Норт- вестерн», который произнес пламенную речь о том, что Колорадо необходимо собственными силами построить отрезок пути длиной сто семь миль к Шайенну и присоединиться к «Юнион пасифик». Был сформулирован весьма действенный лозунг: «Плати пли погибай!»
Кампания иод этим лозунгом началась па следующее утро. В ходе ее от продажи акций было получено 200 ООО долларов. Настолько сильным было убеждение ден- верцев в необходимости постройки нселезной дороги, что те, у кого не было денег, брали па себя обязательство заготовить определенное количество железнодорожных шпал или отработать определенный срок на строительстве железнодорожной насыпи.
Была создана также «Денвер пасифик энд телеграф компанн», а на январь 1868 года назначено собрание, на котором избиратели из графств Денвер и Арапахо должны были утвердить предоставление полумиллионного займа на строительство железной дороги.
За три дня до рождества 1869 года Колорадо снова превратилось в золотое дно благодаря открытию серебряных месторождений Карибу - первое подобное открытие за пять истекших лет. С открытием залежей Карибу в Колорадо начался тридцатилетний период интенсивной добычи серебра. В Лидвилле, Теллурайде и Аспене было добыто серебра на 140000 000 долларов, что и привело к появлению па сцене Колорадо таких действующих лиц и таких событий, каких до этого не знал Дальний Запад.
Железная дорога Колорадо всего лишь с полугодовым опозданием присоединилась к трансконтинентальной линии. В конце июня 1870 года первый поезд с пассажирами и грузами пришел из Шайенна в Денвер. Без помощи миллионных займов конгресса «Денвер пасифик» проложила собственную железнодорожную ветку к главной транспортной линии через Американский континент и связала Колорадо с тремя областями-сестрами.
???? 401
Эра крытых фургонов, воловьих упряжек и пересекающих континент почтовых дилижансов для Дальнего Запада окончилась навсегда.
26 Зак. М Н63
Глава XV
Шпала из полированного лавра и костыль из литого золота
На высоте семи тысяч футов в белом аду Сьерра-Невады Чарли Крокер встретился с теми же снегами и метелями, с которыми встречались партии Фремонта и Дон- нера.
Была очень суровая зима 1866 года.
Земля замерзла. Пятнадцать футов снега и льда покрывали строящееся полотно. Из девяти тысяч человек, занятых на строительстве железной дороги, половипе приходилось постоянно очищать полотно от снежных заносов. Бригады китайцев, работавших на стене обрыва, слышали зачастую оглушительный грохот, предвестник неожиданных лавин, которые обрушивались на них и сметали на дно ущелья. Тела их находили только с наступлением весенних оттепелей.
Для строительства двадцати четырех миль дороги от Сиско до озера Доннера все материалы и продовольствие приходилось везти на санях, запряженных волами, до высшей точки хребта. Для спуска вниз все приходилось перегружать на каталки, скользящие по грязи или по подложенным бревнам. Замерзающих китайцев, которых не сломили предыдущие трудности, пришлось отправить в Сакраменто. Невозможно было содержать расчищенной дорогу между железнодорожной липией и лагерем рабочих; для связи были прорыты туннели под сорокафутовыми сугробами. Целыми месяцами три тысячи оставшихся па своих местах рабочих жили в этих норах. Инженер Монтэпо с рабочей командой отправился вперед на запря- жеппых волами санях для расчистки линии в каньоне реки Траки Все работы в горах были остановлены. Крокер был побежден снегами, но только временно. С наступлением весны он снова доставил шесть тысяч китайцев, чтобы расчистить лед, плотным слоем покрывавший железнодорожную насыпь. Они продолжали трудиться, довольствуясь диетой из сушеных трепангов, сладких рисовых галет, сушеных ростков бамбука и морской травы. По праздникам к этому меню добавлялось немного свинины. Они находились на расстоянии тысяч миль от зеленых полей своей родины, не видя ни одной китайской женщины, по не жаловались. Никаких воспоминаний, журнальных статей или
просто заметок пи на английском, ни па китайском языке не было написано о том, что думали и чувствовали китайцы на чужой земле, в окружении людей, говорящих па чужом языке, в ходе совершенно чуждой им работы по покорению гор.
К этому времени Чарлз Крокер возглавлял самый крупный рабочий коллектив, который только видел Американский континент; от гудка до гудка только китайцев под его началом работало пятнадцать тысяч. Бессонными ночами он лежал в своем вагоне и Думал о методах ускорения работ. Крокер жил в строительном лагере, ел, спал и пил пе лучше, чем его рабочие, которые знали, что никто ие работает упорнее, чем босс. Подобно Брайаму Янгу, он поддерживал строгую военную дисциплину и перебрасывал свои рабочие бригады, словно армейские соединения. «Я обычно носился взад и вперед по дороге, как взбесившийся бык, останавливаясь всюду, где что-нибудь не ладилось, и вел себя как Олд Пик с парнями, которые увиливали от работы».
Его ближайший помощник Джеймс Строубридж, который прибыл в Сан-Франциско в июле 18-19 года и потерпел неудачу, будучи старателем, погонщиком н управляющим отелем, работал надсмотрщиком на шахте, когда Крокер встретил его. Стро, как его часто называли рабочие, был очень похож на Крокера: инициативный, не боящийся ответственности, он всегда проявлял готовность двигаться вперед, пе считаясь с обстоятельствами. Подобно Крокеру, это был «суровый надсмотрщик, беспощадно обращавшийся с рабочими, особенно с китайцами; напористый, невежественный, с грубым характером и едким языком».
У них не было затруднений с рабочими, которых вдохновляло сознание того, что их труд направлен на осуществление крупнейшего в мире проекта. Крокер получил за свои труды миллионы, рабочие и механики - от 1,75 до 5,00 долларов в день и питание. Но не хлебом единым жив человек.
???? 403
Строительство железной дороги пользовалось огромной популярностью, воспламеняя умы жителей Дальнего Запада дерзостью проекта и огромными перспективами. Только после завершения ее Дальнему Западу ценой собственной крови предстояло убедиться, что дорога эта не освободила, а закрепостила его. Рабочие медленно продвигались вперед, затрачивая много времени на строительство
26•
эстакад через расселины и ручьи. Во время весенних разливов 1867 и 1868 годов грунт таял под рельсами, как сахар в воде, и всю работу пришлось переделывать заново. И все же историк Хиттель отмечает: «Здесь не встречалось трудностей, за исключением совершенно очевидных, о которых говорил еще Теодор Джюда в своем первоначальном проекте».
Маршрут, выбранный Теодором Джюдой, фактически почти полностью совпадает с современным маршрутом Южной Тихоокеанской железной дороги и до сих пор считается наилучшим из всех возможных проходов через горы.
Вторая зима, зима 1868 года, на хребтах Сьерра-Невады была столь же сурова, как и предыдущая. Любимчиков Крокера снова пришлось увозить в город, чтобы уберечь от замерзания. Но на этот раз Крокера, Монтэгю и Строу- бриджа остановить не удалось. Лесопилки поставили шестьдесят пять миллионов погонных футов строительного леса. Двести квалифицированных плотников руководили работой двух с половиной тысяч рабочих. На голых гранитных обрывах над озером Доннера они построили добротные, плотно прилегающие к стенам обрыва защитные сооружения, которыми были покрыты тридцать семь из сорока миль тяжелого горного участка. Эти навесы удерживали зимние снега и позволяли строителям укладывать рельсы, а позже - несмотря на самые страшные метели - обеспечивали движение поездов. Работу под навесами рабочие называли «прокладкой железнодорожного полотна в сарае». Даже в наши дни эти навесы представляют собой фантастическое зрелище.
Использование навесов на строительстве железной дороги - вершина достижений Крокера. Это позволило ему в июне 1868 года соединить свои рельсы с невадской линией, лежащей на восточном склоне