учительницей ей, по правде говоря, совсем не хочется. И не хочется выходить замуж: ни за Бобби Стронга, ни за кого-то другого. Иногда она задумывалась о том, что ее ожидает. Наверняка жизнь сулит нечто большее, чем чистить и заправлять горючим отцовские самолеты или летать в короткие рейсы до Индианы вместе с Билли Ноулэном.

— А что мне делать здесь?

— Быть рядом со мной. — «И если можно — всегда». — хотелось ему добавить.

— Вот это и есть самое плохое в контракте — то, что придется расстаться со всеми вами. Если бы можно было взять вас с собой…

— В контракте сказано, что время от времени они будут предоставлять в твое распоряжение самолет, чтобы ты могла слетать домой. Как насчет того, чтобы привести сюда «фаэтон XW-1» на тихий, спокойный уик-энд?

— Для тебя я бы еще и не то привела. Украла бы, если надо.

— А что, это хорошая мысль. Может, тогда и твой старик смягчится. Несколько хороших самолетов нам здесь не помешают.

Ник шутил, чтобы скрыть свое отчаяние при мысли о том, что она может уехать. Кэсси успела превратиться в неотъемлемую часть его существования. За три года совместных полетов у них накопилось столько общего. Он просто не мог представить себе, что она уедет в Лос-Анджелес, и никак не ожидал, что такое может когда-нибудь случиться.

Так же как и Пэт. О'Мэлли не собирался отдавать им свою девочку. Даже то, что Крис стал поговаривать об отъезде в Европу на год или два для изучения архитектуры, достаточно плохо. Но это произойдет только через несколько лет. А то, что грозит Кэсси, может произойти уже сейчас. И потом, это не Крис, это Кэсси!

— Ты никуда не поедешь, и точка! — снова повторил Пэт в конце рабочего дня.

Однако Кэсси и сама никак не могла принять окончательное решение. Снова и снова обсуждала это с Ником. Конечно, она нужна в аэропорту, но в Ньюпорт-Бич для нее открывается столько возможностей, что все остальное практически ничего не значит по сравнению с ними. Деньги, слава, великолепные самолеты, интересные испытания, рекорды, которые ей предстоит поставить.., можно перечислять еще и еще. От такого невозможно отказаться. Но как убедить отца?

Она обсуждала контракт и с Билли Ноулэном. Парень был родом с западного побережья и много слышал о Десмонде Уильямсе. Одни хорошо о нем отзывались, другие терпеть его не могли. Уильямс предложил подобный контракт одной девушке, которую Билли знал по Сан-Франциско, и той совсем не понравилось. Она жаловалась на тяжелую беспросветную работу и на то, что с ней обращались как с собственностью фирмы. Правда, летчицей она была никудышной, признал Билли.

С другой стороны, для пилота такого класса, как Кэсси, это предложение открывает невиданные горизонты.

— Ты можешь стать второй Мэри Николсон.

Билли имел в виду одну из самых ярких современных звезд.

Кэсси и представить себе такого не могла.

— Сомневаюсь.

Как же трудно принять решение! Бывали моменты, когда ей казалось, что она сейчас сойдет с ума. Кэсси совсем не хотелось оставлять дом и семью, и в то же время она знала, что здесь у нее нет никакого будущего. Если она действительно хочет летать по-настоящему, то предложение компании «Самолеты Уильямса» предоставляет ей такую возможность. И не важно, сколько дурацких фотографий в форменной одежде они с нее сделают и сколько придется дать интервью. Она хочет летать, а у Десмонда Уильямса самые лучшие самолеты.

— Подумай хорошенько, девочка. Другого такого случая может не представиться, — очень серьезно посоветовал Билли.

В это время Ник в офисе говорил Пэту почти то же самое.

Кэсси — великолепный летчик, а здесь у нее нет реальных перспектив. Провести всю жизнь в этом маленьком аэропорту, летать одними и теми же маршрутами Среднего Запада в компании парней, которые никогда не: смогут достичь такого же уровня мастерства, как она…

— Я же запрещал тебе учить ее летать! — Пэт злился на всех — на Кэсси, на Ника, на Криса. Кто-то из них в этом виноват. Но больше остальных, конечно, этот дьявол — Десмонд Уильямс. — Может, он вообще преступник. Гоняется за молодыми девушками, желая лишить их невинности.

Нику стало до боли жаль старого товарища. Ему грозит потеря любимой дочери. Ник понимал, что должен чувствовать отец. Ему и самому от этого тошно. Но они все равно не имеют права удерживать девушку. Она хочет летать.., как птица. Пришло ее время парить среди орлов.

— Ты не вправе ее останавливать, Пэт. Она заслуживает большего, чем мы можем ей дать. — Ник сожалел, что не может рассказать Пэту о том, как ему самому больно.

— Это все ты! — снова набросился на друга Пэт. — Ты во всем виноват! Не надо было учить ее так хорошо летать.

Ник против воли рассмеялся, а Пэт проглотил большой глоток виски. Сегодня он уже никуда не полетит, а потерю дочери пережить нелегко. И он еще должен посвятить во все жену.

Уна пришла в ужас, когда поздно вечером он все рассказал ей. Ее воображению сразу представились самые страшные вещи. Она и представить не могла, что Кэсси будет жить где-то вдали от дома, одна, без семьи. И подумать только, девочка собирается работать испытателем и вдобавок представителем по связям с общественностью. Работать на самого Десмонда Уильямса…

— Разве порядочные девушки занимаются такими вещами? Позировать для фотографов и все такое… Она хоть будет сниматься в одежде?

— Ну конечно, Уна. Это не зал для стриптиза. Там делают самолеты.

— Тогда зачем им понадобилась наша девочка?

— Твоя девочка, может быть, самый лучший пилот, какого я когда-либо видел в жизни, включая Ника Гэлвина и даже Рикенбекера. Она лучший пилот в стране. И Десмонд Уильямс не дурак. Он все видит и понимает. Два дня назад на воздушном празднике она наделала много шума. Я не хотел тебе рассказывать, но она проделала смертельный номер.

Запросто могла разбиться. Вышла из «штопора» всего в пятидесяти футах от земли, дурочка! Я там чуть с ума не сошел. А она это проделала не моргнув глазом, как и много других сумасшедших трюков. Она все выполнила безупречно.

А он это видел.

— И у него она тоже будет выполнять такие трюки?

— Нет, она будет испытывать самолеты и, может быть, ставить рекорды, если получится. Я читал контракт. Он выглядит вполне прилично. Но мне не хочется даже думать о том, что она может уехать. Я уверен, тебе это тоже не нравится. — Уна с трудом пыталась все это воспринять. Слишком уж много новостей за такое короткое время.

— А чего хочет сама Кэсси?

Они знали, что Кэсс должна принять решение до завтрашнего утра.

— Думаю, она хочет ехать. Она так и сказала. Вернее, она сказала, что будет решать сама.

— А ты что ответил?

— Я? — улыбнулся Пэт. — Я запретил ей ехать. Так же как когда-то запретил ей летать.

Уна улыбнулась в ответ:

— Да, но на нее это не подействовало. Наверное, и сейчас не подействует.

— Так как же нам себя вести?

Он обращался к жене за советом, так как доверял ее суждениям иногда даже больше, чем ему бы хотелось. Ее мнение было для Пэта очень важно, особенно в том, что касалось дочерей.

— Пусть поступает как хочет, Пэт. Она все равно так сделает. Но ей будет легче, если она почувствует, что может сама принимать решения. Она все равно вернется к нам, сколько бы самолетов ни испытала там, в Калифорнии. Она знает, как мы ее любим.

И они позвали дочь к себе в комнату. Уна предоставила Пэту сообщить Кэсси о том, к какому мнению они пришли.