Питер звонил каждый день, а иногда и дважды в день, и Мел радовалась их разговорам и терзалась из-за них. Зачем он звонил? Когда они снова увидятся?

И что ждет их в будущем? Он признавался, что переживает такое же смятение, какое испытывала и она.

Но неудержимая сила влекла их к невидимой цели, которая по-прежнему пугала их обоих и о чем они изо всех сил старались не говорить. Они старались избегать опасной темы, но то и дело признавались, как им не хватает друг друга. «Но почему? — спрашивала Мел. — Почему я скучаю по нему?» Она до сих пор не знала ответа или не желала его знать.

— Мам, как ты думаешь, мой велосипед еще сгодится или он уже заржавел? — Валерия со счастливым видом смотрела в иллюминатор, прижимая к себе медведя, привлекая к себе похотливые взгляды мужчин, сидевших через проход. Мел порадовалась, что не разрешила ей лететь в маленьких голубых французских шортах, в которых она вышла к завтраку и привела всех в ужас, сказав, что поедет в них в Мартас- Винъярд.

— Не знаю, милая. Увидим, когда окажемся на месте. — Женщина, у которой они каждый год арендовали дом, позволяла им оставлять некоторые вещи в подвале.

В Бостоне они взяли напрокат машину и поехали в Вудс-Хоул, где на пароме переплыли в Винъярд- Хивен. Им больше всего нравилось в этом путешествии плыть на пароме. Создавалось впечатление, что реальный мир оставался далеко позади, а с ним и все треволнения. Несколько минут Мел стояла одна у перил, позволяя ветру трепать ей волосы и впервые почувствовав себя свободной. Только сейчас, за последние месяцы, она вдруг поняла, как ей необходим отпуск. И Мел наслаждалась этими краткими мгновениями уединения, пока девочки не отыскали ее. Они оставили Ракель, разговорившуюся с каким-то мужчиной на нижней палубе, а когда та наконец присоединилась к ним, стали подтрунивать над ней. Мел внезапно рассмеялась, представив себе миссис Хан.

Невозможно было вообразить, чтобы кто-то стал подтрунивать над этой женщиной, или ее, флиртующей с мужчиной на пароме. Но они любили Ракель за ее независимую манеру поведения, и Мел понравилось, как Джесс обняла их милую помощницу перед подходом к берегу. И даже Ракель улыбнулась. Винъярд им всем казался райским уголком, а когда они добрались до знакомого дома в Чилмарке, девочки тотчас босиком побежали на берег и стали гоняться друг за другом, а Мел наблюдала за ними.

Они быстро обосновались в доме, как делали это каждый год, а к вечеру всем четверым казалось, что они тут уже целый месяц. У них появился легкий загар за день, проведенный на берегу. Обстановка в доме была уютной, хотя и непритязательной. Он напоминал домик бабушки, с верандой и качелями, с цветастыми ситцевыми занавесками во всех комнатах.

Вначале там всегда стоял затхлый запах, который исчезал через несколько дней. Девочки ездили сюда с младенческих лет, и, как объяснила Мел Питеру, когда он позвонил в тот вечер, Чилмарк является как бы их вторым домом.

— Им здесь нравится, да и мне тоже.

— Напоминает Новую Англию, Мел? — Он попытался представить это место по ее описанию. Бесконечная полоса пляжа, белый песок и рассеянный образ жизни. Небольшая компания интеллектуалов, приехавших из Нью-Йорка и собиравшихся время от времени на ужин с омарами или на пикник на морском берегу. — Мы ежегодно ездим на горный курорт в Аспен. Почему бы вам не приехать к нам вместе с дочками? Мы едем туда на первую декаду августа.

— Их ничем не выманишь отсюда. Ну… — Она передумала и не закончила фразу, и они вместе засмеялись. Они продолжали общаться по телефону, но их отношения казались такими призрачными. — Не думаю, что мне удастся увезти их отсюда.

— Я тоже сомневаюсь.

Затем воцарилось странное молчание, и Мел напряженно вслушивалась, размышляя, что у него на уме, но, когда он вновь заговорил, Мел показалось, что он поддразнивает ее.

— Это очень плохо.

— Что именно?

Он тянул с разъяснением, а ей не хотелось играть в шутки по телефону, но он явно был в игривом настроении.

— Что вы не хотите уезжать оттуда.

— Зачем? — У нее заколотилось сердце. Он заставлял ее нервничать.

— Потому что меня попросили принять участие в конференции в Нью-Йорке и сделать доклад перед хирургами всего Восточного побережья. Они соберутся в Колумбийском обществе пресвитерианцев.

Минуту она молчала, затаив дыхание, а затем быстро заговорила:

— Неужели? И вы поедете?

— Я мог бы. Обычно я отказываюсь, особенно в это время года. Нью-Йорк в июле не самое лучшее место, но я подумал, что, возможно, при сложившихся обстоятельствах… — Он ужасно покраснел, а Мел чуть не задохнулась.

— Питер! Вы приедете?

Он нежно засмеялся, удивляясь им обоим. Они вели себя как два ребенка.

— Я согласился сегодня в три часа. А теперь как решить проблему с вами и Мартас-Винъярдом?

— Мы только что приехали сюда.

Он поспешил заверить ее:

— Если вы не хотите, чтобы я приезжал, то для меня это не обязательно.

— Ради бога, не говорите глупости. Сколько мы еще сможем продолжать подобное общение? Звонить друг другу дважды в день и не иметь возможности увидеться?

Прошло всего три с половиной недели после ее отъезда из Калифорнии, но им показалось, что минуло более трех лет. Им было необходимо встретиться и разобраться в своих чувствах.

— Я тоже так подумал. Ну и… — Он снова засмеялся, предвкушая встречу с ней.

— Когда вы приезжаете?

— В следующий вторник. Мне бы хотелось, чтобы это произошло завтра.

— Мне тоже. — Она погрустнела. А потом, приободрившись, добавила:

— Так осталось всего шесть дней.

— Знаю, — восторженно, как ребенок, усмехнулся он. — Мне забронировали номер в гостинице «Плаза».

Но, когда Мел услышала это, у нее мелькнула мысль. Она поколебалась, прежде чем высказать ее вслух, опасаясь поставить их обоих в неловкое положение.

— Почему бы вам не остановиться в нашем доме?

Девочек не будет, и в вашем распоряжении окажется целый этаж. Вам там будет намного удобнее, чем в гостинице.

Он помолчал, взвешивая все «за» и «против», так же, как раздумывала и она, прежде чем сделать такое предложение. Пребывание под одной крышей могло бы поставить их в крайне неловкое положение и ко многому обязывало… но на разных этажах…

— А вы ничего не имеете против? Так было бы проще, но мне не хотелось бы стеснять вас или… — Он запинался, а она, засмеявшись, вытянулась на постели, прижимая трубку к уху.

— Я волнуюсь так же, как и вы, но мы ведь взрослые люди и сможем справиться с этим.

— Сможем ли? — улыбнулся он. Он не был столь уверен в себе. — А вы оставите девочек одних?

— Нет, но здесь с нами Ракель, так что все будет в порядке. — Она представила скорую встречу с ним и обрадовалась:

— О, Питер, я не в силах дождаться!

— Я тоже!

Следующие шесть дней им обоим показались вечностью. Они говорили по телефону по два, а то и по три раза в день, и в конце концов Ракель догадалась, что Мел кем-то увлечена, но девочки, казалось, ничего не замечали. В воскресенье вечером Мел невзначай упомянула, что должна на несколько дней съездить в Нью-Йорк и уезжает во вторник утром. Это известие ошеломило всех. Она никогда не возвращалась в Нью-Йорк, за исключением одного раза, когда Джесс сломала руку и Мел хотела показать ее опытному ортопеду. Но сейчас они прожили здесь всего два дня!