достигла высшей точки своего расцвета (или упадка) в творчестве Сартра, который провел большую часть жизни в сорбоннских кафе, где изучал свое существование.
Слово «экзистенциализм» имеет любопытную историю. После того как его случайно ввел Кьеркегор, оно было забыто, затем воскрешено в немецкой философии и почти одновременно с этим дискредитировано. И Гуссерль, и Хайдеггер отказывались считать себя экзистенциалистами, так как, по их мнению, этот ярлык ограничивал и делал тривиальным их философию. Сартр, который не боялся того, что его философия станет ограниченной или тривиальной, был первым, кто открыто провозгласил себя экзистенциалистом. Это было в начале 1940-х годов. К концу десятилетия это принесло Сартру мировую известность, и само слово «экзистенциализм» стало синонимом его учения. Сартр признавал, что Кьеркегор сыграл решающую роль в становлении раннего экзистенциализма, но настаивал на том, что его собственная философия не имеет ничего общего с кьеркегоровской. Это было нечестно, хотя и вполне так, как того мог желать сам Кьеркегор: беспорядочность и атеизм Сартра, которые оказали определяющее влияние на его философскую жизнь, вряд ли понравились бы Кьеркегору.
Из произведений Кьеркегора
'Первое, что мы должны понять — это то, что мы ничего не понимаем.'
'Наша жизнь — это игра, правила которой нам неизвестны.'
'Чем больше человек способен забыть, тем более суетной становится его жизнь; чем больше он способен запомнить — тем более святой.'
'Когда я умру, никто не найдет среди моих бумаг ключа к моей жизни (и это служит мне утешением). Никто не найдет слов, которые бы объясняли все и превращали то, что свет считает пустяком, в событие огромной важности для меня, или освобождали бы от толкований то, что я считаю совершенно незначительным.'
'Цель моей жизни — высказать ту истину, которая мне открылась, и поэтому ее авторство принадлежит не мне. Но я, хотя и не автор, говорю истину и тем самым ставлю всех в оппозицию себе, выход из которой человек может найти, только сделав эту истину своей собственной.'
'На каждом шагу философия, как змея, сбрасывает кожу. Затем эти сброшенные кожи населяют бесполезные паразиты.'
'Если бы Гегель завершил свою логику, а затем бы сказал в предисловии, что все это лишь мыслительный эксперимент, в котором он допустил ряд недозволенных предпосылок, тогда он, несомненно, был бы величайшим мыслителем из всех. А так — просто посмешищем.'
'Когда мы рассматриваем вопрос об истине объективно, наша мысль объективно направлена к истине, и истина рассматривается как объект, с которым связан мыслящий человек. Однако наша мысль сконцентрирована не на отношении, а, напротив, на вопросе, является ли то, с чем связан мыслящий, истиной. Если объект, с которым он связан, является истинным, то человек считает, что обладает истиной. Когда мы рассматриваем истину субъективно, наша мысль субъективно концентрируется на природе нашего отношения (а не на том, с чем оно связано). Если само это отношение истинно, мы субъективно знаем истину, даже если действительный объект этого отношения ложен.'
'Личность, духовность — вот что такое истина. Это мой тезис.'
'Философия права, когда учит, что познание жизни есть познание прошлого. Но она забывает другой принцип: мы живем будущим. Когда мы осознаем это, мы неизбежно приходим к заключению, что жизнь невозможно правильно познать, исходя из времени, так как ни в один из моментов жизни мы не можем достигнуть полного спокойствия, необходимого для того, чтобы ориентировать свою мысль по направлению к прошлому.'
'Совершенному всегда свойственно комическое. Но все же необходимо, чтобы какая-то другая эмоция смогла бы пробиться сквозь эту и чтобы абсолютная сила комедии не задушила этот пафос. Точнее, она будет указывать на то, что начинается новый пафос.'
Природа человека:
'Каждый из незаурядных людей, так редко встречающихся в истории, в свое время выносил суждение о 'природе человека'. Согласно одному из них, человек — это животное. Согласно другому — лжец. И так далее.
Быть может, я буду недалек от этих оценок, если скажу: человек — это тот, кто говорит ерунду, воодушевляемый даром речи.
С помощью речи каждый участвует в высшем. Но считать, что участвуешь в высшем, говоря ерунду, — не меньшая глупость, чем чувствовать себя участвующим в королевском банкете, будучи зрителем на галерее.
Если бы я был язычником, я бы сказал, что какое-то насмешливое божество наградило человечество даром речи, чтобы развлечь себя наблюдением за самообманом, в который впали люди.
Конечно, с христианской точки зрения Бог наградил человечество даром речи из любви, тем самым делая понимание высшего доступным для всех. О, с какой печалью он теперь, должно быть, смотрит на результат!'
