— «Мне немного завидно, что вы вместе, а я тут одна. Хотя, конечно, не одна. Вокруг меня много народу, и взрослых и детей, но я ещё к ним не привыкла. „Не обтерпелась“, как говорит Митя Каневский…»
— Вера! — сказала Мая. — Она помните как воевала с Митькой?
— А теперь его слова вспоминает! — сказала, улыбаясь, Оксана. — И пожелание ему особенное в конце — это я уж одному Мите прочту.
— Пожалуйста, читайте дальше, — попросила Марина, поглядывая на смущённого Митю. «Ага, молчит — даже не нашёлся что ответить!»
— «Расскажу вам немного о моей новой жизни, — продолжала читать Оксана. — Моя школа находится при фабрике — тонкосуконной фабрике имени Калинина. Я как-то привыкла раньше думать, что фабрика находится непременно в городе, что вокруг неё всегда очень шумно. А вокруг нашей фабрики очень красивые места: река, лес и у самой фабрики — парк.
Наша детская музыкальная школа при фабрике открылась совсем недавно, работала всего одну зиму, и учеников было немного. С моим приездом открыли новый класс — скрипичный. Теперь в нашей маленькой школе два педагога, ожидаем третьего. И знаешь, Оксана, какая у меня мысль?..»
Но тут, на самом интересном месте, Оксана перестала читать.
— Дальше вам неинтересно, — сказала она. — Ну, а кто теперь скажет, где нам устроить шефский концерт?
Читайте дальше! Интересно! В Вериной школе! При фабрике! — заговорили пионеры.
— По очереди, — сказала Оксана. — Только, ребята, я не буду вам сейчас читать всё Верино письмо.
— А вы расскажите, — попросил Митя Каневский. — Не читайте, а расскажите!
— Рассказать? Ну хорошо. Вера пишет, что детскую музыкальную школу открыли при фабрике потому, что там много способных ребят. Они сами, по своей охоте, устроили у себя в общеобразовательной школе спектакль, с пением, почти оперный. А руководить ими по-настоящему было некому.
И в музыкальную школу пришли они охотно. Но то ли не умели их заинтересовать, то ли они думали, что это будет одно развлечение… Словом, Вере сейчас нелегко налаживать новое дело.
Я предлагаю вам помочь нашей Вере. Устроим там такой концерт, чтобы местным ребятам захотелось учиться по-настоящему. И хорошо бы там сыграть не только то, что вы готовите для академического вечера, а дополнительно выучить новые вещи наших советских композиторов или русские народные песни. Хотите?
Оксанино предложение ребятам понравилось. Одна только Люся была недовольна.
— Да когда же это всё успеть? — говорила она. — Новые вещи! А свои?
— Вот всегда она так! — возмутилась Мая. — Честное слово, Люська, я тебя из своего звена выведу!
Оксана подняла руку:
— Тише! Тебя как зовут? Люся? Люся, а к тебе у меня особенная просьба. Ты ведь, кажется, умеешь шить?
— Умеет, и очень хорошо, — подтвердила Мая. — Она у нас первая по рукоделию.
— Вот и хорошо, — сказала Оксана. — Вера пишет, что их ребята в клубе готовят к Октябрьскому празднику два спектакля: старшие — «Тимура», а маленькие — «Золушку», но им трудно справиться с костюмами. Ты могла бы им помочь. Согласна?
— Согласна, — ответила Люся и оглянулась на ребят.
Она действительно любила и умела шить, но в классе до сих пор к этому относились равнодушно.
— Вот это хорошо! — сказала Оксана. — И тебе будет интересно туда поехать. Все поедут на праздники, а мы с тобой — раньше.
Люся улыбнулась и покраснела. Она была и смущена и довольна. Митя что-то буркнул про девчоночьи занятия — иголочки и бантики, но Оксана очень серьёзно на него посмотрела, и он замолчал.
— Только не думайте, — сказала Оксана, — что весь концерт будет состоять из ваших выступлений. Будут играть и Верины ученики.
— Такие начинающие? — удивилась Мая.
— Будут! — воскликнула Марина. — Помните, девочки, как мы готовили с Верой первомайский сбор? Все, все участвовали!
— Даже Каневский, — откликнулась Мая. — Да вы ведь Веру хорошо знаете, — сказала она Оксане.
— Знаем! — сказал Митя Каневский басом.
Все засмеялись, и Оксана громче всех.
— Да, я была на этом сборе, — сказала она. — Было очень интересно. Мне понравилась игра в маленьких почтальонов, от всех шестнадцати республик. Кто её придумал тогда?
— Митя! Вера! Нет, Светлана! — закричали ребята.
— Ну, понятно: вместе, — сказала Оксана. — А что бы нам сейчас придумать, чтобы интересно провести этот концерт?
Подняла руку Светлана.
— По-моему, надо не только концерт, — сказала она, — а ещё чем-нибудь помочь в устройстве Октябрьского вечера. Вот Люся будет помогать шить костюмы, а мы можем помочь украсить зал.
— Да чем же они хуже нас? — удивилась Мая. — Наверно, лучше нас всё устроят.
— А можно, мы им портрет Глинки привезём? — спросила Галя.
Марина оглянулась на неё.
— И Чайковского, — неожиданно для себя самой добавила она.
Это были их с Галей любимые композиторы.
— Вот придумали! Да у них, может, есть!
— Девочки не могут без подарков, — сказал Митя, грустно покачивая головой. — «Ах, мы вам привезли!»
— А ты подарков не любишь? — вспылила Мая.
— Девочки, подарим ему что-нибудь, — шепнула Марина, — какую-нибудь марку редкую!
— Уж вы найдёте редкую! — засмеялся Митя.
Он очень гордился своим альбомом.
— Ну, вот что, — сказала Оксана, — вы подумайте, ребята, о делах нашего отряда в этом году и самое первое — о поездке в Берёзовую. Ведь мы с вами поедем на большую фабрику! Я думаю, поездка будет для нас всех очень интересной. Конечно, если только вы сами захотите этого.
— А можно написать Вере и всё у неё подробно узнать? — спросила Светлана.
— Конечно, можно, — сказала Оксана. — Знаете, что Вера написала в конце письма?
«А пионеров моих очень прошу мне писать обо всём: о хорошем и о плохом. Я очень скучаю по ним и не хочу, чтобы они меня забыли. Ты ведь не будешь сердиться на меня за это?..»
Оксана сложила письмо и внимательно посмотрела на ребят.
— Я не буду сердиться, — сказала она. — Кто захочет написать, пусть возьмёт у меня адрес.
— Дайте, пожалуйста, мне, — вспыхнув, сказала Марина.
У неё в голове мелькнула одна мысль.
23. ПИСЬМО НА ТОНКОСУКОННУЮ ФАБРИКУ
