искренне. Во всяком случае, он вежливо ждал, пока Аманда закончит беседу со своими знакомыми, и только потом подошел, чтобы приветствовать ее по всей форме.

— Я очень рад, что ты приехала, — сказал Джек, целуя Аманде руку. — Теперь моя «Джулия» будет настоящим светским салоном. Твое появление придаст моему заведению изыск и шарм, которых ему так не хватало. Спасибо тебе, Аманда!

Он слегка поддразнивал ее, но только чуть‑чуть. Джек действительно считал, что, пока такие заметные в обществе женщины, как Аманда, игнорируют его магазин, ему действительно чего‑то недостает.

— Я в этом очень сомневаюсь, Джек, — сухо ответила Аманда, качая головой. Ей трудно было сразу победить многолетнюю антипатию, которая существовала между ней и отцом Пола. — Впрочем, — добавила она, не желая показаться невежливой, — я рада видеть тебя. Ты организовал отличный прием, Джек, я уже встретила здесь много старых друзей.

— Я уверен, что они счастливы снова увидеться с тобой. Придется тебе почаще заглядывать к нам, Аманда. Я готов устраивать такие праздники каждый раз, когда ты придешь к нам за покупками.

Судя по всему, у Джека Уотсона было очень хорошее настроение, и Аманда благосклонно кивнула, принимая бокал шампанского от подошедшего к ним официанта. От Джека не укрылось, что рука ее все еще слегка дрожит, однако в остальном держалась она безупречно, так что посторонний человек ни за что бы не догадался, что она нервничает. Ничего удивительного в этом не было: Аманда Роббинс, или Кингстон, была настоящей леди — прекрасно воспитанной, образованной, умеющей владеть собой в любых жизненных ситуациях. К тому же, в отличие от многих актеров своего поколения, с которыми она когда‑то снималась, Аманда сумела сохранить свою свежесть и красоту. Джек никак не мог поверить, что ей уже пятьдесят. Даже его искушенный глаз не мог заметить в ней никаких примет возраста; Аманда выглядела лет на тридцать восемь — сорок и могла бы выглядеть еще моложе, если бы не ее чрезмерная худоба и печать усталости на лице.

— Ты очень хорошо выглядишь, Аманда, — сказал он, от души надеясь, что она не сочтет его комплимент за дежурную вежливость. Джек нисколько не кривил душой: даже в такой толпе, как эта, рядом со звездами, имена которых знал весь мир, красота Аманды не могла остаться незамеченной. Да и ее зеленовато‑синее платье и сапфировые серьги смотрелись очень изысканно на фоне рождественских блесток, шелка и атласа, в которые вырядились большинство приглашенных женщин.

— Как вообще дела? — вежливо спросил он.

— Спасибо, ничего… Ничего хорошего, — честно ответила она и печально улыбнулась. — Да ты, наверное, знаешь: для меня это был очень тяжелый год. Впрочем, сейчас, кажется, все самое трудное уже позади, хотя я до сих пор удивляюсь, как я смогла пережить все это.

Она действительно верила в то, что говорила, и Джек сочувственно покачал головой.

— Со мной однажды тоже случилось… что‑то подобное, — сказал он, имея в виду трагическую гибель Дорианны. Как ни странно, Аманда невольно вот уже во второй раз навела его на мысли о Дори, хотя между ними двумя не было никакого внешнего сходства. Скорее всего во всем были виноваты похожие обстоятельства или что‑то еще, недоступное логическому анализу.

— Я думала, что ты разведен, — сказала Аманда, неловко переступая с ноги на ногу. Многие из гостей узнали ее и начали потихоньку перешептываться, поглядывая на нее:

— Смотрите, вон Аманда Роббинс!..

— Неужели это та самая, знаменитая Аманда Роббинс?

— Боже, сто лет ее не видел!..

— Вы не знаете, почему она больше не снимается? Она выглядит просто великолепно!

— Думаете, пластическая операция? Все равно, это просто фантастика!..

Так они переговаривались между собой; от их голосов зал наполнился приглушенным гулом, и Аманда не могла этого не заметить, хотя и делала вид, будто все это относится не к ней.

— Да, с женой мы разошлись, — негромко ответил Джек и ненадолго замолчал, раздумывая, как объяснить Аманде, в чем дело. — Просто тринадцать лет назад погибла женщина, которая была мне очень дорога. Наверное, это не совсем то, что пережила ты, но мне было очень тяжело. Она была… совершенно особенным человеком.

— Мне очень жаль, Джек, — негромко сказала Аманда, склонив голову. — Я ведь ничего не знала об этом, да, честно говоря, и никогда не пыталась узнать.

Их глаза неожиданно встретились, и Джек вдруг испугался, ощутив, как внутри его — словно копна сена, к которой поднесли огонь, — вспыхнуло какое‑то новое, незнакомое чувство. Несмотря на свою кажущуюся холодность, Аманда, без сомнения, была очень интересной и незаурядной женщиной, обладающей какой‑то особой, притягательной силой. И, как ни странно, сейчас она показалась ему гораздо более живой, чем год назад, когда она еще не стала вдовой.

Джеку захотелось сказать ей какие‑то искренние, теплые слова, но его отвлекли. К салону как раз подъехала еще одна звездная пара, которая не числилась в списке приглашенных. Джек поспешил распорядиться, чтобы гостей пропустили, и хотел было вернуться к Аманде, но Глэдди потянула его за рукав, ибо в связи с наплывом гостей у главного повара неожиданно возникли сомнения, хватит ли на всех порционной индейки. Извинившись, Джек быстро последовал за своей секретаршей, а к Аманде подошла Джен.

— Ну, мам, как дела? С тобой все в порядке? — преувеличенно бодро спросила она, не зная, как повлиял на настроение матери разговор с Джеком. Судя по выражению лица Аманды, она была спокойна и даже, кажется, довольна, однако Джен все равно волновалась. Вечеринка была замечательной, но ее мать просто не привыкла к подобному неформальному общению.

— Со мной все отлично, дорогая, — откликнулась Аманда. — Спасибо, что вытащила меня сюда. Я тут встретила своих старых друзей, с которыми не виделась уже бог знает сколько времени. Да и Джек был очень… мил.

— Мил?! — Джен вытаращила глаза. Джек — мил? Да что такое с ее матерью? Еще год назад Аманда ни за что бы не сказала ничего подобного, а сейчас она как будто извинялась за то, что говорила и думала о нем прежде. С другой стороны, сегодня Джек действительно выглядел очень респектабельно, к тому же здесь он был в своей среде и не так выделялся, как прежде, когда оказывался среди чопорных и нудных друзей и родственников Мэтта.

А Аманда и вправду была почти очарована Джеком, хотя ни за что бы в этом не призналась даже самой себе.

— Скажи, когда приедет твой Пол? — спросила она у дочери.

Джен посмотрела на часы.

— С минуты на минуту, — ответила она. — Если только его что‑нибудь не задержит.

В этот момент, как будто услышав ее слова, Глэдди позвала Джен к телефону. Звонил Пол. Он сказал, что задерживается ненадолго на переговорах и что постарается приехать сразу же, как освободится.

— Ни за что не догадаешься, кто приехал сегодня к твоему отцу! — с трудом сдерживая торжество, заявила Джен, и Пол рассмеялся. По голосу он понял, что у Джен отличное настроение, чего с ней не случалось уже довольно давно. Постоянная напряженность в их отношениях начинала действовать ему на нервы, и Пол вздохнул с облегчением.

— Том Круз, — быстро ответил он. — Или скорее Мадонна. Отец давно к ней неравнодушен.

— Не угадал, Пол, не угадал! Сегодня у твоего отца в гостях сама Аманда Роббинс!

Пол негромко присвистнул:

— Значит, тебе все‑таки удалось выкурить мать из ее норы? Как ты это сделала? Пустила слезоточивый газ или подожгла дом? Впрочем, я очень рад, Джен, ты просто молодчина. Как она там?

— По‑моему, неплохо. — Джен понизила голос и обернулась через плечо, хотя Аманда была далеко. — Во‑первых, она здесь почти всех знает. Во‑вторых, твой отец ведет себя прилично. Наверное, мама ожидала, что здесь будет что‑то вроде оргии, но пока все очень… чинно. Кстати, ты ее просто не узнаешь, мама выглядит совершенно сногсшибательно. Она причесалась, подкрасилась и — оп‑ля! — снова стала знаменитой кинозвездой. Это было похоже на волшебство, Пол. Я ей даже завидую — она гораздо красивее меня.

— И все равно я бы выбрал только тебя, моя дорогая, не забывай об этом.