— Нам подходит, — успокоил его Альтал. — Мы с парнишкой можем сходить сейчас в конюшни за одеялами, а потом устроимся здесь.
— Тогда увидимся утром, — сказал Гальбак и зашагал обратно в трапезную.
— Все идет как нельзя лучше, да, Альтал? — заметил Гер, когда они вдвоем шли через крепостной двор по направлению к конюшням. — У тебя есть какие-то виды на этого дылду?
— У меня такое чувство, что он нам еще пригодится, — ответил Альтал. — Похоже, Гасти налегает в основном на еду, а все деловые вопросы оставляет кузену. Это может оказаться важным для нас.
Они вышли из главного здания и прошли мимо разнообразных мастерских, располагавшихся под открытыми навесами, к сенному сараю в северо-восточном углу крепостной ограды. Они вошли в конюшню, примыкавшую к северной стене. Генд и Хном уже ждали их там, в полумраке.
— Вы не слишком-то сюда торопились, — проворчал Генд.
— К чему спешка? — ответил Альтал. — На дорогах уже лежит снег, так что до весны мы в любом случае никуда не уйдем.
— Я знаю, Альтал, — сказал Генд, — но я уже начал сомневаться, а не передумал ли ты.
— И оставил тебе все золото Гасти? Не будь дураком. Ты уже определил, где находится кладовая?
Генд кивнул.
— Она в главном здании на первом этаже — мимо трапезной и несколько ступенек вверх. У меня пока не было случая заглянуть внутрь, но думаю, что там деревянный пол — вероятно, дощатый. Ни один человек в здравом уме не станет хранить золото в комнате с земляным полом.
— Верно, — согласился Альтал, — особенно в стране, где каждый ходит с киркой и лопатой. Там есть охрана?
— Постоянно, но это не должно представлять особых проблем. Стражники, которые стоят у дверей по ночам, имеют привычку брать с собой на дежурство пару кувшинов меду. Если мы пойдем на дело после полуночи, они, вероятно, будут спать. Мы сможем спокойно их убить.
Альтал кивнул.
— Ты рассмотрел замок? — спросил он.
— С этим проблем не будет, — заверил его Хном. — Я мог бы открыть его даже с закрытыми глазами. Мы могли бы сделать это хоть сегодня.
— Слишком опасно, — быстро ответил Гер. — Вы, парни, приехали сюда всего несколько дней назад, а мы с Альталом пришли сегодня. За нами, наверняка, внимательно наблюдают, потому что мы для них все еще чужаки, и этот огромный злой Гальбак, наверняка, сказал стражникам, что спустит с них шкуру живьем, если они напьются и заснут. Думаю, нам надо подождать, пока они к нам не привыкнут, а к тому времени сугробы будут уже доходить высокому коню до брюха.
— Он прав, — сказал Альтал. — Когда мы украдем это золото, для бегства мне понадобится широкая и чистая дорога. У Гальбака длинные ноги, и он, очевидно, может бежать со скоростью оленя по крайней мере дня полтора, пока не выдохнется. Ограбление нельзя назвать удавшимся, пока ты не убежал.
— А ты здорово в этом соображаешь, Альтал, — заметил Генд.
— Я давно уже затвердил себе, что ограбление удается, когда оно хорошо спланировано. Впереди долгая зима, но у нас есть чем заняться — работы хоть отбавляй. Нам нужно изучить каждый дюйм этой крепости, чтобы находить дорогу даже в темноте. Главная наша проблема в том, что мы находимся внутри окруженной стенами группы строений. Попасть внутрь было несложно. Но выбраться наружу с золотом будет гораздо труднее.
— У меня неплохо получалось с поджогами, — предложил Хном. — Крепость, как вы знаете, деревянная, а люди, у которых в доме пожар, обычно слишком заняты, чтобы обращать внимание на что- либо, кроме пожара.
— Это одна из возможностей, — согласился Альтал, — но давайте посмотрим, нельзя ли найти еще какой-нибудь путь. Пожар даст нам — самое большее — всего пару часов выигрыша во времени, а этого маловато. Я могу хитростью проникнуть в главные ворота, если это единственный путь наружу, но нам не стоит убивать охрану. Кровь привлекает почти такое же пристальное внимание, как и пожары, к тому же нам вовсе не обязательно ломать замок в кладовую. Если мы сработаем чисто, они еще по крайней мере сутки не будут догадываться, что их ограбили. А если у нас будут сутки в запасе, мы целыми и невредимыми вернемся домой; если же у нас будет всего пять минут, то трудности нам обеспечены.
— К тому же не надо забывать прикидываться, вроде бы как мы не знакомы, — добавил Гер. — Чтобы нас не видели вместе и все такое.
— У нас впереди целая зима, чтобы проработать детали, — доверительно сказал Альтал. — Сам я не смогу вам сильно помочь, потому что мне придется всю зиму развлекать Гасти и остальных в его гостиной шутками и смешными историями. Так что основная часть работы ложится на плечи вас троих. А теперь нам лучше вернуться в главное здание. За нами наблюдают, и если мы слишком долго не будем показываться на глаза, кто-нибудь, вероятно, пойдет нас искать.
В тусклом свете на Альтала смотрели горящие глаза Генда.
— Давай не будем расходиться, когда все закончится, — сказал он своим хриплым голосом. — По- моему, нам надо будет обсудить то деловое предложение, о котором я раньше упоминал.
— Я всегда готов тебя выслушать, друг, — ответил Альтал. — Но сейчас давай вернемся в главное здание крепости, пока нас никто не хватился.
Альтал и Гер взяли одеяла и, перейдя через двор крепости, вернулись в главное здание.
— Тебе, наверное, все это кажется странным, Альтал, — сказал Гер, когда они расстелили свои одеяла на соломе в углу комнаты. — Я хочу сказать, ты ведь это все уже пережил однажды.
— Тут достаточно различий, чтобы не потерять интерес, — ответил Альтал. — Если задуматься, мы тут затеяли двойной обман. С одной стороны, мы надуваем Гасти, а с другой — Генда. Для меня этого вполне достаточно, чтобы быть все время настороже.
Примерно через неделю после того, как Альтал и Гер приехали в крепость Гасти, погода испортилась, и на крепость обрушились воющие ветры и череда лютых метелей, которые замели снегом дома. Однако внутри было тепло и сухо, и Альтал развлекал Гасти и его людей, сидевших в обеденном зале, своими шутками и забавными историями. К тому же он постарался познакомиться поближе с великаном Гальбаком. Этот гигант с неподвижно застывшим взглядом, казалось, постоянно пребывал в меланхолии, и было нетрудно заметить, отчего. Начать хотя бы с того, что арумцы — очень преданный народ, а привязанность Гальбака к Гасти была необычайно крепка еще и потому, что он был его близким родственником. Любому, у кого есть глаза, было очевидно, что здоровье Гасти постоянно ухудшалось. Толстяк ужасно задыхался, когда говорил, и не мог без посторонней помощи подняться с кресла.
— По-моему, он протянет еще от силы года два, Альтал, — сказал Гальбак в один из снежных дней, когда они вдвоем пошли в конюшню проведать лошадей, — самое большее — три. Гасти никогда не был, что называется, худышкой, но за десять лет постоянного обжорства он превратился в настоящую гору. Перепрыгнуть через его голову легче, чем обойти вокруг него.
— Да, объемы у него внушительные, это точно, — согласился Альтал.
— Он не всегда был таким, — печально сказал Гальбак. — Когда мы были еще мальчишками, он бегал и играл, как любой другой мальчуган, но после того, как умер его старший брат, Гасти понял, что следующим вождем клана будет он, и начал потакать своим прихотям. Чем больше он ел, тем больше ему хотелось, а теперь он уже не может остановиться. Ему необходимо постоянно что-то жевать.
— Это очень печально, Гальбак, но что ты можешь поделать?
— Почти ничего. Он уже не обращает особого внимания на то, что происходит вокруг, так что мне пришлось вместо него взять все в свои руки. Я веду текущий счет золоту, которое хранится в его кладовой. Но он уже даже не смотрит на это золото. Примерно раз в неделю я даю ему некоторую сумму, и это тут же становится для него поводом для нового пиршества, — Гальбак пожал плечами. — Он толст, но доволен жизнью.
После этого Альтал несколько изменил свои планы. Совершенно очевидно, что Гасти был всего лишь номинальным главой клана. Настоящий вождь здесь — Гальбак, и именно он будет отдавать приказы, когда ограбление обнаружат. В каком-то смысле это затрудняло дело. Разбудить спящего глубоким сном Гасти