на судью Филда. Однако обвинения против них были сняты, поскольку было признано, что они действовали в пределах самообороны.

Так Дэвид Тэрри, ставивший ни во что чужую жизнь, сам умер насильственной смертью. Дух Дэвида Бродери- ка был отомщен.

Со смертью Шарона и Тэрри пионерская эра центральной Калифорнии, длившаяся около полувека, завершилась. Новый век еще не наступит, пока землетрясение и пожар 1906 года не уничтожат дотла Сан- Франциско Уильяма Ролстона и пока на его месте не вырастет совершенно новый город.

Однако основатели страны, герои «чуть выше человеческого роста», навсегда сошли со сцены.

Дальний Запад позирует для портрета

Жизнь на Дальнем Западе развивалась бурными темпами, с каждым днем сюда прибывали новые партии пионеров. У них не было времени, чтобы остановиться посреди распахиваемого целинного поля, прервать погоню за ?новой золотой россыпью, сделать паузу при постройке железной дороги или города, чтобы воскликнуть: «Постойте! Не дайте бесследно исчезнуть этому моменту! Занесите его па бумагу, сохраните отчеты, найдите подтверждение фактам, запишите биографии. Сделайте это до того, как образ смоется, растворится в туманной дымке, уловите все оттенки повой земли прежде, чем богатство ее растает и будет поздпо составлять документальный отчет о пей!»

И все же без слова нет книги. А без книги нет человеческой истории.

Губерт Бэнкрофт был фигурой, подобной Теодору Джюде или Адольфу Сутро. Он забил заявочный столб на поле истории с намерением воссоздать ее. Он отлично отдавал себе отчет в ценности всего того, что вошло составной частью в созидание Запада, бережно храня каждую часть, хорошую и плохую. Оп посвятил себя сбору и хранению документов.

Бэнкрофт был типичным представителем первопроходцев: шестифутового роста и могучего телосложения, с крупным открытым лицом, огромными серыми серьезными глазами, маленьким, плотно сжатым ртом, с крупной челюстью и столь же массивпым носом, темные волосы его были разделены пробором у самого уха на одной стороне и кудрявой волной перекатывались на другую. Родился он в Грэнвилле, штат Огайо, в мае 1832 года, ровно через двести лет после того, как первый из Бэнкрофтов, покинув Лондоп, достиг берегов Новой Англии. Его родители - уроженцы Новой Англии - встретились друг с другом будучи соседями по фермам в Огайо. Мать его до замужества проработала несколько лет школьной учительницей, а сын ее, хотя и ушел из школы, поссорившись с учителем, так и не вытравил любви к образованию и книгам, которая была у него в крови.

В шестнадцать лет Бэнкрофт отправился в Буффало. Там он поступил на работу в типографию своего зятя Дэрби, занимаясь подшивкой и переплетением отчетов. Через шесть месяцев управляющий типографии решил расстаться с ним; а поскольку Бэнкрофт работал без заработной платы, зять дал ему взаймы денег на обратный путь к дому. Он также снабдил его запасом книг, которые Бэнкрофт продавал по Огайо прямо с борта фургона. Вскоре Бэнкрофт отправил в Буффало письмо с просьбой прислать еще книг для продажи. Дэрби пригласил его обратно и предложил ему жалованье в сто долларов в год; здесь Бэнкрофт провел пять лет, обучаясь печати, переплетению и сбыту книг.

В феврале 1852 года он по поручению зятя отправился к берегам Калифорнии с грузом книг общей стоимостью пять тысяч долларов, которые Дэрби направлял на побе- ?еж! с Тихого океана. Два предыдущих груза исчезли оес- следно, одип вследствие пожара, второй - мошеннической

проделки. _л.,

Калифорния представляла собой новый и потенциально

весьма выгодный рынок сбыта, по при условии, что удастся найти нужного человека для ведения дел.

Учитывая золотую лихорадку, Бэнкрофт решил, что Сакраменто открывает более широкие перспективы, чем Сан-Франциско, и написал Дэрби, чтобы тот имепно сюда адресовал груз книг. Восемь месяцев ожидания оп провел вместе со своим отцом и одним из братьев, работая на приисках Лонг-Бара. Здесь он валил деревья, перевозил лес и золотоносный кварц.

В ноябре 1852 года до него дошла весть о смерти Джорджа Дэрби. Бэнкрофт остался без поддержки. Сакраменто, который совсем недавно выгорел дотла, а потом был залит во время разлива рек Сакраменто и Американской, теперь казался ему столь же перспективным, как Сан-Франциско. Он продал полученную партию кпиг целиком одной из фирм в Сан-Франциско, чтобы его овдовевшая сестра могла сразу получить деньги, а затем перебрался в Кресчент-Сити с небольшим запасом кпиг и с бухгалтерской книгой, в которой вел счета местной лавки в обмен на разрешение продавать в ней 'свой товар.

В 1856 году он отправился домой в Огайо навестить семью. Когда он собрался в обратный путь в Калифорнию, миссис Дэрби уговорила его взять пять с половиной тысяч долларов (все ее достояние) и вложить их от ее имепи в книжную торговлю. Бэнкрофт, которому теперь было двадцать четыре года, отправился в Нью-Йорк, чтобы договориться с книгоиздателями о кредите. Книготорговые фирмы так часто терпели убытки от отправляемых в Калифорнию грузов, что сначала ответили отказом. Однако Бэнкрофт был единственным известным им книготорговцем, знакомым с Дальним Западом, и в конце концов они отправили ему вокруг мыса Горн товары на сумму десять тысяч долларов.

В декабре 1856 года фирма «Хоу Бэнкрофт и компания» открыла маленькую лавчонку, в которой Бэнкрофт ночевал на постели, поставленной за книжной полкой. Партнером у него был молодой Джордж Кенни, приехавший вместе с ним из Огайо в 1852 году; Кенни был веселым ирландцем и отличным коммерсантом.

Вэнкрофт проявил блестящие деловые качества. Фирма процветала. На следующий год он вернулся в Нью- Йорк, где ему удалось убедить издателей отправить ему груз книг стоимостью в семьдесят тысяч долларов. Он снял трехэтажное здание на Мерчант-стрит, расширил штат и вызвал из дому младших братьев для помощи в торговле. Он умел привязывать к себе людей узами верности и дружбы и был достаточно умен, чтобы отбирать и обучать делу способных. Вскоре он уже мог совершать рейсы в Европу для закупки там товара, отсутствуя по нескольку месяцев.

В 1868 году, всего через десять лет после открытия лавки, он приобрел большой участок земли в семисотом квартале Маркет-стрит и построил там солидное пятиэтажное предприятие. Он установил здесь печатные станки, пере- плетпую, станки для гравировки и литографии, открыл музыкальный отдел. Он печатал школьные учебники, бланки, формы для юридических документов и библейские тексты. Вэнкрофт предпринял и некоторые оригинальные издания, выпустив более трехсот книг на темы религии, истории путешествий и исследований.

Книги оказались для него золотой россыпью. Он стал респектабельным владельцем самого крупного и процветающего торгового дома, снабжающего книгами и писчебумажными товарами весь Дальний Запад.

Однажды он приказал кому-то из своих помощников собрать все имеющиеся в доме книги о Калифорнии. Оказалось, что таких книг набралось семьдесят пять названий. Вэнкрофт сказал: «Это очень хорошо, я и не представлял себе, что их так много». Он решил, что стоит собрать все публикации, имеющие хоть какое-то отношение к этому району.

Сначала он занимался этим между делом: находил одну книжку в одном месте, другую - в другом, иногда ему попадался целый ящик с книгами. Имея довольно солидный доход, Вэнкрофт покупал все, что попадалось ему под руку, осматривал книжные лавки в других городах, следил за присланными по почте каталогами книжных издании. Когда Вэнкрофт приехал в Лондон и спросил у книготорговцев, нет ли у них книг по американскому Западу, они в свою очередь спросили: «А что это такое? Нет, таких книг у нас нет».

Вэнкрофт провел несколько дней, обшаривая полки и складские помещения, и нашел десятки названий, о многих из которых он и не слыхал. Когда он привез в Сан- фрапциско несколько сот томов, то обнаружил, что коллекция его уже разрослась до тысячи названий. Только тогда перед ним начали понемногу вырисовываться подлинные масштабы задуманного предприятия.