— Виктор, — подхватывает Палакон, — ваш отец…

Японец перебивает его:

— Мистер Палакон, прошу вас, позвольте мне продолжить.

Палакон неопределенно кивает головой.

— Нас до сих пор не представили друг другу, — говорит японец.

— Кто вы? — спрашиваю я.

Подумав, он отвечает:

— И в целях личной безопасности — моей и вашей — нас так и не представят.

— О блядь, — цежу я, скрипя зубами. — Блядь, блядь, блядь…

— Мистер Джонсон, срок пребывания вашего отца в сенате США скоро истекает. — Японец выдерживает паузу. — Он заинтересован в том, чтобы двигаться дальше, скажем так. — Японец жестикулирует руками, пытается выдавить из себя ободряющую улыбку, но у него ничего не получается. — Расти вверх. Он собирается участвовать в борьбе за высшую должность, за…

— О блядь, блядь, блядь, блядь…

Мои стенания обрывают японца на полуслове, и он замолкает.

— Мистер Вард, — начинает Кратер, — когда ваш отец явился к нам, он был обеспокоен некоторыми… ну, некоторыми вашими наклонностями, скажем так…

— Он пытается сказать, Виктор, — перебивает Палакон, — что вы вовсе не черный ящик.

— Я не что? — переспрашиваю я.

— В определенных кругах, в некоторых СМИ, отлично знают, кто вы такой на самом деле, — берет слово Дельта. — Это делает вас удобной мишенью.

— Некоторые аспекты вашего образа жизни, по мнению вашего отца, — Дельта подыскивает слова, — снижали шансы достигнуть поставленной им задачи.

— Послушайте, Виктор, — нетерпеливо продолжает Кратер. — Ваш отец хотел, чтобы вы отправились куда-нибудь отдохнуть.

— Но почему он этого хотел? — спрашиваю я, стараясь говорить медленно и сдержанным тоном.

— По его мнению, некоторые ваши… э-э-э, выходки, скажем так… — Палакон ищет слова, чтобы закончить предложение, и не находит их. Он роется в бумагах, лежащих на столе, отчего начинает казаться, что комната стала сразу меньше. — …они производят неблагоприятное впечатление.

Палакон снова делает паузу.

— Они… они излишни и могут ухудшить его репутацию, — добавляет он, стараясь быть по возможности деликатным.

— Существовала озабоченность тем, что это может нарушить все расчеты, — говорит японец. — Особенное беспокойство вызывал ход дел в Нью-Хемпшире, поскольку вы…

— В это углубляться пока не следует… — обрывает его Палакон.

— Да, разумеется, — говорит японец. — Вы совершенно правы.

— Виктор, ваш отец абсолютно не хотел причинить вам никакого вреда, — продолжает Палакон. — Он просто хотел, чтобы вы… ну, скажем так, немного развеялись. Он хотел, чтобы… вам было, чем занять… э- э-э, свое время. Он не хотел, чтобы вы оставались в Штатах.

Палакон делает паузу.

— Поэтому он пришел к нам. Мы все обсудили. Обо всем договорились.

Молчание, гулкое и безжалостное. Я просто смотрю на них, не в состоянии воспринять все это, потому что некоторые детали мой мозг просто отказывается принять, а этих деталей становится все больше и больше, и у меня такое ощущение, словно я смотрю на все происходящее через окно, которое заколочено, к тому же за ним все равно ночь, и никто никогда не признается мне в том, кто он такой на самом деле.

Мы скользим по поверхности вещей.

Самое важное — это то, о чем ты даже не догадываешься.

Комната покачивается, затем вновь выпрямляется.

Снаружи раздается гром.

Ты справился с чувством беспокойства. Ты заставил себя посмотреть в их лица. Ты не стал падать. Ты пытаешься сделать вид, что тебя еще хоть что-то волнует. Но ты не можешь. Даже если бы ты хотел, все равно бы не смог. И сейчас, в этой самой комнате, до тебя доходит, что они тоже это знают. Смятение и безысходность совсем необязательно подталкивают людей к действиям. Это мне давным-давно сказал кто-то из офиса моего первого рекламного агента. Но только сейчас я понимаю, что он имел в виду. Только теперь я понял значение этой фразы.

— Но почему вы использовали Джейми Филдс как повод? — слышу я свой собственный голос где-то вдалеке.

— Мы проанализировали ваше прошлое, — говорит Палакон. — Поговорили кое с кем. Сделали выбор.

— Мы, однако, даже не подозревали о том, что Джейми Филдс как-то связана с Бобби Хьюзом, — говорит Дельта, скребя свой подбородок.

— Это было ошибкой, — неохотно признает Палакон.

— Мы думали, что она просто на съемках в Европе, — говорит Дельта. — И не более того.

— Блядь, но это ложь! — взрываюсь я. — Это гребаная наглая ложь! Ты знал гораздо больше. Боже мой!

— Мистер Вард, — снова начинает Палакон.

— Ты попросил меня отвезти эту гребаную шляпку и передать ее Джейми Филдс.

— Да, — говорит Палакон. — Это так. Но мы не имели ни малейшего представления о том, что она живет с Бобби Хьюзом. Мы даже не подозревали о существовании Бобби Хьюза, пока… пока не стало слишком поздно.

— А Бобби Хьюз, он знает, кто вы такие? — спрашиваю я, вспоминая про видеокассету, которую показал мне режиссер.

— Да, — отвечает Палакон. — Лично с нами он не знаком, но наверняка догадывается о нашем существовании.

— Известно ли им, что меня послали вы? Что я оказался здесь из-за вас? — спрашиваю я, пытаясь свести все воедино.

— Похоже, что да, — говорит Палакон. — Но мы не думаем, что им сказала об этом Джейми Филдс.

— Как же они тогда узнали?

— Возможно, они знали об этом уже во время нашей первой встречи, — говорит Палакон. — Мы не вполне уверены.

— И что им нужно?

Палакон вздыхает и говорит:

— Они хотят, чтобы наши планы сорвались. Судя по всему, они из кожи вон лезут, чтобы этого добиться.

— Какие планы? — спрашиваю я. — И какие такие они?

— Ну, дать точный ответ на последний вопрос невозможно, — говорит Палакон. — Вернее, ответов существует несколько. Но они, очевидно, решили использовать вас — вернее, факт вашего присутствия — в своих интересах.

— Мистер Вард, — говорит Дельта, — совсем недавно нам стало известно, что Джейми Филдс связана с группировкой, которая соперничает с группировкой Бобби Хьюза. Как только мы выяснили это, мы тут же принялись анализировать, каким образом этот факт может повлиять на исход ситуации, в которой оказались вы.

Говорит Кратер:

— В настоящий момент Джейми Филдс не имеет непосредственного контакта с Бобби Хьюзом. Пока сохраняется такое положение дел, вы находитесь в безопасности.

— Джейми Филдс — агент контрразведки, которому удалось просочиться в организацию Бобби Хьюза, — говорит Палакон. — В тот момент, когда мы вас отправляли, мы не представляли себе, что происходит. Мы не знали ничего об этом до тех пор, пока вы не потерялись в Лондоне. — Он делает