Глава XIX
«Опять здесь этот чертов флаг!»
Хотя объявление войны было явно недемократическим мероприятием, коммодор Стоктон несколько исправил свое неблаговидное поведение, распорядившись о проведении первых народных выборов на Дальнем Западе, потребовав создания первой калифорнийской газеты для распространения новостей, назначив первым американским алькальдом, или главой магистрата, в Монтерее и прилегающих территориях преподобного Уолтера Колтона. Сын настоятеля конгрегационной церкви, родившийся в Вермонте в 1797 году, Уолтер Колтон в возрасте двадцати одного года поступил в Йельский университет, в двадцать восемь лет был рукоположен, в течение четырех лет преподавал в одной из академий Коннектикута, а затем перебрался в Вашингтон в качестве издателя и главного автора «Амери- кеи спектейтор энд Уошингтон-Сити кропикл». Для поправки здоровья он стал капелланом в военно-морском флоте, в течение трех лет плавал по Средиземному морю и опубликовал два тома своих записок.
У Колтона были кустистые брови и черные бакенбарды, которые обрамляли его обычно непривлекательное лицо - с топким носом, грубой линией рта. Однако это Длинное, с огромным лбом лицо озарялось светом умных, проницательных глаз ученого.
В четверг 16 июля 1846 года, через девять дней после того, как в Монтерее был поднят американский флаг, преподобный мистер Колтон, которому тогда было сорок девять лет, прибыл в закрытую густым туманом гавань Мон- терея на борту «Конгресса». Трн года он работал мудро и хитроумно, чтобы рассеять туман, застилающий переход Калифорнии во владение американцев. Вместе с Робертом Семилом, дантистом и печатником, попавшим в Калифорнию в 1845 году с партией Гастингса, которого Колтоп в «Трех годах в Калифорнии» описал как человека, «носящего кожаную одежду, лнсыо шапку, отлично владеющего ружьем и пером и расторопного наборщика», раздобыв маленький печатный станок, на котором до этого какой-то монах печатал религиозные брошюры, он основал «Кали- форннен». Газета издавалась на бумаге от обертки сигар.
Первый номер своей еженедельной газеты он выпустил в субботу 15 августа на испанском и английском языках. В качестве главного суды! ему приходилось решать дела о ссорах и преступлениях, выносить решения при деловых спорах, н преподобный Уолтер Колтон дал Ментерею первые демократические приговоры. Ранее в местных судах «обычаем было штрафовать испанцев и пороть индейцев. Такое различие является несправедливым; я заменил это трудом, и сейчас у меня восемь ппдейцев, три калифор- нийца н один англичанин заняты нзготовлепнем кирпича- сырца».
Колтон также ввел современную пенологию, начав хорошо кормить заключенных, платя им по одному центу за каждый кирпич сверх установленных пятидесяти штук, и перестал пользоваться услугами стражи. Никто никогда ие убегал: индейцы, приговоренные к трехмесячному заключению за то, что взяли чужую лошадь, когда их собственная устала, или мексиканцы, получившие такой же приговор за то, что, проголодавшись, зарезали первую попавшуюся корову, были поражены подобным резким изменением в интерпретации понятия частной собственности. Но они были озадачены не более самого суды! Колтона, когда ему пришлось улаживать здесь запутанные любовные дела. Такие, как дело калифорнийской девушки, которая бежала вместе со своим возлюбленным, но, оставаясь, однако, «нетронутой и чистой, как свежевыпавший снег», вдруг передумала и отказалась выйти за него замуж. Каково было холостяку Колтопу, который все еще помнил ко- парные соблазны прошлого, убеждать девушку, что в создавшейся ситуации брачная церемония просто необходима.
Когда высокопоставленный и богатый мексиканец, который задолжал смиренному калифорнпйцу 800 долларов, был оскорблен самим фактом того, что его притащил в суд бывший слуга, не умеющий ни читать, ни писать, судья Колтон тут же дал всем попять, что единственный вопрос, который здесь решается, - брал или не брал этот дон деньги взаймы. «Закои, не способный защитить смиренного, недостоин называться законом», - заявил он.
Он помирил двух калифорнийцев, поссорившихся из-за карточных расчетов, оштрафовав и того и другого; укомплектовал первый список присяжных, которых до него в Калифорнии вообще не было, включив в него одну треть уроженцев Мексики, одну треть уроженцев Калифорнии и одну треть уроженцев Америки, используя Уильяма Хар- тнелла, англичанина но рождению, в качестве переводчика. Население Монтерея было в восторге от этого новшества п начинало понимать, что именно подразумевал судья Колтон, сказав однажды: «Если есть на земле, помимо религии, что-нибудь, за что я готов умереть, то это право на суд с присяжными».
Если на судейском поприще у преподобного мистера Колтопа не было конкурентов, то не прошло и двух месяцев, как в Йерба-Буэне появилась соперничающая с ним газета, выпускаемая Сэмюэлом Брэипеном, который 31 июля приплыл на борту «Бруклина», совершившего рейс из Ныо-Йорка вокруг мыса Горн в Сан- Франциско, во главе двухсот тридцати двух «Святых последнего дня» (мормонов), ищущих новый дом на Дальнем Западе. Они прибыли в Калифорнию главным образом ради того, чтобы объединиться с основными силами своих единоверцев, которые двигались на запад, по никто пока точно не знал, куда именно, возможно, что и в Калифорнию. Утверждают, что, войдя на судне в гавань, Брэннен разочарованно воскликнул: «И здесь этот чертов флаг!»
• Сэм Брэпнен не обладал в должной мере самодисциплиной, как это подобало бы истинному святому; его карьера как в церкви, так и в Калифорнии была довольно бурной. Он был отлучен от церкви несколько лет назад, причем приговор этот был отменен одним из братьев пророка Джозефа Смита. Сразу же после прибытия в Йерба-Буэпу мормоны потребовали привлечь его к ответственности за неблаговидное поведение во время рейса. Командор Монтгомери председательствовал в суде присяжных.
В начале августа 1846 года в Йерба-Буэне было более двухсот жителей; когда же двести тридцать два «святых» сошли на берег, Йерба-Буэна превратилась, по словам Бэнкрофта, в «преимущественно мормонский город».
Их прибытие помогло Йерба-Буэпе утвердиться в статусе города, поскольку до сих пор он находился под угрозой того, что на побережье могут возникнуть новые поселения, где судам будет ближе к источникам пресной воды, провизии и где якорные стоянки будут более удобными. Более сотни мормонских семей состояли из фермеров и ремесленников, которые привезли с собой инструменты и немедленно принялись за работу: одни в качестве лесорубов на противоположном берегу пролива, окрещенного Джоном Фремонтом Золотыми Воротами, другие основали на реке Станислава колонию Новая Надежда, где они построили коровник, мельницу и обработали восемьдесят акров земли, чтобы заготовить запас провизии к моменту прибытия Брайама Янга, который выводил через равнины своих людей с залитого кровыо поля битвы у Науву, священного города мормопов в Иллинойсе.
Американцы в Калифорнии относились к мормонам с подозрением и опаской, но все же население Йерба-Буэны гостеприимно разместило многкество семей в зданиях старой миссии, остальные же разбили палаточный лагерь.
Сэм Брэннен и его партия были не первыми мормонами в окруженном горами амфитеатре Дальнего Запада. За несколько месяцев до этого, весной 1846 года, партия из сорока трех «святых» на девятнадцати фургонах покинула Миссисипи, разминулась с основной массой мормонов, держащих путь па запад, и двинулась на юг вдоль восточных отрогов Скалистых гор, имея в качестве проводника торговца. Они достигли нынешнего Пуэбло. Малочисленная группа американцев и мексиканцев, живущих вокруг сложенного из кирпича-сырца поста, устроила им радушную встречу. Полный благодарности авангард мормонов построил хижины и занялся посевом в ожидании известий о своих братьях. Со времени отца Хуниперо Серра и отцов- миссионеров 1769 года это была первая группа, прибывшая на Дальний Запад искать новые земли для колонизации по религиозным соображениям.
За зиму колония выросла до двухсот семидесяти пяти человек за счет прибытия больных солдат из мормонского батальона и их семей. Родилось семеро детей, которых историки считают первыми чисто белыми детьми, рожденными в нынешнем Колорадо. И все же колония эта, подобно колониям мормонов в Йерба-Буэне и на реке Станислава, была временной. Героический путь и расселение основной части «Святых последнего дня» на Дальнем Западе все еще оставались делом будущего.
