об экспедиции на Ауквану восстановилась, я понял, почему оно казалось знакомым. Как ни крепко было заперто воспоминание, но запечатленный в подсознании образ Таны психокинетически переносился на сивиллянок, и я видел их в одном и только одном обличье.

— Вот ты и нашел то, что искал, — проронила сивиллянка с грустной улыбкой.

Она была права. Я нашел то, что искал, хотя сам не знал цели своих поисков. Теперь я уже ничего не хотел. Свою настоящую жизнь я прожил двадцать лет назад, и все, что было потом, — суета и шелуха. Скучными и никчемными представлялись былые мечты и желания, а жизнь, потраченная на коллекционирование экзопарусников Вселенной, выглядела пустой. И от понимания этого на душе становилось тоскливо и одиноко. Никогда мне не будет покоя в этом мире. На всю оставшуюся жизнь.

— Зачем вам все это нужно? — спросил я.

— Нам? Это нужно не нам, а вам. Каждый разумный должен знать, кто он такой в жизни и что из себя представляет. Это свойство разума. К сожалению, в Галактике больше цивилизаций, чем разумных…

Все-таки я оказался прав — была у сивиллянок цель, но смысл этой цели лежал за пределами моего миропонимания, и я не желал его принимать, как примитивные приматы не желают понимать действия экспериментаторов, проводящих на них исследования по развитию интеллекта.

— Прощай, — сказала сивиллянка. Хитон затрепетал, будто она хотела высвободить из-под него руки, но вместо этого вдруг распахнулся, и я увидел, что никакой это не хитон, а громадные крылья Moirai reqia. Сивиллянка кивнула на прощанье, крылья встрепенулись, и прекрасный экзопарусник Сивиллы начал медленно подниматься в небо.

И снова, как двадцать лет назад, когда я увидел только что вылупившегося из кокона ногокрыла, мне показалось, что не экзопарусник взмывает в небо, а улетает душа Таны, унося на крыльях мою судьбу и оставляя взамен свою жизнь.

Хоровод экзопарусников Сивиллы, круживший надо мной, восстановился и медленно уплыл на запад, постепенно село солнце, над равниной воцарилась беззвездная ночь, а я, как зачарованный, продолжал неподвижно сидеть на берегу, устремив взгляд туда, где в бездонной черноте глубокого космоса скрывался ТОТ, кого не было, но который, по мнению многих, сотворил мир; ТОТ, кто выполнил желание Таны, подарив мне жизнь в обмен на ее смерть. Ненависть к НЕМУ клокотала в груди, и мне волком хотелось выть.