Обманут глаз, – как будто мы стоим,А за окном природа вся в движеньи:Ряды деревьев там сквозь паровозный дым –Шеренги войск в маневренном сраженьи.Потом – утесов ряд, туннеля тьма и гул,И снова жаркий блеск сапфирового небаИ красок ослепительный разгул,И снова дантевский гудящий мрак Эреба.Но кончился туннелей черных ряд,Утесы отошли на задний план направо,Под ними – пышный сицилийский сад,А слева – моря блещущая слава.Еще немного – и пути конец.В душе – восторг какой-то беспредметный…Из ярких облачков торжественный венецСплетается над величавой Этной.
СТАРЫЙ БОР
Вверху распростерся зеленый шатер –Покров от дождя и от зноя,Внизу – многослойный упругий коверОпавшая рыжая хвоя.Застыли, как слезы, на яркой кореСмолы золотистой излишки,Лежат на игольчатом скользком ковреВ чешуйчатых панцирях шишки,Кой-где серебрятся ползучие мхиТончайшей ажурной отделки,Бесшумно, как тени, меж веток сухихСнуют хлопотливые белки…Здесь, с эхом мешаясь, теряется звук, –Хор бора для слуха невнятен, –Уловишь далекий размеренный стук,Но что там? – топор или дятел?..Бродя в колоннаде пахучих стволов,Ищу я для мысли простора,И образов новых, и ритма, и словДля оды в честь старого бора.
МУЗЫКА ЗНОЯ
Безлюдно и тихо, просторно и знойно,И как-то до скуки спокойно.Вверху – только блеск ослепительный неба,Внизу – только полосы хлеба.Иду по полям я, где всё так знакомо,В недвижных колосьях – истома.На самой меже, будто путник усталый,Прилег василек полинялый.Не слышно шуршанья, не видно движенья,Всё сковано сонною ленью…И вдруг – не во сне ли? – вспорхнули, взлетели,Рассыпались свисты и трели.Не видно певца, он – нигде и повсюду,И в этом какое-то чудо.Полуденный бас заиграл на свирели?Орфеевы струны запели? –Так грезила Муза под музыку знояИ грезой делилась со мною…Давно это было, но память ревнивоХранит этот полдень, как диво,И снова иду я заросшей межоюИ жадно вбираю душоюБлеск неба горячий, и запахи нивы,И жаворонка переливы.
