– Они собираются делать передачу о моем расследовании. – И, с вызовом глядя на Рика, добавила: – Я их не вызывала.

Рик встретился с Энни взглядом, и лицо его потемнело. Он догадался, кто причастен к приезду телевизионщиков.

– Мы вам мешаем? – спросил оператор. У него был приятный голос, однако в нем звучали агрессивные нотки. Большинство людей, работавших на телевидении, с которыми Энни доводилось встречаться, разговаривали именно в такой манере.

– Можно и так сказать, – ответил Рик, отворачиваясь наконец от Энни, – Это частная собственность.

– Но они приехали только для того, чтобы задать несколько « вопросов, – заметила Энни, кладя руку на руку Рика и ощущая твердые, упругие мышцы. – Мы можем поговорить наедине?

Коротко кивнув, Рик направился к гостиной. Только сейчас Энни заметила, что он не снял ботинок. А Рик всегда их снимал. Полная дурных предчувствий, Энни тем не менее улыбнулась людям с телевидения вымученной улыбкой:

– Я скоро вернусь.

– А как его зовут? – спросила Олсен. – Он не представился.

– Рюрик Магнуссон. Его предки жили и работали на этой ферме с 1844 года, – сообщила Энни с ноткой гордости и направилась в гостиную.

– Ого! – послышался у нее за спиной голос Олсен. – Нужно будет попросить этого парня поговорить с нами.

Рик стоял возле кресла с выцветшей гобеленовой обивкой. Футболка на его груди потемнела от пота. Энни вдруг охватило острое желание. Поцеловать бы его прямо сейчас, не обращая внимания на то, что телевизионщики наверняка подсматривают из кухни. Но, судя по его лицу, сначала придется кое-что объяснить.

– Прежде чем начнешь мне выговаривать, позволь сказать еще раз: я понятия не имела о том, что они приедут. И тем не менее я этому рада. Реклама мне только на руку.

Рик еще несколько секунд молча смотрел на нее, а потом сказал:

– Здесь не обошлось без Декера.

– Я догадалась.

– Почему ему вдруг вздумалось тебе помогать?

– А это имеет какое-то значение? – Эта постоянная подозрительность по отношению к Декеру уже стала действовать Энни на нервы.

– Сколько они еще здесь пробудут? – спросил Рик, не отвечая на вопрос.

– Столько, сколько понадобится, чтобы задать мне несколько вопросов и кое-что отснять. Не дольше. Честно говоря, Рик, я не понимаю, почему ты так разозлился.

– Я не хочу, чтобы твое расследование, к которому ты, похоже, относишься серьезно, превращалось в цирк!

Энни глубоко вздохнула:

– В процессе рекламы может выявиться что-то новое, и чем скорее я получу ответы на все свои вопросы, тем скорее закончу работу и перестану тебя беспокоить. И никакие телевизионщики больше к тебе не нагрянут, и ты снова сможешь почувствовать себя счастливым.

Рик прищурился:

– Я не люблю сюрпризов.

– Ты об этом уже говорил, но если ты не прекратишь вмешиваться в мою работу, то я ее никогда не закончу.

Рик молчал. Подождав немного и видя, что он не отвечает, Энни шагнула к нему:

– Ты хочешь, чтобы я уехала? Насмешливо фыркнув, Рик попятился:

– И оставила эту шумную братию у меня на кухне? Нет, черт побери!

В глазах его мелькнули какие-то странные искорки, и Энни, несмотря на его насмешливый тон, вдруг почувствовала себя неловко.

– Так ты собираешься их выставить? – неторопливо спросила она.

– Нет. – Рик вздохнул и взъерошил рукой волосы. – Прости.

– Тогда вернемся, и я постараюсь закончить как можно быстрее.

Она зашагала на кухню, Рик молча последовал за ней. Быстро познакомившись с незваными гостями, он уселся за стол – фигура его четко выделялась на фоне обоев с рисунком из розочек и кружевных занавесочек, – а Олсен принялась задавать Энни вопросы, однако от Энни не укрылось, что взгляд женщины то и дело обращается к Рику.

– Мы уже почти закончили, – сообщила Олсен, дружелюбно улыбнувшись. – Осталось всего несколько вопросов. Как по-вашему, мисс Бекетт, кто был замешан в сокрытии этого преступления? Вы упомянули несколько важных исторических личностей: Закари Тейлор и Генри Додж, который впоследствии стал первым губернатором штата Висконсин. А были еще какие-то знаменитые люди?

– Множество. Некоторые из них могли быть непосредственно замешаны в этом преступлении, однако в данный момент я не могу сказать, в какой степени.

– А можете вы назвать этих людей?