Четыре часа – Томми выдает рулады на саксе – мне пора валить. У меня своя музыка – ЧТО-ТО должно проясниться.
Вечереет – тучи, дождь. Остановка возле телефонной кабинки – Боба нет, зато Ригль на месте. Его новости – ни одной самоубийцы, подходившей под описание МАТЕРИ ВУАЙЕРИСТА.
На съемочную площадку – льет как из ведра – какая тут съемка. Повезло: в ее трейлере горит свет. Бегом – по лужам.
Гленда рассеянно курит. Растянувшись на кушетке – и не спешит прикоснуться ко мне.
Легко догадаться. «Мишак?»
Она кивнула. «Приходил Брэдли Милтир. Как выяснилось, они с Германом Герштейном познакомились до того, как он стал работать на Говарда Хьюза. Он рассказал Герману, что нашли тело и машину Мишака и что все, кто заключил контракт с Хьюзом, будут опрошены независимо друг от друга. Микки слышал, как он рассказывал Герману, что со мной собираются разговаривать следователи из Управления шерифа Малибу».
– И все?
– Нет. Микки еще сказал, что расследование будет проводиться тайно – дабы не тревожить Говарда Хьюза.
– Он не упоминал Голливудский участок? Или убийцу по прозвищу Блуждающий Огонь?
Гленда принялась пускать колечки дыма. «Нет. Я думала – то есть
– Нет, мы не думали – нам бы этого
– В доме, где меня
Остановить ее, заставить ее думать: «Ты сама так решила и теперь расплачиваешься. А теперь ты должна сыграть так, чтобы выпутаться из этого».
– Скажи как. Посоветуй, как легче.
– Скажешь, что той ночью ты была одна. Не пытайся флиртовать с полицейскими или очаровывать их. Вскользь упомяни, что Говард Хьюз – распутник и ты можешь порассказать об этом много интересного. И дальше – используй то, о чем ты все никак не можешь мне рассказать, то, что дает тебе право и смелость… ч-черт, Гленда.
– Ладно.
– Просто так.
– Ладно.
Я поцеловал ее – с меня ручьем текла дождевая вода.
– Здесь есть откуда позвонить?
– Рядом с трейлером Микки. Знаешь, если мне придется всплакнуть, я могу.
– Пожалуйста, не надо этого делать.
– Уже уходишь?
– У меня встреча с одним человеком.
– Тогда позже?
– Ага. Я приеду к тебе.
– Хотя я многого не жду. Вид у тебя такой, будто ты неделю глаз не сомкнул.
Ведра для сбора дождевой воды – я нырнул под тент трейлера Микки. Телефон работал – набираю персональный номер Галлодета.
Трубку снял он сам: «Алло?»
– Это я, Боб.
– Привет, Дейв, я нашел, что ты просил. Слушаешь?
– Валяй.
– Джон Джеральд Дьюхеймел, двадцать пять лет. По сравнению с прочими досье ОВР – не особо много. Еще просмотрел пару других – для сравнения.
– И?
– И помимо интересной комбинации диплома инженера с отличием и карьеры в любительском боксе, я ничего не нашел.
– А семья?
– Единственный ребенок. Предположительно богатых родителей, хотя, когда они погибли в автокатастрофе, они оставили своего сына, который в то время учился в колледже, без копейки; среди его окружения встречается сомнительная фигура Рубена Руиса и его еще более сомнительных братцев – конечно, сейчас-то Рубен на нашей стороне. Парнишка увлекался тайским боксом – ну, в двадцать пять лет и я им увлекался. Это и еще то, что он проиграл свой первый профессиональный поединок, и является единственной сколь-нибудь существенной информацией.
Никаких зацепок. «Спасибо, Боб».
