ВРАЧ. (кивая на Нельсона) Это ваша бабушка вышивала?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Откуда вы знаете?

ВРАЧ. У мамы дома висит точно такой же Суворов. Ей бабка в наследство оставила. Тогда было модно вышивать полководцев.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (кидая в стаканы лед) Я зову его Нельсон.

ВРАЧ. Что вы говорите?! (берет тонометр, меряет себе давление) А моль его ест?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Еще как! Я его штопаю. Нитками мулине. (приносит коктейли)

ВРАЧ. Что вы говорите! Надо маме сказать. У нашего Нельсона прохудилось вот здесь и вот здесь. (тыкает в глаз и руку, снимает тонометр)

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (кивнув на тонометр) Ну как?

ВРАЧ. Для экспоната мавзолея просто отлично.

Врач берет коктейль, тянет его через соломинку. Эльза садится в кресло напротив и тоже тянет коктейль.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Никогда не пила яблочный сок с мартини, виски и коньяком.

ВРАЧ. Я тоже. Бодрящий напиток, очобенно после разряда в сто пятьдесят вольт. Скажите, ваша Вера надолго улетела в Найроби? Хотелось бы взглянуть на нее с профессиональной точки зрения.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. С профессиональной точки зрения Верка выглядит просто отлично. А вот с точки зрения бабушки... (роется в журналах на столе) Черт, да где же ее фотография?

Достает из фотоальбома новую фотографию, протягивает врачу. Врач смотрит, выпучив глаза.

ВРАЧ. Это не женщина. Это икона. Мне даже не хочется ее диагностировать.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вот, вот! А мне хочется. У Верки клиническое одиночествао и комплекс неполноценности на почве неразделенной любви.

ВРАЧ. У такой красивой девушки была неразделенная любовь? Никогда не поверю.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. У нее было три неразделенных любви. Четвертую я зарубила в самом зачатке.

ВРАЧ. Что вы говорите! (смотрит на фотографию) Никогда не поверю.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Первый раз Верочка влюбилась в шестнадцать лет. В своего одноклассника, представляете? Его звали Миша. У него папа был дипломат, мама актриса, а он – разгильдяй разгильдяем. Хулиганил так, что учителя увольнялись, а инспектора по делам несовершеннолетних махнули на него рукой из-за влиятельного папы и знаменитой мамы. Верка с ума по нему сходила – ночи не спала, экзамены завалила, а он...

ВРАЧ. Только не говорите, что влюбился в другую девчонку.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Завел шашни с учительницей физкультуры. Верка в ванной закрылась и таблеток наглоталась. (всхлипывает и вытирает глаза подолом халата)

ВРАЧ. Откачали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Таблетки оказались активированным углем. Пятнадцать таблеток не нанесли молодому организму никакого вреда. Верка в таблетках-то – ни бум-бум! Думала, чем чернее, тем вреднее.

ВРАЧ. (потягивая коктейль) При некоторых заболеваниях активированный уголь может привести к непредсказуемым последствиям, вплоть до летального исхода.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Значит, у Верки не было такого заболевания. Зато через пять лет она влюбилась в телохранителя испанского короля.

ВРАЧ. Господи, где же она нашла-то его?!

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Нашла вот... Поехала в Мадрид по какому-то там обмену и нашла! Ну хоть бы в короля влюбилась, и то шансов бы больше было! А телохранитель с Веркой поколбасился две недели и... выбрал карьеру. Верка домой вернулась, в ванной закрылась и таблеток наглоталась.

ВРАЧ. Откачали?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Таблетки оказались поливитаминами. Пятнадцать таблеток не нанесли молодому организму никакого вреда. Верка в таблетках-то – ни бум-бум! Думала, чем краснее, тем вреднее.

ВРАЧ. (качает головой, потягивая коктейль) Переизбыток витаминов в организме может привести к непредсказуемым последствиям. Вплоть до летального исхода.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА.

Не получилось у Верки такого исхода. Она только чесалась очень сильно и икала две недели даже во сне. А через год снова влюбилась. В кого бы вы думали?

ВРАЧ. Боюсь даже предположить.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. В изветсного артиста, не буду называть его имени. Она к нему на все премьеры в театр бегала, ну и добегалась. Он от Веркиной любви не отказывался, но женился на коллеге.

ВРАЧ. И Верка, как водится, в ванной заперлась?

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Да. И напилась в зюзю. Еле откачали. Когда она влюбилась в нефтяного магната, я, если честно, испугалась. У магната семья, дети, внуки, да и лет ему... Год-два и, глядишь, помрет от сердечного приступа. Я потихоньку магнату тому позвонила и попросила его от Верки отстать. Сказала, что у нее восемь внебрачных детей и диагноз... (наклонившись, шепчет что-то врачу на ухо)

ВРАЧ. (поперхнувшись) Жестоко.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Зато эффективно. Магнат Верке «Мерседес» на крышу скинул, и сделал ноги. Куда-то на острова вместе с семьей укатил, подальше от ответственности. Все бы хорошо, но Верка с тех пор перестала запираться в ванной. Она ни в кого не влюбляется! Столько приличных молодых людей вокруг, а она вдруг стала изображать из себя хищинцу! Мол, мужик без миллиарда долларов – не мужик. Вот вы – приличный человек. У вас больная мама, дети, кандидатская на носу и кошка в положении. А миллиард у вас есть?

ВРАЧ. У меня нет даже тени от миллиарда...

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Вот и я говорю, откуда у приличного человека миллиард? Столько денег может быть только у афериста и проходимца. Скажите, вы бы женились на моей Верке?

ВРАЧ. Боюсь, я женат...

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. (вставая) Жаль! Мои внуки были бы Павловичами! О лучшем я и мечтать не могла. Скажите, вы танцевать умеете? (включает музыку – старый проигрыватель с пластинкой)

Врач тоже встает, засовывая фото Веры в карман.

ВРАЧ. Только танец борьбы с ВИЧ-инфекцией.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Боже, что это?

Врач показывает движения под музыку – два притопа, три прихлопа.

ВРАЧ. (танцуя) Этот танец танцует молодежь всего мира. Уж не знаю, как он борется с ВИЧ-инфекцией, но на сердечно-сосудистую систему действует хорошо.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. В мои времена с инфекциями боролись совсем другим танцем. Ча-ча-ча, слыхали?

ВРАЧ. (замирая) Я не силен в танцах.

ЭЛЬЗА ГРИГОРЬЕВНА. Отсталый вы человек! Как можно лечить людей, не умея танцевать ча-ча-ча?!

Показывает врачу несколько танцевальных движений. Берет его за руку, он повторяет. Через минуту они довольно слаженно танцуют ча-ча-ча.