– Зато спаркинды имеют.
– Не переживай. Как только он выйдет из станции рансибля, сразу станет мертвецом.
– Это всего лишь слова. Он станет ходячим мертвецом. Я послушаюсь тебя – в благодарность за то, о чем ты мне рассказал. Но скажи, откуда все это тебе известно?
Чешуйки постепенно исчезали. Пелтер увидел свое злорадное лицо, словно бы отраженное в зеркале. Ответ прозвучал еле слышно:
Присутствие инородной личности оборвалось. Растаяла голова птерозавра. Но остались на месте все соединения. Пелтер вызвал образ пистолета, приставленного к его лбу, и воспользовался им как якорем. Колоссальным усилием воли он переборол холодную бо. ль в виске и отключился от модуля дракона. Чешуи потускнели, угасли набравшие силу соединения. Запах чеснока постепенно слабел.
Ариан шумно выдохнул через нос и встал.
– Черта с два! – Он подошел к прикроватному столику, взял с него переговорное устройство и сделал особый вызов.
– Ариан, – ответил Грендель. – Теперь… у тебя есть то, что тебе нужно?
– С одной стороны, да. С другой – нет.
– Не понимаю.
– Речь снова о «железе». Можешь встретиться со мной на складе?
– Ливень такой…
– Это важно, Грендель, а ливень вот-вот закончится.
– Хорошо. Примерно через час жду тебя там, договорились?
Пелтер выключил переговорное устройство и повернулся к мистеру Крану.
– Никто не будет управлять мной, и никто не будет управлять тобой, кроме меня. Неужели они меня за дурака приняли?
Он посмотрел в окно. Дело было не в модуле как таковом, а в силе личности, стоявшей за модулем. За счет прямого соединения дракон мог превратить его в лепешку, но в данном случае соединение, конечно же, прямым не было. Дракон находился где-то в глубинах Правительства. А его связным был толстяк, называвший себя Гренделем.
На протяжении последних пятидесяти солстанских часов не смолкал приглушенный гул. Водосточные канавы на старых улицах, некогда служивших каналами для гидрокаров, с трудом вмещали образовавшиеся потоки. На Хьюм пришла долгая ночь. Время от времени, когда ветер разрывал пелену дождя, можно было увидеть слой облаков, висевший вверху, будто потолок из древней зеленой яшмы.
Стэнтон посмотрел вниз. Гидрокар ехал через стоянку антигравомобилей. Машин там осталось мало, а те, что имелись, были прикреплены к тем самым щитам-навесам, которые недавно его так озадачили. Под каждым из навесов находился гравитационный контур, взаимодействовавший с антигравитационным двигателем машины. Фактически машина прилипала к земле. Джон по достоинству оценил эту меру предосторожности, когда увидел, как ветер гонит по улице АГМ без водителя. Он отошел от окна.
– Иди в постель, – позвала его Джарвеллис.
– Знаешь, – признался Стэнтон, – я начинаю нервничать. А Ариан наверняка уже магмой плюется. Это плохо. Нам это совсем не нужно – после того, как мы истребили группу людей ЦСБЗ, работавших тут под прикрытием.
Джарвеллис села и, отодвинувшись назад, прижалась спиной к спинке кровати. С отсутствующим видом она принялась ласкать свою грудь. Джону случалось участвовать в сражениях, после которых он уставал меньше, чем за двадцать часов наедине с этой женщиной.
– Плохо, – сказала она. – Но все-таки тебе не пришлось законопачивать один из грузовых отсеков «Лирика», а потом выкачивать оттуда тысячу литров дождевой воды и грязи. Мне покруче досталось… – Неожиданный прерывистый сигнал заставил ее замолчать. – Это еще что за дрянь? – осведомилась она, отпустив сосок.
Стэнтон подошел к кровати, сунул руку под подушку и вытащил маленькую рацию.
– Ты это взял в постель? – возмутилась Джарвеллис.
Он прижал палец к губам, а большим пальцем другой руки нажал на клавишу сбоку.
– В баре, через пять минут, – прозвучал из динамика голос Пелтера.
– У-тю-тю. – Джарвеллис игриво потянулась к любовнику.
Джон одарил ее свирепым взглядом.
– Прекрати немедленно, а не то я скажу ему, что ты здесь. И хотя он согласился на цену, которую ты заломила, не сомневаюсь, он будет не прочь об этом потолковать.
– Я не позволю ему и близко ко мне подойти – ему и этому его куску гуманоидного дерьма.
Ухмыльнувшись, Стэнтон начал одеваться.
