он выпрямился и проворчал:

— Черт побери меня совсем!

— Что, совсем плохо? — спросил Джим.

Лукас медленно кивнул.

— Похоже на то, — хмуро буркнул он, — что один поршень сломался. Хорошо, что у меня есть запасной.

Он достал из кожаной тряпицы маленький стальной поршень величиной с джимов большой палец.

— Вот, — сказал машинист, зажав поршень в пятерне. — Мал, да дорог! Задает такт, чтобы Эмма пыхтела.

— Думаешь, сможешь починить? — тихо спросил Джим.

Лукас пожал плечами и озабоченно пробасил:

— Так или иначе надо попытаться. Нельзя терять ни минуты. Не знаю, выдержит ли Эмма эту непростую починку. Может быть, да, а может быть, и нет… Нам даже по мелочи нельзя ошибиться, иначе… Джим, ты должен мне помочь, один я ни за что не справлюсь.

— Идет, — решившись, ответил Джим.

Он знал, что Лукас не шутит, поэтому вопросов больше не задавал. Да и вид Лукаса не располагал к долгим разговорам. Друзья молча взялись за дело.

Тем временем окончательно стемнело, и Джиму пришлось включить фонарик. В безмолвном ожесточении боролись друзья за жизнь своей милой старенькой Эммы. Час за часом шло время. Поршень вставлялся глубоко внутрь, поэтому постепено, часть за частью, пришлось разбирать весь локомотив на узлы и детали. Право же, эта работа требовала крепких нервов.

Должно быть, уже было далеко за полночь. Взошла луна, скрытая за грядой облаков.

Лишь неясная, едва различимая сумеречная синева лежала над пустыней «Конец света».

— Клещи! — вполголоса попросил Лукас. Он работал между колесами локомотива.

Джим протянул Лукасу клещи. Вдруг он услыхал в воздухе какое-то странное посвистывание. За ним последовал отвратительный клекот. Потом опять что-то прошелестело. И вот еще раз, теперь уже совсем близко. Что это могло быть?

Джим попытался вглядеться во мрак. Он распознал множество больших черных бугров, которые сидели на земле и таращили на него горящие глаза. Опять послышался шелест. Гигантская неуклюжая птица опустилась на крышу кабины и уставилась на мальчика светящимися зелеными глазищами.

Джим сделал над собой усилие, чтобы не завопить от ужаса.

Не отводя взгляда от страшной птицы-великана, он прошептал:

— Лукас! Эй, Лукас!

— Что такое? — отозвался тот из-под локомотива.

— Тут вдруг появились такие большие птицы, — опять зашептал Джим. — Их тут уйма.

Они сидят вокруг и вроде бы чего-то хотят.

— А выглядят-то они как? — поинтересовался Лукас.

— Очень недружелюбно, — ответил Джим. — Шеи у них голые, клювы кривые, а глаза зеленые. И на кабине уже сидит одна такая и все время на меня смотрит.

— А-а-а, — протянул Лукас, — это же всего-навсего стервятники.

— Вона как, — проговорил Джим довольно жалобным голосом. И немного погодя добавил: — Я всего- то и узнать хотел, а что, стервятники очень любят нападать или нет? Ты как считаешь?

— Пока ты живой, — стал объяснять Лукас, — они тебя не тронут. Будут ждать, пока не умрешь.

— Ага, — сказал Джим. И через пару минут опять спросил: — А ты абсолютно уверен?

— В чем уверен? — переспросил Лукас из-под локомотива.

— Ты абсолютно уверен, — повторил Джим, — что маленькие чернокожие мальчики для них не исключение? Может, как раз их они больше любят лопать живьем?

— Нет, — возразил Лукас. — Не бойся. Стервятников называют «Могильщики пустынь», потому что они всегда имеют дело только с мертвечиной.

— Вот оно что, — пробормотал Джим, — ну, тогда ладно.

На самом деле все было далеко не ладно. Стервятник, сидевший на кабине, делал очень аппетитные движения уголком клюва, поэтому Джима не покидало ощущение, что для маленьких чернокожих мальчиков стервятники все-таки, наверное, делают исключение… А если не получится привести в порядок Эмму, что тогда? Тогда им придется остаться здесь, посреди пустыни «Конец Света», рядом с этими гадкими могильщиками, что уже сидят тут и ждут.

Отсюда так далеко до любой людской помощи, а до Усландии просто немыслимо далеко. Стало быть, это конец, и не вернуться им в Усландию никогда-никогда!

Джим так далеко зашел в своих мыслях, что на него вдруг напало ужасное чувство полного одиночества. И он в отчаянии разревелся.

Как раз в этот момент Лукас выкарабкался из-под локомотива и стал вытирать тряпкой руки.

— Что с тобой, старина? — спросил он, тактично глядя в сторону, потому что, разумеется, сразу понял, в чем дело.

— Ничего, — ответил Джим, — у меня просто… кажется… у меня икота началась.

— Ах, вот оно что, — пробормотал Лукас.

— Лукас, скажи мне, только честно, — тихо попросил Джим. — Есть еще надежда?

Лукас задумчиво посмотрел перед собой, а потом, серьезно глядя в глаза Джиму, ответил:

— Послушай меня, Джим Кнопка! Ты мой друг, и поэтому я могу сказать тебе правду.

Я не знаю, что делать дальше. Мне никак не развинтить самую последнюю гайку.

Снаружи не получится. Надо забраться в котел. А мне никак, уж слишком я большой и толстый. Мда-а, дурацкая история!

Джим покосился на стервятника, сидевшего на кабине и на остальных поодаль, которые медленно, но верно подступали поближе, с любопытством вытягивая из перьев-воротников голые шеи. А потом решительно сказал:

— Я заберусь внутрь.

Лукас серьезно кивнул.

— Это и в самом деле последняя возможность. Но не безопасная. Ведь тебе придется работать под водой на дне котла. Воду нам выливать нельзя, потому что другой в пустыне нету. Кроме того, ты даже посветить себе не сможешь. Будешь работать целиком и полностью наощупь. Подумай хорошенько, прежде чем соглашаться. Я отлично пойму, если ты откажешься.

Джим подумал. Плавать и нырять он, конечно же, умел. К тому же Лукас сказал, что это последняя возможность. Значит, ничего другого не остается.

— Сделаю, — сказал он.

— Хо-ро-шо! — медленно отозвался Лукас. — Возьми с собой этот ключ. Думаю, что он подойдет. А гайка находится примерно здесь. — Он указал место с наружной стороны днища котла.

Джим запомнил место гайки и залез на котел. Стервятник на кабине удивленно наблюдал за ним.

Внезапно из-за темной гряды облаков показалась луна, и стало немного светлее.

Каждый, кто знаком с устройством локомотива, знает, что позади трубы находится что-то типа купола, похожего на вторую трубу немного меньшего размера. Этот купол можно открыть, и тогда будет видно шахту, ведущую в котел.

Джим снял ботинки, бросил их Лукасу и полез в открытый купол. Там было очень тесно, и джимово сердце бешено застучало.

Но он сжал зубы и протиснулся дальше, ногами вперед. Когда снаружи осталась только его голова, мальчик еще раз кивнул Лукасу, а потом ощутил под ногами воду. Она была очень теплая.

Джим вдохнул побольше воздуха и проскользнул вниз.

Лукас стоял перед локомотивом и ждал. Он сильно побледнел, это было заметно, несмотря на копоть и сажу. А что делать, если с Джимом что-нибудь случится?

Лукас только и сможет, что стоять здесь сложа руки, ведь в котел же ему никак не забраться.