семинары по истории зла, каковые, оказывается, ты умудрилась банально провафлить.

Потупив глаза, Милена заметно смущается.

– Печально, но ты прав, – пожимает она голыми плечами. – Я прогуливала. Думалось: да какое отношение древние греки имеют к вампиризму? Там же сплошные Зевс да Персей. Проводила время с пользой: мальчики приносили бродячих кошечек, я пила кровь и целовалась с кавалерами на школьной крыше. Совесть гложет: неужели за этим я пропустила самое интересное?

– Уже без разницы, – усмехаюсь я. – Расскажу подробности чуть позже. В гимназии никто не любит зубрил, а между тем их действия часто спасают мир, возблагодари Дракулу, что из тихих ботаников. Welcome to the end,[81] как сказано у группы Blind Guardian. Представь, на поверхности нас ждет абсолютно новое общество. Без Кровяной биржи. Без блокбастеров Теодора Фонарчика. Без высших жрецов культа Дракулы. И знаешь что? Меня отчего-то не тянет по всему этому скучать. Давай не будем возвращаться в Москву. Поехали в Питер. Снимем номер в гостинице на пару деньков. А когда устанем, можно и прогуляться немножечко – город посмотреть. Эрмитаж, говорят, в черном цвете просто офигенный.

Становится тихо – слышно, как сыплется с потолка песок.

– Наверное, у меня вид такой, – вздыхает Милена, – что вместо романтики мне всегда предлагают блядство. Думаешь, ломаться буду? Я согласна. Хотя не знаю, получится ли чего-то. Характер у меня говно. Зато я умею классно трахаться, а в перерывах поддерживать разговор на интеллектуальные темы.

Я опускаю с ее плеч бретельки лифчика. Она закидывает руки мне на шею.

– Я тоже не уверен, – признаюсь я. – Как-то у нас все банально, калька с заурядного триллера. Герои познакомились, долго ругались, хотя с самого начала дураку понятно: он влюбится, как мальчишка, а за ее грубой натурой и диким хамством обнаглевшего трупа скрывается тонкая ранимая душа. О блядь… когда же наконец закончатся все эти дешевые штампы?!

Милена, опустив левую руку, расстегивает юбку.

– Жаль, удобного гроба под рукой нет, – деловито говорит она. – Все-таки я предпочитаю секс в нормальной постели. Штампы, говоришь? А хрен с ним, пусть будут штампы. Тогда веди себя, как герой в классической ситуации.

– Эээээ… то есть? – поднимаю я брови. – Все враги ведь и так уже повержены.

Полностью раздетая офицер Зубкова закатывает глаза.

– Козел… из-за тебя испортила романтику. ЦЕЛУЙ ДЕВУШКУ, ИДИОТ!

Лед наших губ соприкасается. Ее язык восхитительно холоден. Надеюсь, мы справимся быстро… и пойдем обедать. У меня кровяная ломка. Секс сексом, однако я по природе своей вампир. Пускай даже и очень робкий.

…Через десять минут понимаю, что обеда мне не видать: мы окажемся на поверхности где-то через сутки. В прошлый раз нашей любви помешал Карл – поэтому все получилось незатейливо, скомканно, а в конце и со стрельбой.

…Зато уж на этот раз нам абсолютно никто не мешал.

…Преподаватель Марфа Кузинец, волоокая дама из сибирских луговых вурдалаков, раскрыв окна настежь, наслаждалась морозным воздухом. Снежинки вихрем крутились в стенах классной комнаты. Каждый вампиреныш знает: это так замечательно – поймать снежинку, она ведь ни за что не растает в холодной, мертвой ладошке. Обращена, по вампирским меркам, Марфа была не так и давно – ей не исполнилось и тридцати, когда в 1862 году барышню укусил сам Тургенев: чем она гордилась по сию ночь. Работу в гимназии Кузинец обожала и по возможности старалась вложить в хрупкие детские души побольше нутряного зла и трупного яда. Подумать только, обращать больше некого: скоро эти крошки вырастут, превратятся в суровых вурдалаков… и забудут свою любимую учительницу. Это ее последний класс, другого не будет никогда: как не будет и детства в мире, населенном одними вампирами. Грустно, очень грустно. Мертвенно-бледные существа с пентаграммами на тонких шейках держат в когтях портфельчики, куда мамы упаковали завтрак – дикого хомяка или мышь- полевку: растущему организму необходима свежая кровь. На первой парте – ее любимчик, Кирилл Морталин… белощекий паренек, пухлые губы выдают полукровку. Одноклассники именуют бедняжку «бастардом», травят всем классом. Ботаников всегда шпыняют, веди они род хоть от Дракулы, да благословят его силы Ада. А Кирюша способный, очень любит учиться.

– Милостивые государи, – голос у Марфы хриплый и воющий, что гармонирует с тучным телом. – Тема первой половины сегодняшнего урока-с: прообразы идей вампиризма в древнегреческой мифологии. Прошу вас, господа, обратить внимание на великого слепца Гомера: к сожалению, он умер, так и не будучи обращенным. «Одиссея» содержит подробное описание царства мертвых, управляемого братом Зевса – царем Аидом. Загробный мир, в представлении греков, находился «на крайнем западе, за рекой Океан, чьи волны умирают на земле». Если характеризовать книгу нынешним языком, то «Одиссея» – первое литературное произведение с элементами ужасов: особый акцент уделен важности крови в питании мертвецов-с. Тень из подземного царства Аида можно выманить, принеся ей кровавую жертву. Если оная тень примет дар, она выполнит любое пожелание дарителя. Обратите внимание, дети: черная магия-с и общение с трупами в Древней Греции считались обыденными вещами. Тени мертвых, однако, были своенравны. Случалось, загробный гость отказывался от жертвы, сочтя ее «недостойной». Более того – он мог напасть на благодетеля. А теперь подскажите мне: какой способ использовали древние греки, чтобы защитить себя от призрака?

…Ее вопрос упал в пустоту. Ученики были заняты делами: парочка в центре (рыжий и брюнет) дурашливо кусала друг друга, имитируя атаку на людей, толстячок в углу педантично отгрызал голову у полевки (бедняга был вечно голоден), прочие развлекались, сворачивая из бумаги черных нетопырей с красной каймой. Только белощекий отличник Кирюша, ловя на себе неприязненные взгляды, одиноко тянул вверх сложенную лодочкой ладошку. Призвав на помощь силы зла, Марфа вернулась за стол. Щелкнув крышкой человеческого черепа, она извлекла щепоть табаку: от привычки «почихать» девушка не отказалась даже после смерти. Череп принадлежал бывшему жениху, который посмел обвенчаться с ее лучшей подругой. После обращения Марфа выследила изменщика в переулке, перегрызла ему горло и высосала кровь до последней капли. Правда, сейчас учительница сожалела о своем поступке. Год назад у нее появился такой замечательный любовник, что не стыдно появиться и на званой оргии у самого Принца Крови. Сочно чихнув тучей радужных брызг, Кузинец махнула рукой ученику Морталину.

– Прошу вас, сударь.

Кирюша поднялся с места – гордый, что знает правильный ответ.

– Защититься можно было только одним образом, – звонко отчеканил вампиреныш. – Назвать имя тени, произнеся его наоборот. Например, прорицателя Тересия, которого Одиссей приманил кровью, следовало назвать «Йисерет». После этого тень обязана возвратиться в загробный мир.

Метко запущенный «нетопырь», пролетев над ухом Кирюши, спикировал на пол. Все ясно – опять хулиган Флореску. Эти трансильванцы считают себя настоящей солью земли. Придется оставить его без крови после уроков.

– Вы молодец, господин Морталин, – произнесла Марфа, хлопнув в ладоши. – Клянусь Дракулой, сидеть мне на осиновом колу, если вы не закончите гимназию с черным дипломом и золотой пентаграммой. Ставлю шесть. Однако знаете – это еще не все. В греческих городах-государствах, отдаленных от Афин, например, Сиракузах на Сицилии либо Киммерике в Крыму, считалось, что тени из загробного мира вселяются в живых людей. Как правило, мертвецы не управляют чужим телом, зато влияют на характер, заражая его обладателя кровожадностью. Чем больше тень пробыла на земле, тем сильнее ее мистическая аура: дух одного мертвеца легко овладеет отрядом воинов-гоплитов. Рецепт экзорцизма везде один – произнесите имя тени наоборот, она возвратится в царство Аида. Правда, имеется один мелкий нюанс. Изгоняемая тень раздирает «футляр» в клочки. Люди, чьи тела сильнее пропитаны мертвым духом, погибают; остальные получают увечья… например, дыру в боку – на месте «выхода» тени. Предшественник этих мифов – санскритский фольклор, легенды о древнеиндийском короле Викрамадитья. Этот монарх долго и тщетно