компетентность, кроме того, мне хотелось получить ваше, как искушенного в юриспруденции человека, мнение, что задумали федералы в нашей юрисдикции. И что же вместо этого? «Аллилуйя, я умею летать!» и «Пока следователь храпит, главный свидетель прыгает из окна».
Подавляя смешок: «И какой вывод?»
– А это уже вы мне скажете. Что, по-вашему, планировали федералы – помимо пресловутого «боксерского расследования»?
– Полагаю, со смертью Джонсона – почти ничего. Руис рассказал мне, что у Нунана были какие-то непонятные «планы» относительно проведения расследования в южной части Лос-Анджелеса – ну, там, наркотики, игровые автоматы и незаконная торговля в Черном городе. Если расследование провалится, можно будет все свалить на полицию. Если же завершится успешно – Нунан первый объявит об этом: он обожает попадать в заголовки. У нас есть шанс подготовиться.
Эксли улыбнулся:
– Кажется, игорным бизнесом в Черном городе теперь заправляет Микки К. Вы не могли бы предупредить его, чтобы он поубирал все автоматы?
– Ни в коем разе. Отвлекаясь от темы: вы читали мой рапорт о букмекерской конторе?
– Да. За исключением тех выстрелов, все отлично. В чем дело? Вы смотрите на меня так, будто хотите чего-то попросить.
Я налил кофе.
– Кое-что взамен Дисканта.
– Не вам просить об одолжениях.
– После Дисканта я смогу.
– Тогда просите сейчас.
– В моем отделе мне наскучило. Я тут заходил в Отдел по расследованию краж и нашел на доске интересное дело.
– Ограбление магазина электроприборов?
– Нет, меховой склад Гурвица. Украдены меха на миллион, никаких следов, а Джуниор Стеммонс как раз в прошлом году накрыл Сола Гурвица за игрой в кости. Он – конченый лудоман, так что у меня есть версия, что он это сделал сам – мошенничество при страховании.
– Нет. Этим делом занимается Дадли Смит, и он исключает версию со страховкой. К тому же вы – командир подразделения, а не следователь.
– Так измените правила! Я компрометирую комми, вы мне – это дело.
– Нет, этим делом занимается Дадли. Преступление совершено три дня назад, и он уже назначен. Кроме того, мне не хотелось бы искушать вас – ведь меха можно продать.
Опять отбрил – ну и к черту.
– Вы ведь с Дадом друг друга не особо любите. Он
– Командиры подразделений вечно скучают и просят дел. Или у вас на то особые причины?
– Отдел краж – чистая работа. Если я начну расследовать тамошние дела, вы не станете корить меня за наличие подозрительных друзей.
Эксли поднялся: «Пока вы не ушли – можно вопрос?»
– Сэр?
– Вам, часом, никто из ваших друзей не заказывал Сандерлина Джонсона?
– Нет. Но неужели вы не рады, что он прыгнул?
Ночь пришлось провести в номере отеля «Билтмор» – на пороге моей квартиры наверняка полным- полно репортеров. Никаких снов, обслуживание в номер – ровно в шесть утра завтрак и газеты. Новые заголовки: «Федеральный атторней резко критикует недотепу-полицейского», «Бюро расследований сожалеет о самоубийстве свидетеля». Эксли в чистом виде –
Расследование ограблений, синекура: ловишь воришек и вышибаешь из них дерьмо.
Работаем над нашим комми: пора сделать пару звонков.
Фред Турентайн, спец по жучкам – согласился за пятьсот, Пит Бондюран – тоже, но за штуку – фотографу он заплатит сам. Пит, бессменный поставщик материала для «Строго секретно», – дюже обрадовался.
Главная надзирательница женской тюрьмы ходила у меня в должниках – я снимаю с нее долг в обмен на услугу: некая Ла Верна Бенсон – третий привод за проституцию – ни залога, ни даты суда. Ла Верна у телефона – что, если мы «потеряем» твое дело? – Да! Да! Да!
Беспокойно – когда кого-нибудь убиваешь, всегда так. Беспокойство перерастает в напряжение – в машину.
Сунулся было домой – толпа репортеров – некуда податься. Поворот на Малхолланд, зеленый свет – автомобилей почти нет – 60, 70, 80. Резкий разворот, визг тормозов – и уже медленнее: надо подумать.
Например, об Эксли.
