пробки шампанского.

– Вот, собственно, по этому поводу я и пришел, – перебил его Олег, доставая из пакета, принесенного с собой бутылку пива. – Посуда у вас тут найдется? – поинтересовался он, разглядывая тумбочку у кровати.

– Загляни внутрь тумбочки, там должно быть что-то, – отозвался больной, спуская ноги с кровати. – Пойду хоть морду сполосну, а то не проснусь никак.

Минут через пять, посвежевший, с мокрыми волосами, Капусткин вернулся. Олег уже успел соорудить на тумбочке небольшую сервировку, пиво в пол-литровой банке, маринованные огурчики и помидорчики на тарелочке.

– Кефир я брать не стал, – извинился Олег, – думаю, пивко оно полезней.

Капусткин согласно мотнул головой и жадно припал к банке, допив, он начал лучше соображать:

– Ты кто? Снегурочка, что ли? С каких делов вокруг меня скачешь?

Олег уселся в кресло, стоящее напротив кровати и ответил:

– Во-первых, я представляю людей, которые стали невольной причиной вашего помещения сюда.

– Это как? – удивился Вован.

– Во-вторых, у меня к вам деловое предложение, – продолжил Олег, не вдаваясь в объяснения.

– Я что-то не понял, про первое, – упрямо гнул свою линию Капусткин. – Это ты, что ли мне в лоб долбанул?

– Не я, это сделали наши конкуренты, они хотели вывести вас из строя…

– Кому ты паришь, фраерок дешевый, ты мне мозги не канифоль, я сам, кого хочешь выведу из строя… – теряя терпения, гаркнул Владимир Геннадьевич, напирая своим могучим телом на Олега.

– Вы, про городок развлечений, зону отдыха, местный Лас-Вегас, слышали?

– Ну, что-то в газетах брехали, так мэр опровержение дал.

– Ну, не брехали, положим, в газеты, действительно просочилась информация. Этот городок обязательно будет построен, люди которые будут финансировать этот проект уже прибыли. Им нужен местный человек, имеющий выходы на местную администрацию и обладающий достаточным капиталом. Этот человек – вы!

– Щас, только шею помою, – фыркнул Капусткин, разглядывая нахального незнакомца. – За лоха меня держишь, думаешь, поверю во всю эту ерунду?

– К нам обращались другие люди, небезызвестный вам Гоша Кемеровский, – продолжил Парамонов, как ни в чем не бывало, – предлагал нам всяческое содействие… В Москве его кандидатуру сочли неподходящей, слишком бурное прошлое. В Москве есть еще одна группа товарищей, которая сама хочет прибрать этот проект к рукам. Во они-то и ставят нам палки в колеса, они хотели вывести вас из строя, чтобы самим выйти на кого-нибудь в городе.

Упоминание о Гоше Кемеровском неприятно царапнуло Капусткина, он давно уже враждовал с этим человеком, перекупившем у него из-под носа, парочку выгодных дел. Наступить на ногу Кемеровскому было приятно.

– Допустим, только допустим, что я тебе поверил. Где люди, которые занимаются проектом? Какие гарантии? Я хочу с ним поговорить, – заявил Владимир Геннадьевич, вынимая из тумбочки пачку сигарет.

– Вот это уже другой разговор, я для этого специально и прибыл к вам с утра по раньше, чтобы опередить конкурентов. Через день я свяжусь с вами, и мы договоримся о встрече, телефон я знаю, не надо не провожайте меня, – произнес Олег, направляясь к выходу.

Олег не стал дожидаться возражений или вопросов Капусткина, наживка была брошена, нужно дождаться когда ее заглотнут и вытянуть рыбку.

– Ну как дядя? – улыбнувшись, спросила Люба.

– Дядя? – переспросил, занятый своими мыслями Олег.

– Ну ваш дядя, которого вы пришли проведать, – растерянно произнесла Люба.

– Ах, дядя! – воскликнул Олег, ударяя себя по лбу, – Замечательно, превосходно, он в надежных руках. Большое спасибо.

Олег насвистывая спустился с лестницы, охранника на посту уже не было, Парамонов вышел на улицу и зашагал к остановке автобуса. Нужно что-нибудь придумать с машиной, напрокат взять, что ли? А еще ему нужно было найти надежного человека, обладающего актерскими способностями. Вот только где его взять в чужом городе? Взгляд Олега остановился на щитке с рекламой и афишами.

«Дипломный спектакль студентов актерского факультета тулупинского культпросвет училища. Пьеса современного автора, уроженца города Тулупинска, Лауреата премии молодых драматургов – „Смотрите, кто к нам приперся“ Андрея Петрова, „Круговорот деньги в кармане“. Сегодня в 11.00 в помещении городской филармонии. Вход бесплатный, свободный. После спектакля встреча с драматургом».

«На ловца и зверь бежит», – подумал Олег, прочитав объявление еще раз, ни такой премии, ни такого автора Парамонов не знал. Он подозревал, что спектакль будет изрядной ерундой, но в филармонию все же отправился. Его интересовала не пьеса, а актеры, занятые в ней.

Филармония располагалась в старой части города, где дома новых тулупинцев соседствовали с покосившимися двухэтажными деревянными строениями конца позапрошлого – начала прошлого века. Рядом с новеньким казино, парочкой ресторанов и бутиков, обшарпанное здание филармонии напоминало развалины Помпеи. Городское руководство давно махнуло рукой на эту развалюху: в аренду ее брать никто не желал, а ремонтировать собственными силами не представлялось финансовой возможности. Городской верхушке и без этого было куда девать деньги: на новые дачки, обучение собственных отпрысков заграницей, отдых на Канарах, всевозможные показушно-торжественные мероприятия. Типа: «Слета передовиков сексуального фронта», «Конференции по развитию новых компютерных технологий», «Фестивалей дружбы с Японией, Кореей, Гвинеей Бисау», так что до здания филармонии руки, а самое главное – деньги, не доходили.

До начала спектакля оставалось около часа, Олег перекусил в ближайшем уличном кафе. Еда, как это ни странно, оказалось приличной, пиво – холодным, столы – чистыми, публика – культурной. Городок начинал нравиться Олегу.

У здания филармонии, на лавочках, в тени огромных каштанов группами и поодиночке сидели люди. Правда, все они были пенсионного возраста. Заядлые театралы? Родственники? Соседи? Народ все подтягивался и подтягивался. Олег никак не мог взять в толк, откуда в Тулупинске столько людей, любящих театр. Однако вскоре все разъяснилось. Большинство зрителей пришли из соседнего здания – Дома Престарелых. В «Обители» для одиноких пенсионеров с развлечениями была напряженка: ни телевизоров, ни кружков самостоятельности, ни денег на артистов. Так, что пенсионеры, использовали любую возможность покинуть опостылевшие стены и насладиться бесплатным зрелищем. У студентов же появлялся зритель, пусть глуховатый, подслеповатый, но, заполняющий все ряды зрительного зала. Пустячок, а приятно.

Как и предполагал Олег, пьеса «Круговорот деньги в кармане» была ниже среднего уровня, рассказывала она о тяжелых и героических буднях братков, добывающих в поте лица своего, каждую тысячу баксов. О, профессиональных, но несчастных и наивнейших и честнейших проститутках, вынужденных продавать себя, чтобы прокормить семью. Пьеса изобиловала выражениями из ненормативной лексики, девушки каждые пять-десять минут скидывали с себя что-нибудь из одежды, каждые двадцать минут кого- нибудь убивали, пытали, опускали, ставили на счетчик. Весь второй акт, до конца, Олег просидел в буфете филармонии, запивая неприятный осадок, оставленный пьесой, пивом. Напротив него, за столиком с полной окурков пепельницей и парой пустых бутылок сидел худой, длинноволосый молодой человек.

– Как пьеса? – поинтересовался мужик, опустошая третью бутылку дешевой местной водки.

– Говно! – лаконично отозвался Олег, давая понять, что вступать в разговоры не намерен.

– Что ты можешь в этом понимать? – подняв на Олега совершенно безумные, от выпитого, глаза, проговорил патлатый.

Олег молчал, патлатый продолжал говорить сам с собой:

– Это современное, гениальное произведение. Это наше, сегодняшнее «На дне», это «Преступление и наказание» нового тысячелетия. Это слова мессии, гуру, которого никто не слышит. Злые, мерзкие обыватели, им подавай красивенького, сказочку, выдумку… Мы живем в дерьме и писать надо о дерьме, –