– Ну, не знаю! – ухмыльнулся Саймон. – Чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится моя идея. Например, можно написать что-нибудь углем на стенах. Что-нибудь забавное. И возможно, немножко грубое. Вот уж тогда Гарриса точно инфаркт хватит! Да, кстати, и я хочу в туалет. Почему бы прямо тут и не пописать? Давайте все вместе! Выберем себе уголочек…

Эмили вышла из себя.

– Не будь такой свиньей! – заорала она. – Ты говоришь, как один из твоих придурочных братцев! Только Карлу такое могло прийти в голову!

– Ну, пожалуй, у Карла тоже бывают неплохие мысли!

– Ага, конечно! Да у него за всю его жизнь ни единой мыслишки не пробегало! Он просто питекантроп.

– Эй, он же все-таки мой брат!

– А кого тогда ты так мечтал отлупить вчера вечером? Не его, скажешь? Не надо ля-ля!

Они обменялись еще несколькими оскорблениями. Саймон побагровел, лицо у него исказилось. Эмили чувствовала, что и сама выглядит не лучше. Маркус стоял рядом и смотрел в сторону. Внезапно он топнул ногой и рявкнул так, что оба спорщика умолкли от неожиданности:

– Заткнитесь! Заткнитесь оба! Разумеется, нам не следует мусорить в комнате – ведь это же наш замок, разве вы забыли? Кто еще ночевал здесь? Никто – в течение трехсот пятидесяти лет! Кому он еще нужен, кроме нас? Никому – все остальные просто делают на нем деньги! Замок наш, и мы не будем обращаться с ним, как с какими-то жалкими развалинами, как делают другие.

Ребята уставились на него.

– Саймон прав, – продолжал Маркус, уже тише. – Сейчас мы прибраться не сможем. Но на это еще будет время.

– Нет, – сказала Эмили. – На это времени не будет. Мы уходим. А ты вообще опаздываешь!

Она сказала это, как будто всадила кинжал. Маркус дернулся. Вся уверенность вмиг его оставила.

– Я не поеду домой, – сказал он. – Я остаюсь здесь.

Саймон потряс головой и поморгал, как будто не верил собственным ушам.

– Маркус, приди в себя! – сказал он. – Перед кем ты выделываешься?

– Ничего я не выделываюсь. Я не вернусь домой.

– Только оттого, что папа на тебя рассердится?

– Вы моего папу не знаете!

– Маркус! – вмешалась Эмили. – Есть тысяча причин, почему ты не можешь остаться в замке. Если хочешь, могу их перечислить. У тебя нет еды, у тебя нет воды – и не надо мне вешать лапшу на уши про этот колодец, – и отопления здесь тоже нет. Ну да, тут есть обогреватель, но я уверена, что ты даже включить его не сумеешь. А даже если и сумеешь, его хватит часа на два, не больше. Ты замерзнешь насмерть еще до того, как умрешь от голода. На самом деле, ты уже весь дрожишь – посмотри на себя! Мы все устали, мы все грязные, всем нам надо домой. Хватит дурачиться.

На лице Маркуса отразились смешанные чувства – были там и гнев, и презрение, и страх. Плечи у него поникли. Лицо разочарованно вытянулось.

– Саймон, обогреватель! – продолжала Эмили. – Отнеси-ка его лучше обратно вниз, а то Гаррис увидит его, и вся наша затея выплывет наружу.

– Ну и что? Какая разница? Мы ведь не собираемся сюда возвращаться.

– Пожалуйста, Саймон!

Эмили попыталась улыбнуться, но помятое лицо не желало улыбаться.

– Ладно, сейчас, сейчас. Отойди с дороги.

– Спасибо. Если этой штуки тут не будет, он точно не догадается, что тут кто-то побывал.

– Ну да, щас! Открой дверь, что ли.

Саймон выволок обогреватель на лестницу, перехватил его поудобнее и исчез. Снизу донесся его голос:

– Рюкзак мой захватите! Встретимся у пролома.

Эмили с Маркусом остались стоять и смотреть на пустую комнату.

– Я бы догадалась, что тут кто-то был, – сказала Эмили. – Тут такой бардак…

– Может, Гаррис и не заметит. Ему же все равно, разве нет? По крайней мере, для него замок не так важен, как для нас. Он подумает, что в трубу залетели птицы и натрясли сюда сажи…

– Ага. Может быть.

Они закрыли за собой дверь и сбежали по лестнице на нижний этаж, а там прошли по галерее к пролому, у которого лежал моток веревки. Внизу, в зале, они увидели Саймона, который волок обогреватель к киоску. Дверь киоска стояла открытой, и Саймон уже собирался войти, как вдруг налетевший порыв ветра ударил его этой дверью. Им было слышно, как он выругался, – в пустом замке было сильное эхо. Маркус отвернулся и посмотрел вдаль, на поля.

– Он мне иногда моего папу напоминает, – пробормотал Маркус.

– Что, твой папа такой же вспыльчивый? – спросила Эмили.

– Ну да, вроде того. Просто из себя выходит, когда я ухожу куда-то сам по себе. Он этого терпеть не