сделал его верховным бонзой вместо господина Пи Па По. Лукас и Джим от всей души поздравили его с таким высоким назначением.

Налюбовавшись на свою дочь, император наконец обратился к Лукасу и Джиму и крепко обнял обоих. От радости он не мог произнести ни слова. Затем он поздоровался за руку с каждым из приехавших детей в отдельности и сказал:

— Ну теперь, мои дорогие, добро пожаловать во дворец! Вам нужно подкрепиться хорошим завтраком. Вы наверняка страшно проголодались и устали с дороги. Каждый из вас может заказать себе что только его душе угодно.

Он уже хотел было повернуться, чтобы проводить своих гостей во дворец, но в этот момент Пинг Понг дернул его за рукав, что-то зашептал ему на ухо, тихонько показывая рукой на Кристи.

— Верно! — смущенно воскликнул император. — Как я мог об этом забыть!

Он сделал знак рукой, и на пороге появились двое телохранителей. Один из них нес в руках большую звезду из чистого золота, размером с суповую тарелку, другой нес длинную-предлинную ленту, которая как шлейф тянулась за звездой. Лента была сделана из голубого шелка, а на ней серебряными буквами было вышито:

А на золотой звезде были высечены такие слова:

На обратной стороне стояло:

После этого император произнес небольшую речь:

— Дорогой Кристи! Нет на земле сегодня человека счастливее меня, ведь сегодня ко мне вернулась моя любимая дочь. По твоему израненному лицу я вижу, что ты не раз рисковал собою и выдержал не один бой. В знак моей величайшей признательности я хотел бы вручить тебе мой скромный дар — этот орден. Я велел моему придворному ювелиру изготовить его на случай вашего счастливого возвращения. Я, правда, не знаю, насколько важны ордена для локомотивов. Но мне бы очень хотелось, чтобы люди впредь видели, какой ты замечательный локомотив. Поэтому возьми его и носи!

Пока телохранители прикрепляли Кристи орден, толпа на площади снова стала кричать: «Ура!», «Браво!», «Виват!»

Тем временем Пинг Понг, который от возбуждения все время скакал и прыгал как мячик и ни секунды не мог устоять на месте без дела, послал за верховным смотрителем парка (в его обязанности входило следить за животными) и велел ему незамедлительно явиться со своими помощниками и забрать дракона. Не успела еще закончиться церемония награждения, а верховный смотритель уже был тут как тут. Вместе с ним пришли шестеро крепких парней, которые вели под уздцы четверку лошадей, тащивших за собой повозку с гигантской клеткой. Драконша была такой тихой и смирной, что ее удалось без особых хлопот загнать в клетку после того, как Лукас отцепил ее от паровоза. Когда повозка укатила, Лукас поинтересовался:

— А где вы ее разместите? Мне нужно еще с ней кое о чем побеседовать.

— Для начала мы запрем ее в старом павильоне для слонов, — с важным видом ответил Пинг Понг. — Ты можешь в любой момент навестить дракона, достопочтенный машинист орденоносного локомотива.

Лукас, довольный, кивнул и поспешил вместе с Джимом за другими детьми, которые тем временем уже направились в сопровождении императора и принцессы Ли Ши во дворец, где они собирались спокойно поужинать в тронном зале.

К сожалению, Кристи не мог присоединиться к ним, так что ему пришлось остаться на площади. Целый день вокруг него толпились китайцы, которые теперь, разумеется, ни чуточки его не боялись. Они угощали его маслом и чистили его, смывали с него грязь, полировали его мягкими тряпочками, так что в конце концов он сверкал и сиял как новенький.

А тем временем император, Ли Ши и все гости расселись на террасе перед тронным залом и приступили к завтраку, греясь в лучах утреннего солнышка. Как и было обещано, каждый ребенок получил то, что он любил больше всего на свете. Маленький эскимос получил китовую отбивную и чашку рыбьего жира. Мальчику-индейцу принесли рисовую лепешку и мясо буйвола, поджаренные прямо на костре, а потом он раскурил свою трубку мира, сделал ровно четыре затяжки и выпустил дым по очереди на все четыре стороны света. Короче говоря, все дети ели то, что они привыкли есть у себя дома. Это были для них, конечно, давно забытые лакомства! Джим и Лукас удовлетворились свежими медовыми плюшками и хорошей порцией какао! И впервые за долгое время император тоже поел как следует.

Когда на террасе появился главный повар Шу Фу Лу Пи Плу, чтобы узнать, все ли понравилось досточтимым гостям, Джим и Лукас радостно поприветствовали его как старого доброго друга. Главный повар, между прочим, по случаю большого праздника снова нацепил свой самый большой колпак, который по размерам мог сравниться разве что с пуховой периной.

Император спросил его, не хочет ли он немножко посидеть с ними и послушать истории, которые расскажут им дети и Лукас с Джимом. Господин Шу Фу Лу Пи Плу как раз не был ничем занят, и потому он с удовольствием подсел к веселому обществу.

Дети еще раз по очереди рассказали о своих приключениях, а император слушал с большим интересом. Когда все было рассказано и все было съедено, Лукас сказал:

— Ребятки, я предлагаю всем нам пойти вздремнуть часок-другой. Ведь мы всю ночь не спали. Кто как, а я прямо с ног валюсь от усталости.

Многие дети уже давно потихоньку зевали, а самый маленький ребенок уже давно уснул, свернувшись калачиком на своей подушке. Так что все с радостью приняли предложение Лукаса.

— Еще один вопрос, друзья мои! — остановил их император. — Не хотите ли вы погостить у нас несколько недель, чтобы как следует отдохнуть? Я был бы очень рад этому. Или, быть может, вам не терпится поскорее оказаться дома? — с улыбкой спросил он.

— Ой, пожалуйста, если можно, отправьте меня поскорее домой! Чем скорее, тем лучше! — жалобно попросил мальчик-индеец.

— И меня! И меня! — в один голос закричали дети.

— Ну хорошо, — сказал император, которому, конечно, было понятно нетерпение детей, — мне было бы, разумеется, очень приятно, если бы вы у нас немножко погостили. Но я могу себе представить, как вам хочется поскорее попасть домой. Мой верховный министр Пинг Понг позаботится о том, чтобы как можно скорее снарядить для вас корабль.

Спасибо! — со вздохом облегчения поблагодарил мальчик-индеец.

Тем временем для детей приготовили отдельные комнаты, в каждой из которых стояла кровать под чудесным балдахином. Как приятно было поспать на мягких шелковых подушках после жестких каменных кроватей!

Друзья получили, конечно, комнату на двоих, где стояла двухэтажная кровать. Джим скинул башмаки и залез по маленькой лестнице наверх. Он растянулся на шелковых простынях и мгновенно заснул.

А Лукас сидел на краешке своей постели, задумчиво подперев голову руками. Множество сложных вопросов крутилось у него в голове. Маленькая принцесса благополучно вернулась к своему отцу, думал он. Остальные дети тоже скоро разъедутся по домам. С этим все в порядке. Но что будет с ним и с Джимом? Они не могут отправиться к себе в Медландию, потому что король Альфонс Без Четверти Двенадцатый наверняка очень сердит на них, ведь они, ни слова никому не сказав, покинули остров вместе с Кристи, вместо того чтобы выполнять его распоряжение. Конечно, надежды на то, что он вот так просто возьмет и разрешит им вернуться, было мало, поскольку с тех пор, когда они решили все втроем уехать, ситуация нисколько не изменилась. Медландия-то больше не стала. А может быть, все же оставить Кристи здесь, в Китае, и вернуться домой вдвоем? Лукас попытался себе представить, что он будет делать в Медландии без Кристи. Нет, ничего не выйдет, решил он про себя и покачал головой. Теперь, после всех приключений, которые выпали на их долю, когда Кристи показал себя таким верным и надежным другом, и вовсе невозможно. Это не выход из положения. А может быть, достопочтенный император согласится оставить их в Китае, чтобы они занялись здесь прокладкой железной дороги? Конечно, это немножко грустно, все же Китай, несмотря ни на что, чужая страна, но другой возможности не было, ведь где-то им нужно жить, не могут же они вечно болтаться по свету.