– Мне пора вносить последний взнос за эту виллу. Три лимона.

Окончательный расчет.

– Он что, подождать не может?

– Не может. Говорит, не сегодня завтра генпрокура-тура предъявит ему ордер на арест имущества. Он хочет подстраховаться. Ему нужны бабки срочно. Я его понимаю. И ты меня пойми.

– Три лимона, Коля, это очень большая сумма.

– Но я же тебе семь дал! Семь! Тем более, ты понимаешь, сейчас мне просто необходимо слинять. Раз Варяг на свободе. Он же доберется до меня. И до тебя!

– Ты что, Коля, боишься? Вот уж на тебя не похоже!

– Боюсь, Алик. Варяга боюсь. Знаешь, когда он полтора года назад убил подполковника Беспалого… А Беспалый был начальником лагеря, где Варяг сидел… ну я тебе рассказывал… Так вот, когда Варяг убил Беспалого, я по-настоящему испугался. Ведь я с этим Беспалым как-то сидел за этим самым столиком и вел с ним беседу. Вот как мы с тобой сейчас. Беспалый мне баки забивал, говорил, мол, какой он орел да как он Варяга поймает и в бараний рог скрутит… Хрен-то! Варяг его в Питере сам подкараулил и убил… Я тебе, Алик, точно говорю: коли Варяг вырвался на волю – он найдет нас с тобой. И нам тогда не поможет ни спецназ внутренних войск, ни ФСБ, ни господь бог.

– Ладно, Коля, я что-нибудь придумаю. Мне пора.

– Быстрее придумывай, Алик. Время не терпит.

– Завтра придумаю.

Александр Иванович Сапрыкин дочитал стенограмму до конца и положил листок на стол.

– Понятно. Я вижу, фирма работает без сбоев. И кто же ему на хвост сел, Олег?

Он сидел в кабинете Олега Александровича Сайкина, руководителя частного информационно- аналитического центра «Меркурий». Согласно своей лицензии «Меркурий» оказывал информационное содействие коммерческим организациям, но в действительности был строго засекреченной разведывательной службой, в которой работали отставные работники КГБ-ФСК-ФСБ. «Меркурий» держал под своим невидимым «колпаком» всех высокопоставленных государственных чиновников – от сотрудников администрации президента и правительства Российской Федерации до районных отделов УВД и областных прокуратур. Информация, стекавшаяся в московский офис «Меркурия», тщательно анализировалась и закладывалась в мощные базы данных, откуда ее можно было мгновенно извлечь по одному-двум ключевым словам. Алик не знал, что Сайкин записал его беседу с Николаем Ивановичем в кафе «Парус», и теперь нимало удивился, прочитав стенограмму Однако, когда он дочитал текст до конца, у него в голове уже сложился план действий.

– На хвост ему сели явно не кремлевские, – степенно заметил Олег Александрович, – явно не эмвэдэшники и не эфэсбэшники. Скорее всего, криминальные. А кто такой Варяг?

– Так, один общий знакомый, – неопределенно взмахнув рукой, ответил Сапрыкин и быстро перевел разговор на другую тему. – Еще что-нибудь на Колю у вас есть?

Олег Александрович хитро сощурился:

– Наверняка. Мы его взяли в разработку два года назад. За это время должно было накопиться немало. А что тебя интересует?

– Меня интересует, не готовит ли Коля себе отходные пути. Три миллиона – деньги немалые. Дашь ему – а он и сгинет…

– А ты не давай!

– Так тоже нельзя. Мы же связаны…

– Связаны-повязаны. – Олег Александрович встал из-за стола и с хрустом потянулся. – Ну не знаю. Я бы на твоем месте не стал с ним продолжать…

– Что ты имеешь в виду? – удивился Сапрыкин и тоже встал.

– Напуган твой Коля. Сильно напуган. Я это по его голосу почувствовал.

Вчера весь вечер сидел за машиной, протягивал запись через психополиграф…

Есть у нас такая машинка японская… Так вот, в том месте, где он про Варяга говорил… его прямо дрожь разобрала… Пульс подскочил до ста пятидесяти-ста семидесяти, не меньше…

– Ты говоришь, напуган? – задумчиво переспросил Сапрыкин. – Ладно, я подумаю.

– Лучше всего самоубийство, – вдруг тихо произнес Сайкин. – На рабочем месте. Или на даче. Чтобы в полном одиночестве. И записка: мол, простите все, больше не могу…

Алик даже вздрогнул: Сайкин словно прочитал его мысли. Он с ужасом подумал, уж не держит ли в своем кабинете хитрый хозяин «Меркурия» какую-нибудь очередную японскую диковинку, умеющую стенографировать мозговую деятельность…

– Самоубийство? – пробормотал он. стараясь не выдать своего волнения. – Может, убийство на семейной почве?

– Вам виднее, вам виднее, – усмехнулся Олег Александрович.

Когда Сапрыкин, попрощавшись, вышел из кабинета, Сайкин снял телефонную трубку и отдал короткое распоряжение:

– На Жуковке-5 срочно возобновите мониторинг!

Стюардесса наклонилась над ним и тихо спросила, не принести ли одеяло.