мгновение машина Элвина пронеслась мимо многочисленных рядов цилиндрических машин, лежавших без движения у направляющих рельсов. Они были гораздо больше той, в которой путешествовал Элвин, и он догадался, что они, скорее всего, использовались для перевозки грузов. Среди них располагались непонятные членистые механизмы, но все было неподвижно.

Громадное помещение исчезло у него за спиной так же быстро, как и появилось, но вид его вызвал в душе Элвина ужас: только сейчас он понял подлинное значение громадной карты под Диаспаром. В мире было горазд, о больше чудес, чем он предполагал.

Элвин снова посмотрел на указатель. Там ничего не изменилось, значит весь путь через громадное помещение занял меньше минуты. Машина снова набирала скорость. И хотя она почти не ощущалась, стены тоннеля вновь слились в сплошную линию.

Казалось, прошла целая вечность, пока снова возникло легкое изменение вибрации. Теперь на указателе значилось:

Эта минута была самой длинной в жизни Элвина. Стремительное движение закончилось. Машина все больше и больше замедляла ход.

Медленно и плавно вытянутый цилиндр выскользнул из тоннеля в помещение;, похожее на пещеру, которое было почти полным двойником такого же помещения под Диаспаром.

Элвин был так взволнован, что на мгновение перестал понимать, что происходит вокруг. Прошло довольно много времени, прежде чем он сообразил, что дверь открыта и можно выйти. Он поспешно вышел из машины, напоследок оглянувшись на указатель. Текст изменился полностью и вселял надежду:

Начав искать выход из помещения, Элвин впервые заметил, что эта цивилизация; должна отличаться от его собственной. Скорее всего, путь на поверхность лежал через невысокий широкий тоннель в противоположном конце помещения. Внутри тоннеля находился лестничный марш — большая редкость в Диаспаре. Архитекторы его города строили галереи наклонных коридоров с разными уровнями. Это было пережитком тех дней, когда большинство роботов передвигалось на колесах, и лестницы были для них непреодолимым препятствием.

Марш был коротким и заканчивался у дверей, открывшихся автоматически при приближении Элвина. Он вошел в маленькую комнату, точно такую, которая перенесла его от Гробницы Ярлана Зея вниз, к транспортной системе. Поэтому он не удивился, когда через несколько минут двери раскрылись, и перед ним открылся сводчатый коридор, медленно поднимающийся к арке, полукругом обрамлявшей чистое небо. Элвин понимал, что он, очевидно, поднялся на несколько сотен метров. В непреодолимом стремлении увидеть, что лежит в конце тоннеля, он поспешил к освещенному солнцем выходу, забыв о всех своих страхах.

Элвин стоял на склоне пологого холма. На мгновение ему показалось, что он снова в Центральном парке Диаспара. Но если это и был парк, то слишком громадный, размеры которого трудно было представить. Города, который он ожидал увидеть, нигде не было. Повсюду, насколько можно было охватить взглядом, простирался лес или покрытые травой луга — больше ничего.

Элвин поднял глаза к горизонту. Там, над деревьями, охватывая аркой все видимое пространство, высилась громадная каменная стена, казавшаяся гигантской даже по сравнению с самыми могучими сооружениями Диаспара. Но она находилась так далеко, что рассмотреть ее в деталях было очень трудно, однако что-то в ее очертаниях показалось Элвину необычным. Наконец его глаза привыкли к масштабам колоссального ландшафта, и он понял, что те отдаленные каменные стены не могли быть построены человеком. Значит, время завоевало не все — на Земле все еще существовали горы, которыми она могла гордиться.

Долго стоял Элвин у входа в тоннель, медленно привыкая к тому незнакомому, странному миру, в котором оказался. Он был почти оглушен размером открытого пространства: кольцо гор, скрывающихся в дымке, обрамляло площадь, на которой мог бы уместиться с десяток городов, подобных Диаспару. Как Элвин ни искал, присутствие человека он обнаружить не смог. Однако дорога, которая вела вниз с холма, казалась хорошо ухоженной. Поэтому не оставалось ничего лучшего, чем воспользоваться этим путем.

У подножья холма дорога исчезала между огромными деревьями, почти полностью скрывавшими солнце. Вступив под их сень, Элвин погрузился в море незнакомых звуков, которые ничего не говорили ему. Он вдыхал неизвестные запахи, сама память о которых была утеряна его расой. Тепло, изобилие запахов и богатство оттенков, невидимое присутствие множества живых существ наполнили его ощущением почти физической боли.

Вдруг он очутился у озера. Деревья с правой стороны неожиданно закончились. Перед ним расстилалось большое водное пространство, испещренное мелкими островками. Никогда в жизни Элвин не видел столько воды. По сравнению с тем, что находилось перед ним, самые большие бассейны в Диаспаре были с лужу величиной. Он медленно подошел к кромке, набрал теплой воды в ладони и смотрел, как она медленно капает сквозь пальцы.

Большая серебристая рыба, внезапно появившаяся в водорослях у самого берега, была первым существом (за исключением человека), которое Элвин когда-либо видел. Она показалась ему ужасно странной, ее форма напоминала что-то, хотя трудно было сказать, что именно. Рыба висела в глубине, в светло-зеленой пустоте, слабо дрожащей от еле заметного движения плавников, и казалась Элвину воплощением силы и скорости. Ожившие в живой плоти, перед ним предстали линии гигантских кораблей, безраздельно господствовавших некогда в небе Земли. Эволюция и наука пришли к одному и тому же, только Природа оказалась вечной.

Элвин с трудом оторвался от очарования озера и пошел дальше по петляющей дороге. Его снова ненадолго окружил лес. Вскоре дорога окончилась, выведя на большое плоское пространство шириной примерно в полмили и длиной в полторы. Теперь Элвин понял, почему он раньше не встречал следов обитания человека. На этом пространстве были расположены низкие двухэтажные дома, выкрашенные в мягкие, приятные тона, и даже при ярком солнечном свете глаз отдыхал на них. Большинство домов имели четкие прямые линии, но несколько зданий были выдержаны в более сложном архитектурном стиле: с колоннами и изысканными резными каменными решетками. В этих очень старых на вид домах использовались такие древние элементы, как сводчатые арки.

Элвин медленно двигался к поселку, отчаянно пытаясь охватить взглядом все, что его окружало. Здесь не было ничего знакомого: изменился даже воздух, в котором ощущался трепет неизведанной жизни. А высокие золотоволосые люди, ходившие с непередаваемой грацией среди зданий, были совершенно непохожи на жителей Диаспара.

Они не замечали Элвина, что было странно, так как одет он был совершенно иначе, чем они. В Диаспаре температура никогда не менялась, и одежда, носившая исключительно декоративную функцию, зачастую была очень сложной. Местная же одежда казалась исключительно функциональной, созданной для удобного пользования, а не для демонстрации. Она во многих случаях состояла из одного полотнища, драпирующего тело.

Жители поселка заметили Элвина, когда он уже вошел в него. Их реакция была неожиданной: из одного здания вышли пять человек и направились прямо к нему — как будто ждали и были готовы к его появлению. Внезапно Элвин ощутил сильное волнение, и кровь запульсировала в жилах. Он подумал о событиях, меняющих судьбу человечества — о встречах с представителями рас других миров. Те, кто шли сейчас ему навстречу, были представителями его расы, но как они изменились за миллиарды лет, проведенных отдельно от Диаспара!

В нескольких метрах от Элвина делегация остановилась. Ее глава улыбнулся и протянул руку в древнем дружественном приветствии.

— Мы решили, что лучше встретить тебя здесь, — произнес он. — Наш дом очень отличается от