По-видимому, Десмонд Уильямс сейчас, как и всегда, не забывал о своем долге перед публикой.

Однако Кэсси оказалась не готова к тому непрерывному и пристальному вниманию, каким окружили ее репортеры в эти полтора месяца перед свадьбой. За ней следовали по пятам, ее фотографировали в ангаре, в офисе, где они вместе с Билли просматривали планы и карты, у двери ее квартиры, по дороге на работу, в магазинах и, конечно, везде, где она появлялась вместе с Десмондом.

Теперь Кэсси повсюду брала с собой Нэнси Фэйрстоун для защиты, а иногда даже пыталась скрыть лицо, надев широкополую шляпу, темные очки или шарф. Назойливость репортеров буквально потрясала. Они висели на пожарных лестницах, неожиданно выскакивали из-под навесов, прятались в кустах и автомобилях. Они набрасывались на нее, выскакивая неизвестно откуда.

В начале февраля Кэсси начала серьезно опасаться за свой рассудок. Эти журналисты в конце концов сведут ее с ума. И Нэнси на этот раз ничем не могла помочь. Более того, она все время была погружена в свои мысли и даже не интересовалась подробностями предстоящей свадьбы.

Десмонд успокоил Кэсси на этот счет. Он попросит мисс Фитцпатрик с ассистенткой позаботиться обо всем. У Кэсси и без того достаточно дел: ей нужно готовиться к тихоокеанскому перелету, да и контакты с прессой отнимают много времени. Она не должна отвлекаться еще и на подготовку собственной свадьбы.

Кэсси обратила внимание на то, что Десмонд никогда не воспринимает всерьез ее рассказы о странном поведении Нэнси Фэйрстоун. Девушка, например, пыталась объяснить ему, что в последнее время Нэнси часто раздражается в ее присутствии, и она, Кэсси, не может понять почему. С того самого момента, как они с Десмондом объявили о помолвке, Нэнси стала враждебной и раздражительной без всякой видимой причины.

Она теперь старалась проводить с Кэсси как можно меньше времени, а однажды вечером в ответ на приглашение Кэсси пообедать вместе сказала, что должна остаться дома и помочь Дженни с домашними заданиями'

— Я не могу понять, в чем дело, и мне от этого не по себе.

Иногда у меня даже появляется ощущение, что она меня ненавидит.

Правда, они с Нэнси так и не стали близкими подругами, о чем Кэсси мечтала в самом начале их знакомства, однако всегда оставались в приятельских отношениях и, как ей казалось, наслаждались обществом друг друга.

— Возможно, ее расстраивают приготовления к свадьбе, — задумчиво произнес Десмонд с видом человека, пытающегося проанализировать ситуацию. — Может быть, они напомнили ей о муже, разворошили болезненные воспоминания. Вот она и пытается отойти в сторону, чтобы избежать неприятных эмоций. — Десмонд улыбнулся, всем своим видом показывая, что его невеста еще слишком молода и о многих вещах просто не думает. — Я ведь уже говорил тебе, со всеми проблемами обращайся к мисс Фитцпатрик.

— Да-да, я так и сделаю. Ты, конечно, прав. Я просто идиотка, что не подумала об этом.

Встретившись с Нэнси в следующий раз, Кэсси убедилась, что объяснения Десмонда, по всей видимости, в точности описывают то, что происходит с ее компаньонкой. Несколько раз та замыкалась в себе, разговаривая с Кэсси, а однажды даже оборвала ее на полуслове, когда Кэсси заговорила о каких-то деталях свадебной процедуры и попросила ее совета. После разговора с Десмондом Кэсси решила последовать его совету и некоторое время держаться от Нэнси подальше.

Теперь ей приходилось справляться с прессой самостоятельно, однако временами это становилось невыносимым.

Однажды она вбежала в дом Десмонда через черный ход и без сил упала в кресло. Неужели они никогда не отстанут?

Некоторое время назад Кэсси начала перевозить вещи из своей квартиры, и кто-то, по-видимому, продал эту информацию репортерам. Сейчас они столпились перед дверью дома еще прежде, чем она сюда приехала, и теперь поджидали ее. Десмонд появился у парадного входа через полчаса, и они, конечно, сразу его окружили. В конце концов ему удалось уговорить Кэсси выйти к ним, чтобы попозировать для нескольких фотографий и покончить с этим. Сам он превосходно управлялся с журналистской братией. Давал ровно столько информации, сколько требовалось, чтобы осчастливить на некоторое время.

— Вы все еще нервничаете? — выкрикнул один из репортеров.

Кэсси кивнула:

— Я тревожусь только о том, что вы и в день свадьбы не дадите мне прохода.

Все дружно рассмеялись:

— Мы будем там, можете не сомневаться.

Через несколько минут Кэсси и Десмонд вошли в дом, а репортеры исчезли.., до завтрашнего утра.

Родители прилетели за день до свадьбы. Десмонд Заказал для них номер в «Беверли-Уилшир». Сестры не смогли приехать из-за детей. Десмонд предложил Билли стать его шафером на свадьбе, и Кэсси была тронута. Похоже, это будет почти семейный праздник. Отец благословит ее, несмотря на то что всю церемонию будет проводить судья, а не священник. В качестве подружки невесты Кэсси пригласила Нэнси Фэйрстоун. Та вначале отказалась, предложив Кэсси пригласить одну из сестер, однако после того как Десмонд поговорил с ней, неохотно согласилась. Для нее купили платье из серого атласа, а для Кэсси — роскошное белое атласное платье и маленькую шляпку с короткой белой вуалью. В руке она будет держать букет из белых орхидей, ландышей и белых роз. Десмонд подарил ей нитку жемчуга, принадлежавшего его матери, и серьги с жемчугом и бриллиантами.

Кэсси пошла показаться матери. Уна с гордостью оглядела дочь. На глазах ее выступили слезы. Никогда еще она не видела Кэсси такой прекрасной, такой возбужденной, такой сияющей.

— Ты будешь невестой года, Кэсс. Как ты хороша! Знаешь, я вижу твои фотографии каждый день, во всех газетах и журналах.

Следующий день не обманул ничьих ожиданий. Фотографы, репортеры и кинооператоры ждали за дверями дома судьи. Приехали даже представители иностранной прессы. Молодых осыпали рисом и цветами всю дорогу до «Беверли-Уилшир», где Десмонд устроил небольшой банкет в отдельном зале.

В вестибюле отеля тоже толпились репортеры: кто-то успел шепнуть им, что свадьба состоится здесь.

Десмонд пригласил с десяток друзей и некоторых ведущих конструкторов. Тот, который разрабатывал модель самолета для тихоокеанского перелета, тоже был приглашен. Гости представляли впечатляющее зрелище. Невеста выглядела в точности как кинозвезда. Никого красивее Десмонд в жизни не видел.

Они танцевали медленный вальс под звуки «Голубого Дуная». Десмонд весь сиял, с гордостью глядя на Кэсси.

— Ты потрясающе выглядишь, моя дорогая. — Он широко улыбнулся. — Кто бы мог подумать, что маленькая, выпачканная машинным маслом мартышка, которую я увидел под самолетом меньше двух лет назад, превратится в такую красавицу. Как жаль, что в тот день я тебя не сфотографировал! Это просто невозможно забыть.

Кэсси счастливо рассмеялась и слегка хлопнула его по плечу букетом. Растроганные родители наблюдали за дочерью со слезами на глазах.

Потом Кэсси танцевала с отцом и с Билли, который прекрасно выглядел в новом костюме, купленном специально по этому случаю. Билли отлично проводил время в Лос-Анджелесе, особенно при тех деньгах, которые теперь зарабатывал. Но самым важным для него было то, что теперь он имел возможность летать на таких самолетах, о которых мечтал всю жизнь.

Десмонд подошел к своей новообретенной теще:

— У вас чудесная дочь, миссис О'Мэлли.

Кэсси купила матери к этому празднику голубое платье под цвет глаз и маленькую голубую шляпку. Уна выглядела просто великолепно. Теперь стало еще более заметно, как они с Кэсси похожи.

— Ей повезло в жизни, — смущенно ответила Уна.

Десмонд произвел на нее такое сильное впечатление своей изысканностью и элегантностью, что она с трудом находила слова. И вел он себя очень вежливо и дружелюбно.

— Нет, это мне повезло, — возразил он.

Потом Пэт поднял тост за новобрачных, пожелал им долгих лет счастливой жизни и много детей.