аэродроме Хорнчерч и назначен инструктором отряда летчиков-истребителей. Он обучал молодых пилотов тому, что сам делал во время прошлой войны. На боевые задания он пока не вылетал. Отец Кэсси полагал, что Ник уже вышел из этого возраста, однако в случае необходимости вряд ли кто-то посмотрит на его возраст — ведь репутация Ника Гэлвина говорила сама за себя. Но пока по крайней мере он в безопасности. Кэсси еще не получила от него ни строчки, он только передал записку для ее отца через одного из пилотов.

Ее жизнь в Лос-Анджелесе протекала так же сумбурно, как и раньше. Фотографов, киносъемок и светских мероприятий стало, как ей казалось, еще больше. И Десмонд все так же настаивал на их важности для дела. Время от времени он приглашал Кэсси на ленч, чтобы обсудить с ней вопросы, связанные с его новыми самолетами, и услышать ее мнение. Ее суждения по-прежнему поражали его глубиной и точностью. Кроме того, он использовал эти совместные ленчи для того, чтобы еще и еще раз напомнить ей о важности прессы и общественного мнения. Беседы их касались в основном самолетов и носили чисто деловой характер. Разговоры всегда велись в тоне взаимного уважения. Лишь иногда Десмонд переходил на чуть более дружеский тон. Однако по-настоящему его интересовал только бизнес. Кэсси иногда удивлялась тому, что в прессе практически не появлялось сообщений о его личной жизни. Для человека, который придает такое значение газетной шумихе, это по меньшей мере странно, думала она.

По отношению к Кэсси он проявлял прежнюю щедрость.

Поощрял ее полеты на всех своих новых самолетах и платил большие премии за каждый рекорд. На День благодарения она полетела домой на «буревестнике» — «Уильямс-6» — черном, с изящным вытянутым силуэтом. Красота этой машины буквально потрясла ее отца. Она поднялась вместе с ним в небо.

Предложила то же самое и Крису, но брат отказался, сказав, что занят. Он встречался с новой девушкой в Ореховой Роще и не хотел терять время в аэропорту. Зато Билли с удовольствием поднялся с ней в небо на этом шикарном самолете.

Он кое-что слышал о Нике. Похоже, что Ник сообщал о себе всем, кроме Кэсси. Это выглядело так, будто он хотел ей что-то доказать. Но она уже все поняла. Все было так, как он и обещал, несмотря на ее возражения и мольбы. «Я люблю тебя Все. Конец». И с этим ничего не поделаешь, ни теперь, ни когда бы то ни было. Однажды вечером она разговорилась об этом с Билли. Тот сказал, что Ник — самый лучший парень, какого он когда-либо встречал в своей жизни, и в то же время он живое воплощение вечно одинокого странника.

— Я думаю, он с ума сходит по тебе, Кэсс. Я понял это сразу же, как только вас увидел, и удивился, что ты не знаешь.

По-моему, он просто боится причинить тебе боль. Он не привык брать кого-то с собой. Тем более в этот раз, когда он знает, что может не вернуться.

— Прекрасно. И поэтому он говорит, что любит меня, и тут же бросает.

— Он решил, что ты должна выйти замуж за какую-нибудь важную птицу в Лос-Анджелесе. Он сам мне об этом говорил.

— Как мило с его стороны решать за меня.

Однако сколько об этом ни говорила, поделать она ничего не могла. Тем не менее разговор с Билли ей немного помог. Это все равно что поплакаться в жилетку брату. А Билли даже лучше, чем брат, потому что любит летать так же, как она. Он собирался до Рождества прилететь в Лос-Анджелес навестить ее.

Перед отъездом Кэсси пообещала приехать на Рождество домой. До этого у нее будет много работы. Уильямс собирался представить публике два новых самолета. В этой процедуре Кэсси всегда отводилась важная роль. Будет много испытательных полетов, интервью, позирования перед камерами.

Однако она рассчитывала, что к Рождеству самое худшее останется позади. Десмонд уже согласился дать ей неделю отпуска между Рождеством и Новым годом.

В тот день, когда она вернулась в Лос-Анджелес, русские войска оккупировали Финляндию. Стало ясно, что в Европе все совсем плохо. Кэсси очень волновалась за Ника, однако из-за своего слишком напряженного графика даже не успевала следить на новостями. Она лишь испытывала облегчение от того, что по крайней мере в данный момент Ник работает инструктором и, значит, ему ничто не грозит.

В середине декабря Билли приехал навестить ее, и она поднялась с ним вверх в одном из лучших самолетов Уильямса. Билли был потрясен. Неужели она действительно летает на таких?

— Да, вот это машины, Кэсс!

С горящими глазами он смотрел на преобразованную модель патрульного самолета с деталями от скоростной машины фирмы Говарда Хьюза.

— Если когда-нибудь захочешь, я думаю, они и тебя могут взять испытателем.

Если бы отец ее услышал… Пэт теперь во всем полагался на Билли, который прекрасно об этом знал.

— Я не могу его бросить, Кэсс. Лучше ты время от времени приезжай домой на какой-нибудь и этих машин, и я буду счастлив.

Тем не менее Кэсси все-таки познакомила его с Десмондом Уильямсом, а потом, за ленчем, рассказала Уильямсу, какой Билли классный пилот. Десмонд проявил некоторый интерес, но не больше. Сейчас его мысли занимала только Кэсси. Он не знал никого, кто летал бы так, как она.

Они много говорили и о войне в Европе. Десмонд собирался продавать свои самолеты за границу. Теперь он тоже считал, что Америка в конце концов вступит в войну.

— Боюсь, дело кончится тем, что союзники нас застыдят, — сказал он.

— У меня там друг, — призналась ему однажды Кэсси. — Он записался в Королевский воздушный флот. Сейчас работает там инструктором. В Хорнчерче.

Это был один из тех редких случаев, когда они разговаривали не только о деле. Официант подал кофе. Они сидели за ленчем в личном офисе Десмонда.

— Судя по твоим словам, он благородный человек, — заметил Десмонд.

— Да нет. Просто еще один глупец, как и все мы.

Уильямс рассмеялся. Оба они хорошо знали, что летчики — это особая порода людей.

— Ну а как ты, Кэсс? Не вынашиваешь никаких грандиозных планов или благородных идей? Ты ведь многого достигла за последнее время. Есть какие-нибудь мысли?

Кэсси не могла понять, к чему ведет Десмонд, но чувствовала, что у него есть что-то на уме, о чем он пока не хочет говорить.

— Пока нет. Мне и здесь хорошо. Вы очень добры ко мне, Десмонд.

Уильямс не мог не заметить, как она повзрослела за истекшие пять месяцев. И выглядит такой изысканной, лощеной. Отчасти благодаря помощи Нэнси Фэйрстоун, конечно.

Но у Кэсси теперь появились и собственные идеи насчет одежды. С журналистами она держалась прекрасно, публика ее обожала. Правда, с точки зрения Десмонда, еще недостаточно много людей знали о ее существовании. Весной он собирался начать новую кампанию. Кэсси появится на всех местных воздушных праздниках. Сама она порой недоумевала, какой прок от такой рекламы. Неужели это и впрямь может способствовать продаже самолетов? Большинство воздушных праздников носят чисто локальный характер и слишком незначительны по своим масштабам. Однако Десмонд по-прежнему считал это очень важным. Он напомнил девушке, что она должна еще посетить несколько больниц и детских приютов, где будут снимать рождественский рекламный фильм.

— Тебе придется найти для этого время, прежде чем ты поедешь домой.

— Не волнуйтесь, все будет в порядке.

Десмонд засмеялся. У нее всегда такие озорные глаза. Ему это нравилось. Он знал, как она не любит все его рекламные затеи. Иногда он ждал, что она попытается увильнуть, однако в конце концов Кэсси выполняла все, что от нее требовалось.

— Кстати, в январе мы летим в Нью-Йорк. — Теперь в его глазах появились озорные огоньки. — Там состоится встреча королевы штурвала Кэсси О'Мэлли и блистательного Чарлза Линдберга.

Кэсси подумала, что отец придет в восторг от такой новости. Даже на нее это произвело впечатление. Она внимательно слушала пояснения Десмонда.

Они возьмут самый новый из его самолетов. Кэсси проведет показательный полет перед Линдбергом, после чего он должен будет публично одобрить и ее, и самолет. Он уже пообещал это Уильямсу, с которым они давно дружили. Чарлз Линдберг, так же как и Десмонд Уильямс, знал цену общественному мнению и