- Не так много как надо бы. Но тут дело не только в количестве, Павел Васильевич. Заменить десять пудов пороха тремя пудами пироксилина дело не хитрое. Пироксилина у нас всего пятьдесят пудов и на все его при таких объемах не хватит. Есть одна хитрость в принципе размещения шашек при подрыве, позволяющая использовать меньшее количество взрывчатки и достичь тех же результатов.

  - Камуфлет?

  - Скажем тройной, или даже четверной камуфлет.

  - Нельзя ли поподробнее?

  - Отчего же нельзя? Конечно можно. При одновременном подрыве расположенных в разных местах зарядов, взрывную волну и соответственно фугасность можно получить большую, нежели при подрыве такого же по весу заряда но в одном месте.

  - Но ведь подрыв зарядов происшедший в разное время такого эффекта не даст?

  - Согласен, не даст.

  - А огнепроводный шнур не даст Вам гарантии того, что камуфлеты взорвутся одновременно. Это проверено и не раз. Как же обойти такое препятствие? - въедливо продолжал допрос Преснухин.

  - Видите ли, Павел Васильевич, там, откуда я прибыл, для одновременного подрыва используют не огнепроводный, а детонирующий шнур.

   Следующий час, Коростылев отвечал на азартно задаваемые вопросы о бризантности, фугасности, проводил обучение коллеги расчетам необходимого количества взрывчатки для подрыва разных сооружений, приемам забутовки и прочим премудростям из арсенала подрывника. Прервал увлеченный разговор двух офицеров унтер, сказавший после разрешения обратиться, что обед для 'их благородий доставлен и уже стынет'.

  - Давайте прервемся Аркадий Олегович, поднимемся на бастион, покушаем что бог послал. - На правах хозяина радушно предложил Преснухин.

  - Пожалуй, да мне еще надо для Эдуарда Ивановича доклад написать надо, а потом инженер наш, в мастерских ждет. Ему тоже взрывчатка нужна.

  - Ну, идемте, идемте, я и так Вас задержал. Не хватало еще, чтобы Вы голодный ушли.

  * * *

   Павел Матвеевич, наконец, определился с типом мин, которые придется делать 'на коленке'. Мины Якоби были им отвергнуты. Не только из-за того, что они не оправдали надежд и подорвавшиеся корабли остались на плаву, но и потому, что устанавливать минное заграждение придется под носом у союзников. Не очень-то удобно промерять глубину, чтобы отмотать минреп нужной длины. Да и управление минным полем по проводам не подходило за отсутствием в Севастополе оных.

   Значит, будет нечто среднее между миной Яхтмана и миной образца тысяча восемьсот девяносто восьмого года, оснащенное в качестве взрывателя 'власовской трубкой'.

   Все, что знал о минах с вьюшкой лейтенанта Азарова, трубках Власова, инженер тщательно записал и, собрав вокруг себя молодых офицеров из бывших студентов, начал обсуждение. Принцип работы предлагаемого 'изделия' молодые люди уяснили быстро, но увязли в наличии необходимых компонентов. Камнем преткновения стала даже не серная кислота, необходимая для производства трубки Власова. Она нашлась в адмиралтействе и аптеках. Изготовление стеклянных колб! Вот в чем произошла заминка, но после того как, нашелся среди солдат, отправленных в Северное укрепление, мастер-стеклодув из города Гусь-Хрустальный с Мальцовского завода, с тринадцатого года принадлежавшего графу Павлу Игнатьеву, вопрос был решен.

   Молодой парень Мишка Пряхин, до призыва бывший стеклодувом, заверил, что уж чего-чего, а колбы для размещения серной кислоты он и выдует, и запаяет. Сейчас он срочным порядком готовил себе мастерскую в кузнице Лазаревского адмиралтейства.

   Прапорщик Виталий Сергеевич Шубин, с детства увлекавшийся химией и периодически устраивавший взрывы в домашней химлаборатории, немало претерпел за свое увлечение от отца. Сергей Михайлович, акцизный чиновник, служивший в Пскове, был крут и скор на расправу. Он не был злым самодуром, но кому понравится регулярно вызывать стекольщика потому, что несносный мальчишка опять что-то испытал? Ведь и сам без глаз останется, да и какой урон хозяйству! Про прожженный кислотой ковер, испорченную раковину и прочие мелочи даже говорить не стоит. К выпускному классу отец одержал победу, и Шубины пришли к соглашению о том, что дома опытов более проводиться не будет, а учиться отпрыск поступит в техноложку, иначе называемую 'Технологическим Институтом Императора Николая I'.

   Сейчас Виталий вместе с приданым помощником из солдат-специалистов в выделенном каземате Северного укрепления вспоминал молодость. Реквизированная у севастопольских фармацевтов лабораторная посуда, добытые пластины меди и цинка, раствор кислоты готовились стать гальваническими элементами.

   Приготовленный поташ после прохождения хлора, выделенного из крепкого соляного раствора под действием электрического тока, должен был дать возможность получить вожделенную 'бертолетову соль' или проще говоря, хлорат калия.

   Иван Рогов, бывший жестянщик из Смоленска, ругаясь на отсутствие инструмента, ладил вытяжку. Все были при деле.

  * * *

   Но самым сложным вопросом стало отсутствие в Севастополе достаточно больших запасов свинца. Казалось бы, мелочь, притом, что стреляют тысячи ружей именно пулями из свинца, зачастую отливаемыми солдатами самостоятельно. Таки нет! Еще до прибытия в город Сибирской бригады солдаты ходили 'по ягоду', подбирали выпущенные союзниками пули, потому что нечем было стрелять.

   Продолжалось это до тех пор, пока Нахимов категорически не запретил это занятие из-за больших потерь. Сначала французы аплодировали отважным сборщикам, потом начали стрелять. А стреляли они хорошо, много людей было убито и ранено. Сданные по три рубля за пуд собранные пули позволили, тем не менее, нормализовать на некоторое время положение.

   Для каждой мины в качестве груза, удерживающего щеколду вьюшки, требовалось тридцать фунтов свинца. Задача стояла в изготовлении не менее дюжины мин, а ведь при литье грузов свинца потребуется больше тридцати фунтов, свинец при плавлении выгорает, и естественно в тигель надо закладывать большее количество металла, чем будет в готовом изделии.

   Оставив на потом решение этого сложного вопроса, Колмогоров занялся вместе со своими помощниками разработкой конструкции 'адской машины'. Если 'парашюты' для замедления спуска якоря мины быстро решили делать из медных листов, то вот с конструкцией самого якоря пришлось повозиться. Инженер производил расчеты подъемной силы корпуса мины прапорщик Трегубов, сидел рядом с ним и тщательно вычерчивал конструкцию якоря, пришедший капитан Коростылев высчитывал, сколько потребуется пироксилиновых шашек, чтобы заменить пуд и двадцать четыре фунта пороха, для надежного проделывания дыры в борту вражеского корабля.

   Прикомандированный распоряжением Нахимова к 'конструкторскому бюро' лейтенант девятого флотского экипажа Оскар Карлович фон Кремер, прозванный 'флагманским минером', отвечал на вопросы, периодически задаваемые то Колмогоровым, то Коростылевым.

  - Какова может быть осадка французского линейного корабля? И какова глубина Камышевой бухты? - Интересовался инженер, которому необходимо было высчитать длину минрепа.

  - Я думаю, что осадка у 'французов' ничуть не меньше, чем у 'Константина' или 'Апостолов'.

  - Но сколько это?

  - Ах да! Вы же береговые, осадка в полном грузу - три с половиной сажени. А глубина бухты от десяти до двадцати саженей.

  - Хорошо! А скажите, Оскар Карлович, найдется в Севастополе хорошо просмоленный канат? Ведь металлических тросов нет?

  - Тросов нет, а канат - отчего же не найтись, найдется.

  - Хорошо просмоленный?

  - Если на ваш взгляд, Павел Матвеевич, он будет недостаточно просмолен, то, я думаю, найдется способ довести его до нужного Вам состояния, - улыбаясь, сказал лейтенант и тут же обратился к Коростылеву: - Простите, господин капитан, что Вы хотели узнать?

  - Какова толщина борта и днища у парусного линкора?