Эльм спрятал клубок в карман и вернулся на мраморную террасу. Теперь он был уверен: все, что случилось вчера, случилось на самом деле. Это был не сон.

Через несколько дней после того, как Эльму исполнилось девять лет, он проснулся от того, что Король тряс его за плечо.

— Проснись! — сказал Король. — Я хочу тебе что-то показать.

Эльм встал и быстро оделся. Вскоре они с Королем уже вышли из замка. Король выглядел веселым и таинственным. Эльма охватило любопытство.

Они шли долго и наконец остановились перед выкопанной недавно ямой. Рядом с ямой лежало молоденькое дерево, корни его были обернуты холстиной.

— Что это такое? — спросил Эльм.

— Это золотисто-медвяное дерево, — ответил Король и поднял дерево с земли.

Ветви мягко свисали вниз. Вид у дерева был невеселый, так, по крайней мере, решил Эльм, хотя Король и сказал, что это дерево приносит счастье. Ни листьев, ни почек на нем не было.

— Я никогда не слышал о таком дереве, — удивился Эльм.

— Если этому дереву нравится земля, в которой оно растет, и ему хватает солнца, оно приносит золото. На рассвете жидкое золото капает с кончиков листьев и тут же застывает. Я всегда мечтал посадить у нас в саду такое дерево.

Король снял с корней холстину, опустил дерево в яму, а потом осторожно засыпал яму землей. И Эльму показалось, будто дерево росло тут всегда.

— Золотисто-медвяное дерево пришло из страны сказок, — продолжал Король. — Когда на нем появятся листья и цветы, его ветви станут рассказывать сказки.

Ветви дерева не шевелились. Ветер еще не обнаружил его.

К стволу прижались густые синие тени. Солнце еще не успело дотянуться до дерева.

Ветви безжизненно свисали. Подземная влага еще не добралась до корней.

— Скоро оно будет выглядеть совсем иначе, — пообещал Эльму Король. Но время шло, лето было в разгаре, а золотисто-медвяное дерево никак не могло прижиться в Бескрайнем саду. Это приводило Короля в отчаяние:

— Оно не умерло, этого не может быть! — говорил он. — Будем надеяться, что оно все-таки привыкнет к нашему саду.

Эльм часто приходил к дереву один. Он разговаривал с ним, и ему казалось, что дерево слушает и понимает его. Он регулярно поливал его, но дать ему солнца было не в его силах.

Однажды маленькая поникшая ветка медленно поднялась к Эльму. Мальчик протянул к ней руки. На конце ветки висела большая капля. Она не сверкала как золото и, скорее, была похожа на прозрачную слезу. Капля росла, росла и наконец упала в протянутые руки Эльма. Она оказалась теплой и вязкой. Форма ее все время менялась. Вот она приобрела форму яйца и медленно затвердела. Скорлупа яйца засверкала золотым блеском. В яйце что-то застучало. Потом в скорлупе появилась дырочка и из нее выглянула головка. Черные глазки мигая смотрели на свет. Из яйца вылупилась серая птичка, она стала тут же клевать скорлупу и склевала все до крошки.

Сперва птичка неподвижно сидела в руке у Эльма, потом она начала чистить перышки. И перышко за перышком засверкали как золото. Когда птичка закончила прихорашиваться, она уже вся была золотая.

Золотая птичка подняла голову и посмотрела на Эльма. Он не мог опомниться от изумления. Глаза у птички играли всеми цветами радуги.

У мальчика закружилась голова. Он не спал, но все это было так похоже на сон! Странные картины одна за другой проносились перед ним. Или он видел их в глазах золотой птички?

Он слышал, как ветер шумит в деревьях и играет его волосами. Чувствовал, как солнце нежно гладит его по голой руке.

Но вот ветер утих, деревья куда-то отступили и солнечный свет померк.

Эльм увидел, что он входит в отверстие, вокруг которого было темно. Холодный ветер дул ему навстречу и шевелил волосы. Внутри, в отверстии, было еще темнее, чем снаружи.

Эльм шел по туннелю. Ноги сами несли его вперед, и золотая птичка уже не сидела у него в руке.

Красные и зеленые глаза, злобно поблескивая, смотрели на него со стен, но вскоре он понял, что это не глаза, а драгоценные камни. Такие же камни он видел в сокровищницах Короля.

Вдали светлело что-то вроде ледяного замка. По туннелю гулял холодный ветер, и чем ближе Эльм подходил к этому ледяному замку, тем холоднее и пронзительнее становился ветер.

В темноте над замком пылал огонь.

Тьма вокруг Эльма стала непроницаемой. Его обдало стужей, он с трудом дышал, но ему вдруг сделалось жарко.

Он увидел, что ледяной замок — вовсе не замок, а огромный череп, рот которого растянут в беззвучном смехе. В пустых глазницах злобно сверкали ледяные кристаллы.

В темноте неподалеку от Эльма что-то шевельнулось, словно кто-то перевернулся во сне на другой бок.

Ноги подвели Эльма к черепу. Он приподнялся на цыпочки и ухватился за нижнюю челюсть, потом подтянулся и встал на нее. Рот черепа застыл в ухмылке и захлопнуться не мог, он был открыт навсегда.

Затем Эльм ухватился за ноздри и снова подтянулся.

И опять ему показалось, будто в темноте кто-то ворочается во сне с боку на бок, трет глаза и вздыхает. Однако он лез все выше и выше. Ноги несли мальчика к огню, что горел на макушке черепа. Он легко влез в глазницу. Холодный лед не таял под его горячими пальцами.

Эльм долго не мог оторвать глаз от искристого льда, злобно глядевшего на него из пустых глазниц. Ему стало так страшно в этом царстве льда, что он был уже готов отступить. Но налетевший ветер погладил его по руке и напомнил о том, что на дворе лето.

И опять в темноте кто-то как будто встал, потянулся и шумно вздохнул.

От самой глазницы лоб черепа рассекала неровная впадина, и Эльму было легко найти в ней опору для ног.

Он поднимался все выше и почему-то знал, что нужно спешить. Звуки, доносившиеся из темноты, тревожили его, ему чудилось, будто кто-то подкрадывается к нему.

Наконец он был наверху. Его рука ухватилась за что-то круглое, светящееся, но не горячее. То была рукоять меча, расколовшего этот огромный череп и засевшего в нем.

Меч был очень большой. Его сталь пылала тайным внутренним жаром, вобравшем в себя отсвет луны и всех ночных звезд.

Эльм заглянул в туннель. Там было темно. Со всех сторон к черепу подступала непроглядная тьма.

Несмотря на то что меч был большой, длинный и тяжелый, Эльм легко обхватил его рукоять.

Он прислушался. Кто-то невидимый подстерегал его в туннеле.

Неожиданно во тьме раздался громовой голос:

— Кто посмел проникнуть ко мне в пещеру и нарушить мой покой?

Эльм понял, что попал в пещеру Тысячелетнего тролля. Пещера имела только один выход, служивший также и входом. Грозный тролль, готовый к схватке, преградил Эльму путь назад.

Эльму ничего не оставалось, как принять бой. Он обхватил рукоять меча обеими руками и почувствовал, что к нему приливают силы. Он легко выдернул меч из черепа и взмахнул им над головой —