прощаться с этой планетой. Потому предлагаю дрейфовать к суше «а». Оно хоть и дальше, но выигрыш в энергии снимет любые возражения.

Попробуй при такой постановке вопроса спорить с Дэйвом! Он забил сразу все гвозди, не оставляя думающим иначе ни единой зацепки.

— Есть другие соображения? — спросил Марк. — Мы не знаем ничего о здешней планете. Что один континент, что другой — мы не видим различий. Если нет возражений, принимается предложение Дэйва… Еще несколько частных вопросов: суточное время на этой планете составляет 22 часа 18 минут. Если будем жить по земным часам, запутаемся. Тилл предлагает такой выход: оставим атомные часы отсчитывать земное время, — на нем построены все навигационные расчеты. Отрегулируем электрические часы в кают- компании с таким расчетом, чтобы полный оборот они делали за 22 часа 18 минут. Час окажется на четыре минуты пятнадцать секунд короче. Как нам быть с наручными часами? Оставим их в покое до возвращения на Землю.

Итак, кто чем занимается: медики занимаются здешними вирусами и микробами, а также полиинтерфероном. Сегодня это самое важное дело. Радисты меняют радиоаппаратуру и ремонтируют поврежденную. Налаживают связь с оперативным Центром «Титана». Без «Титана» мы останемся постоянными жителями этой планеты. Без него мы не сможем вернуться в Солнечную систему. Этими вопросами занимаются Синг и Тен. Амар и Грегор занимаются подготовкой к высадке на берег, намечают программу посильного исследования планеты в доступном комплексе вопросов. Техническими вопросами занимаются Дэйв и его группа. На моей ответственности — общее руководство. По особому графику расписано дежурство смен, под наблюдением которых будет продолжаться дрейф корабля. Штурман следит за строгим следованием по курсу. В необходимых случаях включаются двигатели корабля.

Марк, излагая задачи и обязанности своих подопечных, держался уверенно и предельно деловито. От мимолетной растерянности не осталось и следа. В немалой степени наша жизнь, наше будущее зависели от поведения командира.

— Если нет больше вопросов или замечаний, все свободны. Всем доброй ночи и хороших сновидений на этой планете.

Двое суток мы не сводили глаз с берега, внимательно вглядываясь в каждую деталь местности. Иногда брались за бинокли и обшаривали взглядом окрестности, в тщетной пока попытке обнаружить животных. Крупные существа не обнаруживались и в воде. Амар ловко орудовал биорадаром — и тоже безрезультатно. Но следы бурной жизни налицо: прибрежные склоны поросли густой зеленью. В прибрежной воде на глубине метра мы различаем полуразрушенные остатки коралловых образований. За тысячи лет до нашего прибытия какая-то могучая сила отвела отсюда мощное течение, на пути которого возводили кораллы свои пестрые бастионы. Течение исчезло, а вместе с ним исчезли условия для созидательной, не затихающей ни на минуту жизни кораллов. Вода потеряла свежесть, понизился уровень кислорода, планктон оскудел. Кораллы погибли, а их могучие бастионы, разрушаемые прибоем, превратились в песчаные отмели. В застойной воде уже не рождались мириады невидимых строителей, чтобы устремлять к поверхности многоцветье ветвистых подводных джунглей — жилье и могилы своих бесчисленных предков. Изменился состав воды — исчез планктон, мельчайшие живые существа, которыми питались неисчислимые стаи рыб. Вслед за мельчайшими исчезли рыбы, а уж за рыбьей мелочью неизвестно куда подевались и ее преследователи — хищники. Оборванное звено в цепи взаимозависимости живых существ привело к оскудению этих мест. Огромные морские чудища не тревожили больше их покой, ушли искать богатые живностью морские угодья, способные насытить неутолимые аппетиты…

Подводные коралловые скалы, когда-то охранявшие берега от волн морского прибоя, а затем тысячи лет сами подвергавшиеся неумолимому разрушению, вспомнили, что они как-никак стража. Они заперли спокойную лагуну от пришельцев с иной планеты.

Биорадар по-прежнему докладывал своим невозмутимым молчанием о полном отсутствии достаточно крупных животных.

«Викинг» тяжело покачивался на волнах перед коралловой отмелью. Впереди, метрах в сорока поближе к берегу, океанские валы с тупой настойчивостью шли на приступ коралловых бастионов. Выбросив пенную гриву, валы, словно потеряв последние силы, безропотно умирали, освобождая дорогу идущим вслед за ними. Но дальше им дороги не было.

Инженеры, приварив маленькую площадку и не очень надежные поручни, устроили из входного люка нечто вроде капитанского мостика. Мы с трудом размещались на нем — я, Амар и наш командир Марк. Нас удивляло, что острый, в десятки раз острее кошачьего, глаз биорадара не сигналит нам о какой-нибудь диковинной твари. Плоский, полого уходящий вверх берег порос густым лесом. Что и говорить, странное местечко! А ведь по пути сюда, во время двухнедельного перехода нас радовало изобилие вполне земных рыб и змееподобных существ, населявших пространство вокруг «Викинга». С другой стороны, нас радовала покойная голубизна лагуны. Она, судя по данным биорадара, была достаточно глубокой. Если мы сумеем пробиться через коралловый барьер, лагуна станет надежной, хорошо защищенной от волн гаванью для «Викинга».

Когда мы, подходя со стороны моря к нашей нынешней стоянке, выбирали подходящее место, обратили внимание на характер окрестностей. Прибрежная полоса поросла густым лесом. Вдали над верхушками деревьев возвышались вершины холмов. Это было все, что мы знали о земле, которую нельзя было назвать ни враждебной, ни гостеприимной. Наш обзор был весьма я весьма ограничен, и сколько бы мы ни смотрели, больше, чем видим сейчас, не увидим ни завтра, ни послезавтра.

— Для того, чтобы обживать эту лагуну, мы должны хорошенько обследовать окрестности в радиусе хотя бы километров пятьдесят. Этот заливчик представляется идеальным местом — пойдемте в кают- компанию, еще раз обсудим, как быть.

В кают-компании нас ждал Марсе:

— У меня, Марк, неутешительные вести для тебя. Ты не можешь отправляться на берег.

— А в чем дело?

— Твоя иммунная система еще не окрепла как следует.

— У меня всегда был достаточно сильный иммунитет!

— К сожалению, сильный иммунитет не дается раз и навсегда. Ты в последние годы дважды отправлялся в межпланетные рейсы. Дважды тебя накачивали полиинтерфероном. В таких случаях иммунная система восстанавливается медленно.

— А как остальные? — недовольно спросил Марк.

— Так же, за исключением Амара и Грегора… Подождем несколько дней. Если все останется без изменений, добавим витаминотерапию.

— Но мы не можем отпустить Амара и Грегора без третьего человека!

— Но и рисковать нельзя! — Мишель Марсе всем своим видом дал понять, что он неумолим. — У нас достаточно времени, чтобы все делать по правилам!

Амар не скрывал отчаяния:

— Марк, я думаю, формальностями можно пренебречь, а? Вирусо — и микробиологическая обстановка вокруг «Викинга» спокойная, ведь ты не отрицаешь этого, Мишель! Это же глупо — еще целую неделю рассматривать берег из корабельного люка. Чего мы боимся?

— Амар, я тебя понимаю, но дать разрешение на высадку не могу. Это не формальности… Какие формальности, когда речь идет о безопасности людей! Да, здесь все в норме, но кто знает, что ждет вас в километре от берега?

— Именно это мы и попытаемся узнать! Марк!

— Я сам это не могу решить. Давайте соберемся и поговорим. Эта терра инкогнита, подозреваю, не так проста, как выглядит. Мы не можем всего предусмотреть, и тут Мишель прав.

Странно, коллектив не поддержал командира. Командир остался в меньшинстве. Амар сумел убедить в своей правоте:

— …были бы у нас вертолеты или вездеходы, у нас не было бы проблем. Но их нет! Так что, сворачивать из-за этого исследовательскую программу? Мы с Грегором обсуждали этот вопрос. По всему видно, здесь должны быть реки, большие и маленькие. Возвращаться к морю из глубины материка, а это не такая уж и глубина, мы сможем и на плоту. Деревьев, сами видите, здесь достаточно.

Для перехода с корабля на берег через лагуну Амар предложил использовать космические скафандры.