каменные перегородки, с двух сторон под косым углом пристраивались поперечные каменные стенки, так что возникало подобие креста; если можно было использовать скальное ядро, вокруг него строились каменные переборки наподобие решетки. Созданный таким способом каркас позднее заполняли кирпичами или щебнем, а щели засыпали песком. Материал доставлялся по земляным насыпям на деревянных санях или в корзинах, как при строительстве каменной пирамиды. Особенное внимание уделялось внешним слоям, чтобы их выступы могли надежно держать плиты облицовки. Низ пирамиды иногда укрепляли гранитной облицовкой; на вершину ее всегда клали гранитный пирамидион — последний каменный блок в форме маленькой пирамиды.
«Не ставь меня ниже каменных пирамид…» — гласит, по свидетельству Геродота, надпись, вытесненная на одной из этих кирпичных пирамид. Вне всякого сомнения, уже в то время они были лишены каменной облицовки, и путешественники не обращали на них особого внимания; не проявляли к ним интереса и жители окрестных деревень, нуждавшиеся в строительном материале. Да и кому захочется ради необожженных кирпичей предпринимать утомительное путешествие по раскаленной пустыне! До конца минувшего столетия их не замечали и археологи.
Но неожиданно весть о них разнеслась по всему миру. Первый раз это случилось в 1894 году, когда Морган открыл «Дашурское сокровище», второй — в 1920 году, когда па подобное же сокровище натолкнулся близ Иллахуна Питри.
Ментухотеп I, основатель XI династии, который вывел Египет из двухсотлетнего периода смут и в середине XXI века до н. э. восстановил единство Египта, был родом из Фив. На фиванском кладбище он велел построить себе гробницу с заупокойным храмом, причем в том месте, которое через 500 лет избрала для своего прославленного храма царица Хатшепсут, — в Дейр-эль-Бахри.
Дейр-эль-Бахрн в буквальном переводе означает «Северный монастырь». Это напоминание о времени, когда в местных храмах древних богов и царей поселились христианские монахи. Кажется, не существует более романтического места во всем Египте: оно напоминает песчаный залив, вклинившийся в дикие и почти отвесные утесы из песчаника, склоны которых ниспадают на землю со стометровой высоты как окаменевший водопад. Мы можем попасть туда из Луксора по Нилу и затем автобусом; длинная ровная дорога среди оросительных каналов приведет нас сначала к «Колоссам Мемнона», затем свернет на север, а за руинами Рамсессеума снова на запад, где и закончится перед террасами храма Хатшепсут. Остатков построек Меитухотепа турист обычно даже не замечает.
В самом деле, сейчас от пирамиды Ментухотепа и вообще от всего этого погребального комплекса мало что сохранилось. Как они выглядели когда-то, мы можем себе представить по развалинам и следам, обнаруженным в начале нашего столетия швейцарцем Э. Навилем и англичанином Г. Холлом, а после первой мировой войны американцем Г. Уинлоком. Этому будет способствовать и осмотр храма Хатшепсут, который при всем своем великолепии является во многих деталях всего лишь копией заупокойного храма Ментухотепа. Если некоторые колонны и стены в храме Хатшепсут покажутся нам чересчур новыми, сие не должно нас смущать: через 200–300 лет никто этого уже не заметит. Их реконструкция — большая заслуга польских археологов, которые, как мы уже отмечали, начали работать здесь под руководством К. Михаловского в 1962 году. Но в храме Хатшепсут мы не найдем пирамиды. На всем обширном Фиванском некрополе приказал себе построить пирамиду один только Ментухотеп.
Дело в том, что гробница в форме пирамиды не соответствовала обычаям Фив; она была привилегией царей объединенного Египта, резиденцией которых был Мемфис. Все правители Фив, включая позднейших царей объединенного Египта, покоились в скальных гробницах. Ментухотеп I тоже первоначально повелел построить себе такую гробницу в нескольких километрах к северу отсюда, в местности, носящей название Дра абу'ль-Негга. Там находится около сотни гробниц, в том числе гробницы двух Интефов, правивших Фивами в конце Первого переходного периода. Исследователи старшего поколения считали остатки массивных надгробий и молелен в этом некрополе руинами небольших пирамид, но они заблуждались. Первую пирамиду здесь велел построить Ментухотеп I, очевидно, чтобы продемонстрировать, что он преемник и наследник всех привилегий древних царей объединенного Египта. Но использовал он ее лишь как символическую гробницу, т. е. как кенотаф; похоронить же себя велел согласно фиванским обычаям в скальной гробнице.
«Великолепны места Небхепетра» — назвал Ментухотеп I новый погребальный комплекс в Дейр-эль- Бахри по своему тронному имени. Погребальную камеру он приказал вытесать под подножием скального массива; перед его обтесанными и выровненными стенами располагались святилище и заупокойный храм. Святилище имело горизонтальную проекцию 40х22 метра, его плоская крыша держалась на 108 колоннах; со двора святилища в погребальную камеру пел подземный коридор длиной 150 метров. Заупокойный храм состоял из двух ступенчатых террас, окруженных крытыми колоннадами; нижняя имела в плане площадь около 60х50 метров, верхняя — приблизительно 42х40 метров; всего их окружало 254 колонны. Из центра храма вырастала пирамида на массивном цоколе с основанием 21х22 метра, с каменным каркасом, заполненным мелкими камнями и щебнем, не очень высокая и облицованная плитами из белого известняка.
Пирамида господствовала над этим фантастическим многоколонным храмом; то, что она была кенотафом, выяснилось благодаря случайности, которая оказалась так кстати, словно ее специально подстроили. В 1901 году Говард Картер, еще никому не известный молодой человек, перед развалинами храма упал с коня; конь на ровном месте ни с того ни с сего вдруг споткнулся, и его нога застряла и какой-то щели. Когда Картер попытался высвободить ногу лошади, щель расширилась;.
Картер нанял нескольких феллахов с ломами и вскоре очутился в подземном коридоре. Как он позднее установил, этот коридор тянулся на 150 метров и вел в камеру, которая находилась точно под вершиной пирамиды или, точнее, под пересечением диагоналей цоколя, который от нее остался. В камере он обнаружил царскую статую из раскрашенного известняка и деревянный гроб с надписью «Сын Ра Ментухотеп». Гроб был закрыт и пуст, что было обычным явлением в символических гробницах. В самой погребальной камере, вытесанной в скале за храмом, напротив, не нашлось ничего, кроме входа в туннель, через который в нее пробрались грабители.
Весь этот комплекс был огорожен традиционной каменной стеной, ограничивающей пространство неправильной формы с осями примерно 160х120 метров. Западнее храма было обнаружено шесть гробниц с саркофагами царских жен и дочерей; немного в стороне стояла еще одна, значительно более нарядная гробница; в ней была похоронена официальная любовница царя Кемсит, по профессии жрица богини любви Хатор. С восточной стороны к террасе храма вел пандус, от него начиналась мощеная дорога к нижнему храму, который не сохранился. По следам дорожного покрытия удалось установить, что она достигала более 1200 метров в длину и 33 метра в ширину, т. е. была такой же, как взлетная дорожка современного аэродрома. Все это еще можно вообразить, хотя порой мы и замираем от изумления. Но одно украшение, придуманное Ментухотепом для своих «Великолепных мест», превосходит всякую фантазию.
Перед остатками колоннады, представлявшей собой фронтон заупокойного храма, до сих пор видны следы более чем от 60 ям. Они вытесаны в скале через определенные промежутки, и те из них, которые окаймляют «восходящую» дорогу, имеют диаметр и глубину до 10 метров. Нигде в Древнем Египте ничего такого не было, назначение этих ям можно объяснить вполне определенно. Это были огромные цветочные кадки, подобные тем, что спустя много столетий появились под акрополем и в которых до сих пор растут зеленые кипарисы. В Дейр-эль-Бахри в них было посажено более полусотни тамарисков; в восьми самых больших ямах по обоим сторонам пандуса росли благовонные сикоморы, отбрасывавшие тень на статуи, превышавшие человеческий рост и изображавшие стоящего царя в облике Осириса. Итак, нынешнее безлюдное песчаное плато перед развалинами храма Ментухотепа было скульптурной галереей с декоративным салом прямо-таки на французский манер…
Ментухотеп II пытался скопировать построенный отцом архитектурный комплекс, но рано умер. От начатого строительства остались лишь незаконченные фундаменты в нескольких метрах к западу: судя по вытесанной в скале площадке, он собирался построить и пирамиду. Его преемник Ментухотеп III исчез без
