силами взял на себя Стоктон.
Кирни, мучительно переживая поражение, пребывал в мрачнейшем настроении. Он был преисполнен решимости отнять командование у коммодора Стоктона, как только будут разбиты калифорнийские силы, причем не только военное командование, на которое, как он считал, давали ему право имеющиеся у него приказы, но и гражданскую власть тоже. В этом причины грандиознейшей распри, разыгравшейся на калифорнийской земле, а затем усугубленной военным судом в Вашингтоне, которая сыграла столь значительную роль в истории Дальнего Запада.
1 января 1847 года калифорпнйцы, поняв, что американцы имеют хорошо вооруженную армию примерно из пятисот человек, которые маршируют из Сап-Диего на север, и еще четыреста человек, двигающихся на юг, отправили письмо, подписанное за губернатора Хосе Флоресом. В нем говорилось, что поскольку осложнения между Мексикой и Соединенными Штатами, по-видимому, уже прекратились, то можно заключить перемирие и начать переговоры о мире.
Стоктон снова ответил отказом. Тогда генерал Кирни заявил о своих правах и добился передачи ему войск, подчиненных Стоктону. На этот раз он отправил вперед сильный отряд для защиты своих двух девятифунтовых и четырех полевых пушек. Калифорнийцы атаковали левый фланг американцев. Но те устояли. Калифорнийцы отступили. Сражепие у Сан-Габриэля явилось первой победой генерала Кирни.
На следующий день на полдороге между Сан-Габриэлем и Лос-Анджелесом калифорнийская кавалерия, притаившаяся в овраге, внезапно атаковала американцев с флангов. Применял индейскую тактику, генерал Кирш! расставил сноп силы четырехугольником с фургонами в центре н пушками по углам. Калифорнийские атаки не смогли заставить американцев отступить, и, не имея достаточного запаса пороха, калпфоршшцы отошли на север.
Па следующий день капитан Джпллеспи поднял американский флаг над площадью в Лос-Анджелесе, где он вынужден был спустить его три месяца назад. Еще через два дня, 12 января, подполковник Фремонт, который находился вблизи миссии Сан-Фернандо, получил послание Андроса Ппко, которому, по-видимому, не хотелось сдаваться ни коммодору Стоктону, ни генералу Кнрнн. Фре-* монт предложил Андресу Пнко дружбу н почетные условия мира, по которым калифорнийские офицеры и рядовые могли возвращаться по домам без ущерба для их чести н достоинства. Возвращена ему была и гаубица генерала Кнрнн.
Джон Фремонт сделал многое, чтобы вызвать доброжелательное отношение к себе: дисциплина в его калифорнийском батальоне па марше нз Моптерея была строгой, н его уважали за ого; реквизируя лошадей или скот, он расплачивался за них правительственными расписками; он спас жизнь Хесусу Ннко, одному нз наиболее влиятельных людей в центральной Калифорнии; сложившим оружие калифорнийцам он предоставлял равные с американцами права.
На следующий день он под проливным дождем вошел в Лос-Анджелес.
«Трудно представить себе столь оборванный, плохо оснащенный и имевший столь непрезентабельный вид батальон. По их собственным словам, они походили на орду кочующих татар… Только воинская дисциплина и оружие делали их солдатами».
Коммодор Стоктоп горячо одобрил подписанный Фре- монтом договор и тут же назначил Фремонта губернатором Калифорнии и главнокомандующим всех вооруженных сил.
Это было тягчайшим оскорблением для генерала Кнрнн. Он тут же написал коммодору Стоктону и подполковнику Фремонту письмо, в котором заявлял, что именно он является главнокомандующим в Калифорнии и что коммодор Стоктон должен прекратить попытки установления гражданской власти, а также приказывал ФремонтУ це предпринимать никаких административных мер бел его, генерала Кирни, особого одобрения. Коммодор Стоктон сердито ответил, что гражданское правительство действует уже несколько месяцев н здесь у генерала Кирни никаких полномочий нет и-что полученное им оскорбительное письмо он перешлет президенту Полку с просьбой отозвать Кирни.
Следующее утро, 17 января, было весьма значительным для судьбы молодого Фремонта: вызванный в палатку генерала Кирни, Фремонт подал генералу письменный рапорт, в котором говорилось, что он со своим батальоном находится в подчинении у военно-морского флота и что поэтому, «несмотря на все мое почтение к вашим профессиональным и личным качествам, я вынужден заявить, что до тех пор, пока вы с коммодор? м Стоктоном не решите между собой вопрос о моем статусе, я буду давать отчет и получать приказы, как было и ранее, от коммодора».
Это была тактическая ошибка со стороны Фремонта, хотя ему нельзя отказать и в логике: приказы Вашингтона о создании гражданского правительства, находившиеся у Стоктона, были написаны значительно позднее и составлен!,I в более решительных выражениях, чем те, что были у Кнрнн; Кирни признал Стоктона главнокомандующим во время марша из Сан-Днего. Однако Фремонт служил в армии и был армейским офицером девять лет, поэтому и подчинен он был армии.
Мрачный и уязвленный Кнрнн, проведший большую часть своей жизни в пограничных с индейскими владениями землях, на этот раз проявил большую выдержку и мягкость по отношению к молодому Фремонгу, которого он знал по семье его жены: Кирни спокойно посоветовал Фремонту порвать рапорт и подчиняться впредь Кирни, иначе будет положен конец его армейской карьере.
Фремонт остался непоколебимым. Кирни отплыл со своими драгунами в Монтерей, где объявил себя губернатором Калифорнии, то есть занял тот пост, который Фремонт занимал на юге. В Монтерей во главе фрегатов «Индепенденс» и «Лексингтон» прибыл коммодор Шабрик. Пребывание коммодора Стоктона в Калифорнии закончилось, а вместе с этим исчезли законные основания для пребывания Фремонта в должности губернатора. Коммодор Шабрнк, ознакомившись с имеющимися у генерала Кнрии приказами, объявил его «главнокомандующим Калифорнии». С этого момента армия и военно-морской флот работали в тесном взаимодействии. Фремонт в отчаянии помчался в Монтерей, где еще сильнее рассорился с Кир- нп. В просьбе отправить батальон в Мексику для участия в военных действиях ему было отказано, не разрешили ему и вернуться в Вашингтон с исследовательской партией.
В воеиных кругах Калифорнии поговаривали о том, что подполковник Фремонт будет расстрелян за отказ от выполнения приказа. То же, что произошло на самом деле, было значительно унизительнее: ему было приказано двигаться в пыли за драгунами генерала Кирпи в Вашингтон в качестве военного преступника, чтобы предстать там перед военным судом.
Глава XXI
Отмщение фурий
Группа людей, которых пельзя было отнести к эмигрантам в полном смысле этого слова, пересекла горы в 1845 году. В ворота Саттера въехал верхом Лэнсфорд Гастингс, который отправился на восток из Калифорнии годом ранее, пообещав вернуться сюда с большой партией эмигрантов. Прошедшую зиму Гастингс провел в Миссури: читал лекции о вреде невоздержанности, пытаясь собрать достаточно денег для опубликования книги «Путеводитель эмигранта по Орегону и Калифориии». Весьма показательно, что книга эта была полна скоропалительных выводов и саморекламы. Гастингс был типичным приспособленцем, которого Бидуэлл после долгого сотрудничества назвал политическим авантюристом. Он надеялся привести в Калифориию людей, которые будут ему обязаны всем, с их помощью он сможет захватить Калифорнию и либо присоединить ее к Техасу, либо сделать частью Соединенных Штатов. Себя же он видел губернатором новой территории.
Гастингс был человек располагающей внешности, с волевым открытым лицом, быстрой и' интеллигентной речью. В Миссури он заверял всех и каждого, что уже проделал путь по Калифорнийскому тракту. Это было чистейшей выдумкой. К середине августа ему удалось собрать только двадцать два человека. Даже запоздав на несколько месяцев для отправки в рискованное путешествие, Гас-
тйнгс повел партию верховых через Уокер-Стпвенс на фрсмонтский тракт. Это была единственная партия, которую гостеприимный Джон Сапер встретил суровыми упреками: Саттер поглядел па Сьерра- Неваду, уже покрытую декабрьским снегом, н объявил им, что опоздай они на одни день, то оказались бы отрезанными и погибли в горах.
В последнюю неделю апреля 1840 года Лэнсфорд Гастингс снова покинул форт Саттера и отправился па
