И рядом с этими строками так органично выглядит давний-давний 'Мир моих снов'. Сравнивая его нынешнее звучание: жесткий металл с уверенными мужскими интонациями — и запись без малого двадцатилетней давности: легкий юношеский голос на фоне акустической гитары, — испытываешь странное чувство, как бывает, когда в лице взрослого, состоявшегося человека вдруг проступают зыбкие черты юности.
А в 'Последнем воине мертвой земли' предельная простота стиха сочетается с откровенной дидактичностью. И это приводит на память Владимира Высоцкого, из чьих песен росло раннее творчество Калугина. Контраст настолько разителен, что давние поклонники Сергея, привыкшие к непростой гармоничности 'Нигредо', разводят руками в недоумении.
(Из дискуссий в сети:
'Что вы делаете с нами, своими поклонниками?! …Да, это супер-уровень для 'Арии' и иже с ними. Я пошла бы и повесилась от счастья, если бы Лера Кипелов выдал такую песнЮ. Но вы?! Что касается музыки. А где она? Где ваша гитара, ваше изумительное искусство на ней играть? А может вы вовсе не Калугин? Вы его 'злой брат-близнец'? Что вы сделали с настоящим Калугиным?'
'Сергей, не ожидал от Вас и группы 'ОП' столь слабого сингла. Стихи не дотягивают даже до М.Пушкиной (и обязательно должны понравиться прыщавым подросткам), музыка... в общем, одна моя знакомая выразила это так: 'Зато теперь Калугина можно играть в подъездах!' …Я надеюсь, что у Вас и группы будут рождаться, как и раньше, серьёзные тексты и серьёзная музыка, которые мы все так любим, а не такая лажа'.)
А может, весь секрет 'Последнего воина' в том, что у Сергея Александровича Калугина растет сын и многие вещи заново видятся глазами мальчишки, без полутонов и нюансов, без фитюлек и завитушек? Ведь в сущности, всё просто и понятно:
И можно тихо сползти по горелой стерне,
И у реки, срезав лодку, пытаться бежать…
И быть единственным выжившим в этой войне,
А я плюю им в лицо, я говорю себе: 'Встать!'
Потому что зло есть зло, а добро есть добро, и какие тут могут быть вопросы? 'Правильная песня, и мысль правильная, потому что бывает вот так, что хоть сдохни, а драться надо. А даже если сдохнешь, всё равно — надо…'
P.S.
(Из дискуссий в сети: 'Рыдал. Рыдал горючими слезами, когда слушал 'Последнего воина…' Несмотря на то, что продолжаю искренне любить творчество Калугина, уважать и восторгаться им... Вырос и из этого, как из коротких детских шортиков. Это нам, вырастающим, деревья кажутся ниже, а вещи мельче. А на самом деле — ни фига они не меняются. Так и стоят себе, все такие деревянные.
И никакой проблемы восприятия — нет.
Нет этой проблемы, как нет дырки в съеденном бублике'.)
Роман Ромов РЕЦЕНЗИЯ
Иду я вечером в пятницу (23-го апреля) по весенней столице. Мимо синагоги. На душе десять тысяч цветов расцветают, солнце вовсю (но прохлада), выходные начались, сзади и спереди люди громко разговаривают о своих обстоятельствах (люблю). В кармане книжка новокупленная. Которую все давно прочли, а я нет ещё. Золотого цвета, прямо как флаг Афона, и название хорошее, и рекомендации. Не вытерпел, вытащил, открыл на ходу, рискуя в столб врезаться — но алча.
