— Мы начали наше обсуждение еще два дня назад, но тогда мы многого не знали. Теперь я расскажу вам то, что стало нам известно совсем недавно. Во-первых, у Светотени есть необычная армия. Она огромна и очень сильна. Во главе этой армии стоит сильнейший маг. У него девятый уровень, и он маг воздуха. С ним около трех тысяч гоблинов из Крельских лесов, но управляет ими не он, а другой гоблин, вероятно, из знатных родов. Они почти неуязвимы: на каждом Полные Доспехи, оставляющие открытым только лицо. Все отлично вооружены.
— Во-вторых, появилась интересная тюрьма, образованная совсем недавно, она управляется не Барсами — ей правит отряд гоблинов, на самой окраине восточных провинций. В нее уже попал один густанец, которого оставили в живых. Скорее всего, половина пентакаррцев скоро окажется там. Мы не знаем причин, по которым Светотень не реагирует на уничтожение городов и сел. Вероятно, она причастна к этому, а может быть, — нет. Возможно, она ждет чего-то от нас.
Цекай нахмурилась.
— Таким образом, у нас остается только два варианта, которые мы обсуждали в прошлый раз. Первый — защитить наш город еще сильнее и тихо продолжать существовать в нем. Это возможно: расположение Саалла удачное и выгодное, помощь других городов нам не нужна. Мы сможем прокормить себя. Горы обеспечат нам защиту. Все входы и выходы мы запечатаем, так что выйти отсюда будет также сложно, как и войти. Мы сможем жить так очень долго, наблюдая за событиями благодаря голубям. Но тогда мы не сможем помочь другим силанцам, как помогли Флауренторну и Грио.
— Другой вариант — мы можем присоединиться к Борнау и другим городам, объявившим свою полную независимость и готовящимся в случае нападения воевать. Они только и ждут союзников.
— Кроме того, сейчас всех волнуют слухи о шикедо. Шикедо нынешней Светотени звали Доссер, но она была убита около десяти лет назад. Действительно, у Доссер была дочь, и сила должна была передаться ребенку. Это редкая и малоизученная магия, тем более что история не помнит, чтобы Проклятых убивали. Но неизвестно, что произошло тогда с девочкой. Одни говорят, что ее убили, как мать, другие — что она была спрятана на Земле, но точно не знает никто. Даже многие кондра, способные видеть прошлое, не могут точно сказать о судьбе этого ребенка. Но, несмотря на это, Светотень отправляет голубей и оборотней во все стороны мира на поиски. Боюсь, ситуация более чем очевидна.
— В любом случае, мы должны выбирать. И выбрать нам нужно скорее. Это все, что я знаю. Теперь нужно принимать решение.
Все молчали, обдумывая услышанное. Вскоре поднялся небольшой шумок, похожий на шипение радиоприемника. Силанцы явно хотели что-то сказать, но не решались. Сначала все советовались друг с другом. Возникало ощущение, что известие о Пентакарре было услышано гораздо лучше, чем все последующие слова Агриальда.
Цекай посмотрела на Юрию: та была бледной и, как всегда, нервно щипала себя за подбородок. Голубь у нее на голове, вытянув шею, прислушивался к шуму вокруг, но разобрать что-то было трудно. Тогда девушка осмотрелась по сторонам: почти на всех лицах застыло одно и то же выражение — глубокое изумление, смешанное со страхом. Только единороги, чьи морды не могли передавать эмоции, казалось, безразлично относятся к ситуации. Курой безучастно глядел в потолок. У него был беззаботный и немного наивный ребячий взгляд. Словно он по ошибке забрел сюда и ждет, когда все кончится, чтобы спросить у кого-нибудь дорогу. Тамара же, наоборот, была сурово-сосредоточенна и очень напоминала дикую кошку, которая замерла при виде добычи и готова в любую минуту броситься на нее.
Агриальд с невозмутимым лицом терпеливо ждал, пока наступит относительная тишина. Цекай же пока плохо себе представляла, как будет приниматься решение, поэтому тоже ждала, с интересом глядя по сторонам.
Наконец поднялась женщина и попросила слово. Агриальд кивнул и уступил ей место. Она поднялась на помост и заговорила:
— Меня зовут Альина Коварди Серрьямон. Я из города Грио. Я знаю, что многие из вас часто думают о войне. Но мы наслышаны не только о Густане и Пентакарре, мы помним о моем городе и о Флауренторне, о местах, в которых мы родились и выросли. Мы помним Офоллию, уничтожение которой было самым сильным потрясением для нас. Я предлагаю на время остаться здесь. Тут много детей, которых нужно обучать. Если мы отправимся воевать, некому будет этим заниматься. Борнау будет бороться за нас, а мы сохраним Саалл. Сражаться сейчас — безумие. Мы ничего не знаем о Проклятых, известно только, что она долгое время была на Земле. Да вы представьте, сколько ей лет! Она еще ребенок и не представляет для Светотени никакой угрозы. Правительница это понимает. Здесь безопасно. Покинув город, мы убьем трабба ради кожи! Надо ждать…
Несколько голосов согласно забормотали ей в ответ. Женщина явно высказала не только свое мнение. Она бросила взгляд на Агриальда и вернулась на место, а на помост поднялся мужчина и, кивнув всем, заметил:
— Меня зовут Шенньял Баркей Ньаль. Я флауренторнец. Я согласен с Альиной. Воевать сейчас бессмысленно. Мы все равно многого не знаем. Здесь же наши семьи в безопасности, и пока это главное…
Он еще долго говорил. Силанцы и единороги кивали головами в знак согласия. Было ясно: горожане не собираются покидать это место. Цекай понимала их, она сама была рада оказаться в безопасности, вдали от гоблинов. Известие о Пентакарре сильно ее удивило и напугало. Ей казалось, что там должно быть надежнее, чем в Саалле.
Кондра, оканду и даже единороги выходили на помост и говорили разными словами одно и то же — покидать город бессмысленно и опасно. Сначала Цекай слушала их внимательно, запоминая сказанное ими, и, скрестив руки на груди, хмуро смотрела в их лица. Но потом ей стало скучно. Она поймала себя на мысли о том, что едва сдерживает зевоту.
— Надо будет поговорить с отцом, — тихо заметила Юрия. — У меня такое чувство, что он знает что-то еще. Он с голубем передал мне, что знает кое-что о Проклятых.
— Но он уже сказал кое-что…
— «Кое-что» в понимание моего отца то же самое, что для нас с тобой «всё».
Цекай удивленно посмотрела на Агриальда. Тот внимательно, с интересом слушал говоривших, в то время как девушка снова едва заметно зевнула, не открывая рта.
— Я Каррилия ди`Каркенстен Виа, — говорила полненькая женщина с красивыми серебристыми глазами. — Я из Грио. Вы все говорите о том, чтобы ждать в Саалле. Я согласна с вами, но хочу еще раз напомнить,
