Обуреваемый самыми неприятными предчувствиями, Абрамов подошел к входной двери. За стеклом торчала глупая табличка: «Санитарный час». Он постучал в занавешенное белой занавеской стекло. Вопреки его ожиданиям, из-за занавески никто не показался. Он постучал еще раз – посильнее. Занавеска отлетела вбок, и он увидел старуху с недовольным лицом. Она стала сердито тыкать ручкой швабры в табличку и, покачав головой, задернула занавеску.

Майор Абрамов вышел на шоссе и посмотрел на противоположную сторону – туда, где стоял ремонтируемый дом. Он надеялся увидеть там ту самую «девятку», из которой выскочили два амбалистых мента. Но «девятки» тоже не было.

Он двинулся к «Тимирязевской», где полтора часа назад они оставили свою «бээмвэшку», уж она-то должна стоять на месте…

Сержант прекрасно понимал, что найти убийцу Шелехова в людском море – это все равно как отыскать иголку в стоге сена. Но Варяг сказал ему: «Степан, ты сможешь. Должен смочь. Для меня это важно». И Сержант взялся за дело. Всю ночь он тщательно обдумывал все известные из прессы и телевидения обстоятельства убийства. А наутро отправился в Шереметьево-2.

Искать в Москве случайного человека дело практически невыполнимое. Но убийца депутата не мог случайно оказаться в нужный момент и в нужном месте.

Убийство произошло возле аэропорта. Шелехов прилетел самолетом, прошел через VIP-зону, без каких-либо задержек сел в ожидавшую его у входа машину и в километре от аэропорта был в ней расстрелян ожидавшим его киллером, явно осведомленным о прибытии жертвы.

Чтобы не колупаться с тачкой на платной стоянке и не привлекать к себе внимания, он поехал автобусом-экспрессом. От Речного вокзала двадцать минут пути с ветерком. Оказавшись в шумном и суетливом аэровокзале, Сержант первым делом поднялся на лифте на пятый этаж – оттуда можно было проникнуть в депутатский зал. Свои поиски он решил начать именно оттуда, потому что депутат Госдумы Шелехов, разумеется, всегда пользовался этим спецзалом, и поэтому, если его в тот роковой день вели, от самого аэропорта, надо было выяснить, кто бы это мог сделать. В том, что в подготовке убийства были задействованы несколько человек, Сержант не сомневался.

Он решил действовать дерзко и наверняка – тем более что некоторый опыт в подобных спектаклях у него уже имелся. Сегодня на Сержанте был темный строгий костюм, голубая рубашка и неброский галстук. Во внутреннем кармане пиджака лежало потертое красное удостоверение сотрудника ФСБ полковника Нечаева Константина Константиновича. Это удостоверение, как и паспорт на имя Нащокина Сергея Сергеевича, Сержанту сварганил его питерский старинный приятель Федот, большой мастер по фальшивым ксивам. Вернее сказать, ксивы были не совсем чтобы уж фальшивые – сами корочки и печати были, конечно, самопальные, но зато имена, и должности, и воинские звания – натуральные, так что он не боялся в случае чего, при неожиданных проверках, засыпаться. Станут проверять – пожалте, есть в Управлении экономической безопасности ФСБ полковник Нечаев! Другое дело, что он в настоящее время, должно быть, находился при исполнении где-нибудь в солнечном Красноярске, за тысячи верст от Москвы…

Сержант спустился по лестнице на третий этаж и пошел по длинному коридору. Он отлично помнил, где расположен VIP-зал, потому что не далее как два года назад вылетал из него в Грецию – по поддельному дипломатическому паспорту, который не вызвал ни тени сомнения даже у ушлых «VIP-заловскйх» пограничников. Но теперь у него вместо бордовой ксивы имелось только эфэсбэшное удостоверение, и риск был велик.

Он уже подходил к белой двери, как вдруг увидел то, о чем совершенно забыл. Перед дверью в VIP-зал стояла арка металлоискателя. Чуткие датчики, конечно, сразу засекут спрятанный во внутреннем кармане пиджака короткоствольный «пинчер», сделанный по его специальному заказу в Англии пятнадцать лет назад, – «пинчер» был в пластиковом корпусе. Но тогда, в середине 80-х, металлоискатели можно было обмануть. Сегодня этот номер уже не пройдет – ударный механизм все равно был выточен из стали, и в невидимых электронных лучах эти стальные рамки и пружины обязательно «засветятся».

Он осмотрелся. В конце коридора стояла одинокая пепельница в виде высокой черной бочки с боковым отверстием. Другого тайника не было. Он быстро подошел к пепельнице и плавным, почти незаметным движением переместил пистолет из кармана на дно пепельницы. На его счастье, там лежали скомканные пакеты, и он подсунул пистолет под них. Потом вернулся к двери и нажал на кнопку. Через минуту дверь бесшумно раскрылась, и Сержант спокойно шагнул к застекленной будке охраны, молча протянув развернутую красную книжечку. Пока охранник с деланной ленцой изучал надписи, Сержант огляделся. В зале было тихо.

Прохаживались два рослых охранника с рациями. У стойки бара торчал высокий тощий бармен в черной жилетке. Глаза бармена никак не могли сосредоточиться ни на одном предмете – его взгляд тревожно блуждал по стаканам и бутылкам. Но самое главное – руки! Руки точно не могли найти себе места. Бармен вертел в пальцах штопор, хотя в данный момент открывать ему было явно нечего. У Сержанта екнуло сердце: неужели повезло?

– Командир, – тихо обратился он к охраннику, – вас тут не предупреждали?

Должны были звонить от генерала Черемисова… Мне нужно опросить… – тут он бросил взгляд на барную стойку, – …вашего бармена. В связи с убийством Шелехова.

Сержант твердо запомнил, что следствие по делу об убийстве Шелехова по линии ФСБ возглавляет генерал-лейтенант Черемисов. Он даже как-то видел по телевизору интервью с генералом.

Охранник неопределенно мотнул головой, что могло означать: «я в курсе», но также и «нет, никто не предупреждал». Сержант терпеливо ждал, пока парень тщательно изучал его удостоверение. Хотя было непонятно, что там изучать. Но многолетний опыт научил его: в таких стремных ситуациях ни в коем случае нельзя торопить своего визави, а тем более выпендриваться или качать права, пусть даже перед тобой «стрелочник», а у тебя для прикрытия в руках мощная ксива, которая должна сработать на охранника безоговорочно. Опыт говорил как раз наоборот, такую мелкоту, как этот охранник в будке, лучше всего охмурить подчеркнуто уважительным обхождением.

Это сработало. Охранник вернул Сержанту удостоверение и, полуобернувшись в сторону бармена, уже собрался было обратиться к нему, но «полковник Нечаев» вовремя среагировал.

– Не надо! – твердо пресек он инициативного охранника. – Я сам.

И с этими словами Сержант решительно направился по мягкому ворсистому ковру к стойке бара.

Бармен заметил его сразу. И по его поведению Сержант тотчас догадался, что попал в яблочко. В