– Если ты не останешься жить, ты не получишь ничего. Это вполне разумно, так что подумай об этом.

– Слушай, неужели тебе кажется, что я испугалась? Неужели ты решил, что я действительно захочу спасаться бегством? Как тебе могла прийти мысль, что мне понравится эта твоя дурацкая затея?

– Я знаю, что ты смелая, Джейни. Мне на это наплевать; я и сам не боюсь. Посмотри – как по-твоему, похоже, что я боюсь?

Было не похоже.

– Или, может быть, тебе кажется, что я тебя разыгрываю?

Нет. Ей так не казалось.

– Все, что я хочу тебе сказать, это что мне не нравится мысль о том, что сегодня мы оба погибнем. Чтобы все младшее поколение Унгеров погибло в один день? А как же папа?

– А что папа?

– Ну, он, конечно, не подарок, наш querido papб,[58] но мы ему все же не безразличны! Во всяком случае, не совсем безразличны. Не настолько, чтобы он послал собственную дочь на смерть, только чтобы удовлетворить свое любопытство!

Алекс вдруг заговорил очень быстро:

– И я думаю, что для Малкэхи ты тоже не совсем безразлична, когда он в состоянии отвлечься от своей математики и взглянуть на тебя. И фактически именно поэтому Джерри сегодня и засунул меня сюда к тебе – чтобы ты немножко притормозила и не стала делать слишком больших глупостей. Так ведь? Так! Как раз в его стиле!

Джейн глядела на него, потеряв дар речи.

– Так вот: может быть, Джерри и заботится о тебе, я признаю это, но он заботится о тебе недостаточно! Не знаю уж, каких сладких песен он тебе напел, что убедил тебя жить вместе с ним той жизнью, которой он живет, но если бы он любил тебя так, как тебя следует любить, он никогда не послал бы тебя сюда, никогда! Это же самоубийственное задание! Ты молодая женщина, у тебя еще многое впереди; ты не должна закончить свою жизнь в этой чертовой пустыне, как какая-нибудь сломанная, раздавленная, окровавленная кукла!

Он разразился приступом кашля.

– Ты только посмотри хорошенько на эти облака, Джейн! – прохрипел он. – Облака же никогда так не выглядят! Нас здесь накроет и задавит, как пару этих чертовых кроликов!

– Постой, постой. Тебя занесло куда-то не туда.

– Ты не затыкай мне рот, ты лучше взгляни наверх! Джейн против воли подняла голову. Пыль несколько поредела, солнце было уже высоко, и перистые облака выглядели абсолютно ненормально. Они были разбросаны теперь по всему небу сотнями маленьких разрастающихся клочков, по форме напоминающих морозные узоры на стекле или лохматые снежинки-мутанты. Облака выглядели так, как могло бы выглядеть пушистое перо, если бы через него пропустили десять тысяч вольт.

Но не это главное. Безумнее всего было то, что эти маленькие пушистые облачка все имели абсолютно одинаковую форму. Они не были одного размера: одни – большие, другие – совсем крошечные. И направлены были в разные стороны. Причем, заметьте, не во всех направлениях, а ровно в шесть разных сторон. И, однако, эти облака были до жути, до холодной дрожи в спине идентичны одно другому: изогнутый хребет, маленькая запятая-капелька на одном конце, крюк на другом и сотни тончайших наэлектризованных пушистых волосков, ответвляющихся в обе стороны.

Это было похоже на какой-то узор, узор, выложенный керамической плиткой. Небо Оклахомы было выложено плиткой, словно пол в ванной.

– При конвекции Бенара такое иногда случается, – пролепетала Джейн. – Ячейки имеют шесть различных осей вращения, а это их самоподобие должно означать, что векторы восходящих потоков в ячейках, э-э…

Слова покинули ее. Слова покинули ее совершенно неожиданно и насовсем. Словно в ней полетела языковая программа. Слова… да, даже научные термины… Бывают времена и обстоятельства, когда реальность вырывается на свободу, ломая клетку вербальных символов, посылает все к черту и попросту идет своим путем. Сейчас был как раз такой момент.

– Что это за широкий шов там, посередине? – спросил Алекс.

– Не знаю. Направь туда камеры.

– Хорошая мысль!

Алекс сунул лицо в виртуальные очки и задрал кверху камеры на орудийной станине.

– Bay! сказал он.

– Это, наверное, струйное течение, – предположила Джейн. – То здоровенное полярное течение, которое все это время висело там, на севере. Оно наконец стало двигаться.

– Джейни, я не так уж много знаю насчет струйных течений, но я знаю одно: струйные течения не заворачивают под такими углами.

– Ну, возможно, оно на самом деле не заворачивает, просто так кажется отсюда, под нашим углом зрения…

– Черта с два! Еще как заворачивает. Джейни, мне в эти камеры видно гораздо лучше, чем тебе, и чем бы ни была эта штука, она спускается вниз. Она спускается прямо на нас и скоро соприкоснется с землей…

– Отлично! Продолжай снимать!

– Я думаю, нам лучше убираться с этого места. Его голос звучал хрипло.