крепкую и остроконечную. Другой рукой он направлял ее и затылок, Абигейл подчинилась и снова подставила ему губы. На этот раз поцелуй его был не более, чем едва заметным касанием, мимолетным дыханием, но он заставил дрожать каждую клеточку ее тела. Ласки Джесси были любящими и нежными. Он взял твердый, ждущий сосок между большим пальцем и ребром ладони и сжимал его нежно, пока Эбби не застонала. Его руки обнимали ее плечи, ночная рубашка упала на бедра и сначала теплый ночной воздух, а потом и теплые пальцы Джесси прикоснулись к обнаженной Эбби... Наконец, его ладонь охватила, словно чаша, и ее грудь. Абигейл уткнула лоб ему в подбородок и растворилась в волшебстве прикосновения. Он мял возбужденный сосок тыльной стороной пальцев, а ослабевшие запястья мисс Абигейл лежали на его плечах. Охваченная чувством, она неосознанно откинулась, приглашая Джесси идти дальше. Вторая ее грудь тоже набухла, и Джесси выдавил из горла удовлетворенное восклицание:

– Ах, они такие твердые, – сказал он глухим голосом.

Она пробормотала что-то в ответ, паря на крыльях удовольствия и желая только, чтобы оно продолжалось. Она, казалось, зависла сама над собой и смотрела вниз на странную, счастливую женщину, получающую наслаждение в руках своего мужчины. Она раньше никогда не представляла себе, что люди могут говорить, когда занимаются такими вещами, но успокаивающий тон Джесси освободил ее о г скованности, и любовница, глазами которой она смотрела на него, ответила в унисон:

– Иногда мне стоит лишь подумать о тебе, и они становятся твердыми. Однажды это даже случилось в церкви.

Он мягко засмеялся ей в шею и собрал всю свою волю в кулак, чтобы не повернуть ее на спину и не овладеть ею глубоко, твердо, прямо сейчас. Он чувствовал себя так, словно взрывался внутри своей собственной кожи! Он хотел ее попробовать, ощутить ее запах, услышать стоны, почувствовать, как ее плоть окружает его. Но он остановил себя, зная, что для них обоих будет лучше все растянуть. Он осыпал ее новыми поцелуями, проводил рукой вверх и вниз по спине. Его пальцы охватили ее талию и приподняли обнаженные бедра, прижав плотно к возбужденному доказательству его желания и давая ей время познать мужскую новизну, показывая разницу между ними. Джесси положил руку на живот Эбби, другую – на поясницу и сел, держа ее между согнутыми руками. Потом его ладонь охватила ее грудь, и он стал наклоняться вместе с Абигейл все ниже и ниже, на измятые простыни. Она упала ему на грудь, но Джесси перевернул ее на спину и поцеловал плечо, ключицу, потом теплую выпуклость ниже. Абигейл чувствовала его мягкие усы и рисовала их в своем воображении, когда его горячий, влажный язык подбирался все ближе и ближе к соску, пока, наконец, не оказался над ним, поглаживая его кончик, заставив Абигейл охнуть, выгнуться и слепо потянуться, чтобы обнять Джесси. А он оттягивал и посасывал сосок, вызывая волны чувств, расходящиеся оттуда, где он учил ее кожу жаждать его любви. Один сосок уже был влажным, и Абигейл содрогнулась, когда он передвинулся к другому. Ее ладонь теперь направляла Джесси. От страстных поцелуев в мисс Абигейл проснулись к жизни все ее давным-давно забытые чувства и хлынули огромным потоком вниз. Ее соски сладко болели, прося еще ласки, но Джесси отстранился, подложил руку себе под голову и начал пальцем щекотать грудь Абигейл. По всему ее телу побежали мурашки, она по-девчоночьи рассмеялась и слегка повернулась, отталкивая его палец.

– Я хочу коснуться тебя везде, – сказал он.

Но, как ни странно, он совсем перестал прикасаться к Абигейл, заставив ее с жадностью желать его прикосновений. Долгую минуту они смотрели друг другу в глаза, ничего не говоря и не двигаясь. Не в силах выразить словами, она молча попросила его ласкать ее. Он медленно поднял руки, неподвижно лежавшие вдоль его бедер, и увидел, как задрожали веки Абигейл, как расширились ее глаза, когда он легонько дотронулся до ее живота кончиком указательного пальца, выводя вокруг ее пупка усики и лозы винограда, потом переместились вверх, к соскам, потом еще выше – ко рту. Одним пальцем он провел длинную линию, на которой сходились тонкие волоски со всего тела Эбби, словно стрелки, указывающие на место, где от желания начала выделяться влага. Джесси надавил на живот Абигейл и дотронулся пальцами до волос на лобке, задержав их там на какой-то миг. Дыхание ее перехватило, как только пальцы Джесси двинулись ниже, Абигейл отпрянула, инстинктивно защищаясь.

Поняв, что она сделала, она почувствовала себя неуклюжей и глупой, но она внезапно испугалась. Несомненно, теперь Джесси будет негодовать и подумает, что она – абсолютный ребенок, и он только зря теряет с ней время.

Но вместо этого он прошептал рядом с ее ухом:

– Все хорошо, Эбби, все хорошо.

Он обвил рукой ее талию и снова начал целовать – в спину, плечи и в твердые приподнятости в основании ее спины. Он поднял голову и взглянул в лицо Эбби.

– Эбби, ты не передумала? – напряженно и сипло прошептал он.

Ее широко раскрытые, робкие глаза взглянули на него, но она не могла говорить. Ощущая ее последний страх, Джесси успокаивал ее, лаская плечи и грудь.

– Твоя кожа, Эб, я никогда не встречал такой кожи. Она словно из заварного крема... гладкая... мягкая... и сладкая.

И словно в доказательство он склонился попробовать ее во внутренней части локтя, где пробивался пульс. Он нежно взял бархатистую кожу зубами, мягко покусывая ее, и потом зарылся лицом там, где кончался живот Абигейл. Ее спина напряглась, поэтому Джесси выпрямился и выдохнул Абигейл в рот:

– Не бойся, Эбби.

Потом нежно, настойчиво его теплая, неторопливая, но уверенная рука поползла вниз. Абигейл зажмурила глаза, глубоко вздохнула и задержала дыхание, представляя длину и силу его пальцев, а они искали, нашли и проникли.

Сладострастие охватило ее, возбужденное тело было словно лоснящийся, влажный атлас. Джесси приподнялся на локте, чтобы лучше видеть ее. Он двигал пальцем и неотрывно смотрел на лицо Эбби: веки дрожали, губы открылись, щеки ввалились. Она изгибалась и стонала от того, что происходило внутри нее. Джесси довел ее до такого состояния, что она уже не сомневалась: она созрела. Он умело готовил ее, и она, в порыве, быстро, жарко, неистово задышав, обняла его за шею, спрятав глаза.

Джесси улыбнулся, видя, какой она стала чувственной и напряженной.

Его ласки прекратились.

Она испуганно открыла глаза навстречу улыбающемуся лицу над ней.

– Джесси... – задохнулась она, умирая от желания.

– Ш-ш-ш... У нас есть вся ночь. Сильной рукой он повернул ее, и они теперь лежали на боку плотно прижавшись друг к другу. Его нога мягко скользнула между ног Эбби и поднялась вверх до того места, которое покинула его рука. Ступней Джесси ласкал икру Абигейл и мягкое углубление под коленом. Даже в этом слабом освещении Джесси различал страстное желание в глазах Эбби. Он иицеловал ее, чтобы еще больше усилить жар, потом положил ее на спину, прижав лопатками к простыне. С мучительной медлительностью Джесси провел рукой вдоль ее живо га, ребер, груди, подмышек, все выше и выше по длине ее безвольно повешенной руки, наконец добравшись до ладони и потянув ее вниз между их телами. Он чувствовал напряжение Абигейл, она поняла, куда он ведет ее руку.

– Нет, – вырвалось у нее раньше, чем она успела себя остановить.

Пальцы в его руке напряглись, заронив в нем сомнение, как ему поступить с Абигейл. В конце концов он положил руку ей на ребра, оставив за ней право выбора. Но чтобы подтолкнуть весы в свою сторону и искусить Эбби, шептал пламенные слова, приобщив их к вечному языку тела:

– Дотронься до меня, Эбби, дотронься так же, как я только что дотрагивался до тебя.

Его шепот ободрял, поцелуи оставляли пламенеющие следы на ее лице, его колени и бедра давали интимные обещания. Рука Джесси, трепеща, оставалась на ее ребрах, теплая и немного влажная.

– Вот как это делается, Эбби, сперва мы касаемся друг друга. Тебе нравится, когда я касаюсь тебя? – Он услышал ее прерывистое дыхание. – Тебе это нравится, правда? Мужчинам это нравится так же, как и женщинам.

Ужасная робость наполнила Абигейл, она не могла пошевелить рукой. Сделай это! Сделай это! – говорила она себе. Сердце прыгало и билось в груди. Она не была готова к этому. Она думала, что будет просто лежать и позволит Джесси делать все, что он пожелает. Сама мысль о том, чтобы ласкать его, наполняла ее ладонь жаром желания, но как только она протянула руку и чуть не дотронулась, дух ее матери каким-то образом узнал, что она делает.