Актис вздрогнула, услышав это слово.

— Посмотри, с какой ненавистью он смотрит на твоего мужа, — продолжала Боудикка. — Он ненавидит Рим.

Актис и Боудикка уставились на друида. Тот, заметив, что за ним наблюдают, опустил голову и перестал смотреть на Клодия. Актис же, продолжая разговаривать с царицей, украдкой смотрела на друида, Рядом с друидом сидел маленький коренастый человек в таком же плаще с капюшоном. Его глаз не было видно из-за жёлтых волос, которые закрывали варвару почти все лицо. Актис заметила, как друид что-то говорил желтоволосому и осторожно указывал на Клодия. Девушке это не понравилось и зародило у неё в душе тревогу. Желтоволосый, когда Актис очередной раз посмотрела туда, где сидел друид, уже исчез. Будто его и не было. Девушка взглядом встретилась с глазами друида, и невольно вздрогнула. Друид теперь смотрел на неё. Его длинные худые пальцы что-то мяли. Губы бормотали. Актис стало страшно. Словно холодный ветер пробежал по спине. Но тут девушку увела в свои покои Боудикка.

— Твой муж ещё не закончил разговор, — сказала царица. — А я не хочу, чтобы ты скучала.

В спальной Боудикки стояла кровать гигантских размеров. Царица стала готовить своих дочерей ко сну. Причем служанки и рабыни подавали ей гребёнки, расчёски и забирали то, что даёт им госпожа.

Актис была поражена этим. Боудикка заметила её удивление.

— Да, мы привыкли всё делать сами. Слуги нам нужны только лишь для того, чтобы соблюдать традиции. Раз мы цари, то у нас должны быть слуги.

Они ещё немного поговорили о пустяках, коими интересуются только женщины. Наконец Боудикка сказала служанке на своём языке что-то, затем на латыни для Актис.

— Иди, она проводит тебя к мужу. Уже поздно, надеюсь, ночь, проведённая в моём доме, придётся тебе по душе. Через минуту Актис уже была в отведенной для неё зале. В помещении, где она оказалась, стояла такая же огромная кровать, как и в комнате Боудикки. Два еле мерцающих факела с трудом разгоняли темноту. Девушке стало не по себе. Когда она подошла к кровати, то увидела на ней человека. Актис немного прислушалась к дыханию спящего и узнала Клодия. Видимо, беседа с Прасутагом закончилась быстрее, чем болтовня Боудикки и Актис.

Стараясь не разбудить мужа, Актис быстро разделась и юркнула в постель. Это был самый интересный момент в теперешней жизни Актис, когда надо было ложиться в одну постель с Клодием. Супруг лишь на людях показывал тёплую заботу к жене, наедине, словно не замечал её присутствия. В постели засыпал сразу, как ложился. Покидал ложе, когда жена ещё спала. Актис недоумевала. «Зачем он потащил меня в Британию?» — думала она, а сама понимала, что её неизвестно по какой причине тянуло к мужу.

Да, ей нравился Клодий. Нравилась его постоянная забота о ней. Ничего похожего на высокомерие или презрение с его стороны она не видела. Конечно, это не любовь. Но Актис хотелось как-то отблагодарить мужа за всё, что он сделал для неё. И она не осмеливалась чем-нибудь докучать ему.

Вот и сейчас, оставшись в одной тонкой тунике, она лежала под тёплым шерстяным одеялом и слушала дыхание Клодия. Муж лежал на спине, и Актис в полумраке разглядывала его лицо. Настоящий римский профиль — высокий лоб, прямой нос и тонкие губы. Но совсем отсутствует та резкость черт, столь свойственная великим людям Вечного города. Короткие и золотистые, как у троянца Гектора волосы чуть растрепались. Актис недоумевала, как Сабина смогла отказать такому мужчине. Вдоволь насмотревшись на Клодия, Актис, уже привыкшая к полумраку, стала разглядывать комнату.

Спальня была очень большой и мрачной. Потолок был так высоко, что во мраке его не было видно. Свет просто не доставал до него. Стены, сложенные из массивных, почти не обработанных камней, были сплошь завешаны звериными шкурами. В основном это были шкуры животных: лосей, оленей, туров. Над высокой дубовой дверью смотрела на Актис голова кабана, ощенившая мощные клыки. Зато на полу были шкуры хищников. Четыре волка, две рыси и один медведь лежали, безвольно раскинув лапы в стороны. Лишь оскалившиеся пасти их в бессильной злобе сверкали на Актис белыми зубами. Девушка не смогла долго смотреть на них, поэтому её взгляд вновь вернулся к мужу.

Наконец сон начал одолевать её, и хотя тело девушки слегка ныло от тягот долгого путешествия, она блаженно вздохнула, предвкушая сладость предстоящего сна, Однако ещё с четверть часа она продолжала лежать с открытыми глазами, прежде чем уснула.

Неизвестно, сколько времени она спала, но её разбудило лёгкое дуновение воздуха в зале. Открыв глаза, Актис увидела, что один факел погас, и мрак ещё более сгустился вокруг. Она снова закрыла глаза и попыталась заснуть, но вновь по её лицу пробежал ветерок.

Актис открыла глаза и стала всматриваться в темноту. Ничего не было видно. Затаив дыхание, она стала прислушиваться, но ничего, кроме ровного дыхания Клодия, да лёгкого потрескивания чадящего факела не слышала.

Но что-то подсказывало Актис, что она и Клодий не одни в этой комнате. Долго лежала она, не смыкая глаз. Разбудить мужа девушка не решалась. Уже засыпая вновь, ей показалось, что лежавшая на полу шкура рыси, как раз против Клодия, слегка шевельнулась. Сонливость вмиг улетела прочь. Сердце судорожно забилось в груди. А шкура вдруг медленно стала расти и подниматься с пола. Вот уже живая рысь стоит, повернув морду в сторону спящих людей. Дикой злобой блеснули в темноте жёлтые глаза. Актис захотела крикнуть и не смогла. Попыталась растолкать Клодия, но тело отказывалось повиноваться её желаниям. Всё, что ей удалось сделать — это ухватиться обеими руками за руку Клодия и с силой вцепиться в неё. Молодой человек не проснулся. Он лишь что-то невнятно пробормотал во сне.

Что делать? Мысли одна за другой пробегали в голове Актис. Но страх сковал всё. Девушке показалось, что она сейчас умрёт, если не сможет ничего сделать.

Рысь медленно и осторожно продолжала красться, мягко и не слышно ступая по полу. Все ближе и ближе. И уже готовится к прыжку, нацелившись прямо в горло Клодия. А молодой римлянин спит и не слышит, как к нему приближается опасность. И шея его открыта для удара.

Зверь подтянулся, напряг могучие мускулы и приготовился к прыжку. Прошли мгновения, казавшиеся вечностью, и он прыгнул.

За долю секунды до этого, нечеловеческим усилием воли Актис изо всех сил, призвав Аполлона на помощь, дёрнула Клодия к себе. Тело молодого человека оказалось в объятиях Актис, а зверь упал на пустое место.

Клодий проснулся и, по-солдатски оценив ситуацию, тут же кинулся на рысь.

Только тут Актис увидала, что это вовсе не рысь, а человек. Он просто прятался под звериной шкурой, а теперь, вооружённый кинжалом, и бормоча что-то на непонятном языке, катался по кровати в смертельной схватке с Клодием.

Несколько мгновений Актис смотрела на эту отчаянную борьбу, затем опомнилась и, отчаянно призывая на помощь, бросилась к дверям. Но дубовая дверь отказалась открываться, и она стала с силой колотить по ней руками, разбивая их в кровь.

Возня за спиной не прекращалась. Клодий боролся со своим противником. Актис не переставала звать на помощь и колотить по двери. А за ней уже слышались взволнованные голоса, топот ног и звон оружия. Там явно был переполох. Слышались растерянные крики и возгласы.

Актис отчаянно стала шарить по дереву и, сразу руки нащупали засов. Дрожа и рыдая, девушка тут же отодвинула его, и дверь открылась. Актис повернулась к ней спиной и увидела Клодия, который повалил своего противника и пытался вырвать у неге оружие.

В спальню ворвались вооружённые люди с факелами и бросились на помощь римлянину. Увидев это, его противник отчаянно закричал и последним усилием вонзил кинжал себе в горло.

Клодий отскочил от него, чтобы не испачкаться кровью, а самоубийца тут же испустил дух. Кровь фонтаном била из его шеи. Факелы осветили лицо убитого, и Актис сразу признала в нём того самого желтоволосого мужчину, что разговаривал во время пира с друидом. Люди с факелами тоже узнали его.

— Дарго! Это Дарго! — воскликнули они и с ужасом отпрянули в сторону.

— Что здесь происходит? — раздался в толпе властный голос. Это вошла Боудикка.

— Дарго убит! — пролепетал один из воинов дрожащими от страха губами. — Это римлянин его убил. Теперь Дарго мёртв.

Боудикка посмотрела на мёртвого и тоже в страхе отпрянула.

— Он напал на меня, — вмешался в разговор Клодий. — Если бы не моя жена, мы были бы оба