вашей части света. 'В мгновение ока',- ответил он. Я рассчитал время. Какова разница во времени между Лондоном и Папеэте, капитан?

- Если взять Гринвич и мыс Венеры, то девять часов с какими-то минутами и секундами,- ответил моряк.

- Ну вот и у меня получилось примерно столько же,подхватил Геррик,- около девяти часов. Если тогда, как сейчас, было три часа ночи, по моим расчетам вышло, что я окажусь в Лондоне к полудню, и я ужасно обрадовался. 'Загвоздка только вот в чем,- сказал я,- у меня нет ни гроша. Обидно было бы побывать в Лондоне и не купить утренний выпуск 'Стэндарда'.-'О!сказал он.-Ты не представляешь себе всех преимуществ этого ковра. Видишь тот карман? Стоит только сунуть туда руку, и вытащишь полную пригоршню соверенов'.

- Американских, не так ли?-спросил капитан.

- Вы угадали! То-то они мне показались необычно тяжелыми. Я теперь вспоминаю, что мне пришлось пойти на Черинг-Кросс к менялам и получить у них английское серебро.

- Ну? Значит, отправились в Лондон?-спросил клерк.- Что вы там делали? Держу пари, вы первым делом выпили бренди с содовой!

- Понимаете, все произошло, как обещал старикашка,- в мгновение ока. Только что я стоял здесь, на берегу, в три часа ночи, и вдруг я уже на Голден-Кросс среди бела дня. Сперва меня точно ослепило, я прикрыл глаза рукой - и перемены как не бывало: грохот на Стрэнде звучал, как грохот бурунов на рифе. Прислушайтесь сейчас и услышите шум кэбов и омнибусов и звуки улицы! Наконец я смог оглядеться - и все оказалось по-старому! Те же статуи на площади, и церковь святого Мартина, и бобби, и воробьи, и извозчики. Не могу вам передать, что я почувствовал. Мне хотелось плакать, что ли, или плясать, или перемахнуть через колонну Нельсона. Меня точно выхватили вдруг из ада и зашвырнули в красивейшую часть рая. Тут я подозвал экипаж, запряженный превосходной лошадью. 'Получишь лишний шиллинг, если будешь на месте через двадцать минут!' - сказал я извозчику. Он пустил лошадь хорошим шагом, хотя с ковром это, конечно, не шло ни в какое сравнение. Через девятнадцать с половиной минут я стоял у двери.

- Какой двери?- спросил капитан.

- Так, одного знакомого дома,- ответил Геррик.

- Ручаюсь, что это был трактир!-воскликнул клерк (только он выразился не совсем так).- А чего же вы не перелетели туда на своем ковре, вместо того чтобы тащиться в колымаге?

- Мне не хотелось будоражить тихую улицу,- ответил рассказчик.-Дурной тон. А к тому же мне хотелось прокатиться на извозчике.

- Ну и что же вы делали дальше?-спросил капитан.

- Я просто вошел.

- Родители?- спросил капитан.

- Н-да, скажем так,- ответил Геррик, жуя травинку.

- Ну, знаете, по мне, вы самый настоящий простофиля!воскликнул клерк.- Надо же, прямо 'Святые дети'! Уж будьте уверены, моя поездочка была бы не в пример веселее. Я бы пошел и выпил на счастье бренди с содовой. Потом я .бы купил широкое пальто с каракулевым воротником, взял бы трость и лихо прошелся бы по Пикадилли. Потом я бы отправился в шикарный ресторан и заказал бы там зеленый горошек, бутылочку шампанского и котлетку из филе. Ой, я и забыл: сначала я заказал бы кильки в остром соусе, пирог с крыжовником и кофе погорячее и этот... как его, такое зелье в больших бутылках с печатью?.. Бенедиктин, будь он проклят! Потом я заглянул бы в театр и свел бы там дружбу с какими-нибудь бывалыми ребятами, и мы бы уж поездили по дансингам и барам, и все такое прочее,- закатились бы до утра. А на другой день я бы полакомился кресс-салатом, ветчинкой и булочками с маслом. Уж я бы, мать честная!..

Тут клерка прервал новый приступ кашля.

- А теперь я скажу, что сделал бы я,- произнес капитан.Мне не по нутру всякие модные коляски, где извозчик правит с самой макушки бизани. Я бы нанял простой, надежный, как шхуна, экипаж с самым большим тоннажем. Для начала я бы стал на якорь у рынка и купил индюка и молочного поросенка. Потом доехал бы до виноторговца и закупил дюжину шампанского и дюжину сладкого вина, густого, пряного и крепкого, что-нибудь такое вроде портвейна или мадеры, самого лучшего в лавке. После я бы взял курс на игрушечную лавку и накупил бы на двадцать долларов всяких игрушек для малышей, а там - в кондитерскую, за пирожными, пирожками и плюшками и за такой штукой со сливами. Оттуда - в киоск, скупил бы там все газеты, где только есть картинки для ребят, а для женушки журналы, где рассказывают про то, как граф открывает свою личность Анне-Марии, а леди Мод бежит из сумасшедшего дома, куда ее засадили родственники. И только после этого я велел бы извозчику поворачивать к дому.

- И еще надо сиропу для детей,- напомнил Геррик,- они любят сироп.

- Да, и сиропу, и непременно красного,- подхватил капитан.- И такие штуки - за них потянешь, а они хлопают, и в середке у них стишки. А потом мы бы уж устроили день благодарения и рождественскую елку вкупе. Черт побери, до чего же я хотел бы повидать ребятишек! Вот повыскакивали бы они. из дому, когда увидели бы, как их папаша подкатывает в карете. Моя младшая, Эйда...

Капитан вдруг умолк.

- Выкладывайте дальше,-- сказал клерк.

- Проклятье, я даже не знаю, не умерли ли они с голоду!выкрикнул капитан.

- Одно утешение: хуже, чем нам, быть не может,- возразил клерк.-Разве что сам дьявол очень постарается.

И дьявол словно услышал его. Луна скрылась уже некоторое время назад, и они беседовали в потемках. Теперь вдруг послышался стремительно нараставший рев, поверхность лагуны побелела, и не успели изгнанники с трудом подняться на ноги, как на них обрушился шквал дождя. Только тот, кто жил в тропиках, может вообразить всю ярость и силу такого урагана: под его натиском человек захлебывался, как под хлынувшим душем; тьма и вода словно поглотили мир.

Они бросились бежать, ощупью отыскали свой приют, можно сказать, свой дом -бывшую тюрьму; промокшие, они ввалились в пустое помещение, улеглись на холодный коралловый пол -трое жалких человеческих подобий, и вскоре, когда ураган миновал, в темноте стало слышно, как стучит зубами клерк.

- Слушайте, ребята,- прохныкал он,- бога ради, лягте поближе, погрейте меня. Будь я проклят, если я без этого не сдохну!

И вот трое сгрудились в один мокрый ком и лежали так, дрожа, задремывая, то и дело возвращаемые к жалкой действительности кашлем клерка, пока не наступил день.