Она тихонько вздохнула.

Он хмыкнул и пробормотал:

— Ночью мое сердце бьется и по жилам бежит кровь, что позволяет мне думать, говорить... в общем, жить.

Эмма подняла голову и снова заглянула ему в глаза. Сейчас они опять горели красным огнем. Она слезла с него и пробурчала:

— Только ничего такого не воображай на том лишь основании, что я не стала себя убивать.

— Я мог бы остановить тебя в любой момент.

— Но не остановил же...

— Остановил бы, если бы возникла необходимость. Я хотел посмотреть, как далеко ты зайдешь.

Она запахнула халат и затянула поясок.

— И теперь будешь торжествовать, потому что у меня ничего не вышло, верно?

— Нет, детка. — Он покачал головой. — Но очень рад, что ты выдержала экзамен.

— Ты меня проверял? — Эмма уставилась на него в изумлении.

Он приподнялся и сел на постели.

— Мне не хотелось бы испытывать влечение к убийце.

— Я не убийца, — заявила Эмма. — А ты — самый настоящий.

Ангус тихо вздохнул.

— В прошлом случалось, что я убивал для самозащиты. Но из мести — никогда. В отличие от тебя, дорогая.

Неужели он считал себя выше в нравственном отношении? Да как он... Не в силах сдержать гнев, Эмма ударила его по лицу.

— Черт подери, женщина... Ты испытываешь мое терпение.

— А ты — мое! Как ты смеешь меня осуждать?! Ты ведь долгие века существовал за счет других! Все же мне следовало тебя убить. Напрасно я этого не сделала, когда появилась такая возможность.

Ангус стиснул зубы.

— Не было у тебя такой возможности. — С этими словами он развел руки в стороны, и цепочка наручников с треском лопнула.

Эмма ахнула и попятилась. Чувство унижения лишь усилило ее гнев. Будь он проклят! Выходит, он мог в любое время сбежать!

Ангус сбросил с ног туфли, и эта цепь также лопнула.

— Ключ! — Он встал, подняв руки в браслетах наручников.

Молча указав на ключ на столике у кровати, Эмма вышла из комнаты. «Проклятый надменный кровосос!» — думала она, расхаживая по гостиной. Потом подошла к окну и уставилась на улицу.

— Эмма... — послышался у нее за спиной тихий голос.

— Пожалуйста, уйди, — ответила она не оборачиваясь. Он медленно приблизился к ней и тихо сказал:

— Поверь, дорогая, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя неудачницей.

Она наконец повернулась к нему. Он был уже без наручников.

— Как же я могу не чувствовать себя неудачницей. Ведь ты мог освободиться в любой момент... И было бы лучше, если бы ты сразу освободился.

— О, я просто не хотел. Ты же сидела передо мной в таких сексуальных трусиках...

Неужели он действительно находил ее такой привлекательной? Или просто насмехался над ней? Скорее всего — последнее. Снова отвернувшись к окну, Эмма проворчала:

— Я хочу, чтобы ты отстал от меня.

— Ну вот... — Он со вздохом прислонился к стене. — А я-то думал, что, может, хоть немного тебе понравлюсь.

Вновь к нему повернувшись, Эмма скрестила на груди руки.

— Ты нравишься мне настолько, что я сделала для тебя исключение и не стала убивать. Но это не заставит меня отказаться от моих планов. Я по-прежнему буду уничтожать вампиров.

— Детка, сколько раз повторять тебе, что ты не сможешь больше убивать?

— А ты не можешь указывать мне, что я должна делать. Мне бы хотелось, чтобы ты с пониманием отнесся к моему решению и позволил мне жить так, как я хочу.

— Но ты не проживешь и недели!

— Тебя это не касается! Ангус снова вздохнул.

— Более упрямая женщина мне еще не попадалась...

— Приму это как комплимент, ибо уверена, что у тебя были тысячи женщин, — заявила Эмма.

Он взглянул на нее прищурившись.

— Ты не представляешь, во что ввязываешься. Знаешь, что вон там? — Шагнув к окну, Ангус указал на самое высокое здание на другой стороне улицы. В следующее мгновение пальцы его сомкнулись вокруг ее запястья.

Эмма вскрикнула от неожиданности.

— Что ты...

И тут вдруг все померкло у нее перед глазами, а комната словно закружилась... Через несколько секунд ноги ее коснулись холодного бетона, и Эмма, осмотревшись, в ужасе замерла. Квартира Остина исчезла, и теперь она... Где же она находилась?

— Где мы?.. — пролепетала она, взглянув на Ангуса.

— Посмотри вниз, — ответил он.

Шагнув к невысокой кирпичной ограде, доходившей ей до пояса, Эмма посмотрела вниз. Улица раскинулась далеко внизу, а она смотрела на нее с высоты тринадцати — пятнадцати этажей. Выходит, теперь они находились на крыше того здания, на которое указал ей Ангус из окна квартиры.

— Ты нас телепортировал? — прошептала она. Ангус обнял ее за плечи, и в следующую секунду они медленно поднялись в воздух над кирпичной оградой.

— А это называется «левитация», — прошептал он ей в ухо. — Мне остается только уронить тебя на землю.

— Прекрати!

— А ты прекрати убивать.

Она закрыла глаза и прошептала:

— Ты просто хочешь обезопасить себе подобных.

— С этими убийцами у меня нет ничего общего. — Они снова опустились на бетонную крышу. — Поверь, я пытаюсь спасти тебя, именно тебя.

Эмма отступила от него на шаг.

— Спасти, сбросив с крыши?

Ангус что-то пробурчал себе под нос, потом сказал:

— Я просто хотел показать, с какой легкостью любой из вампиров может с тобой разделаться. — Он принялся нервно расхаживать по крыше.

Эмма уставилась на него в недоумении. До сих пор она была абсолютно уверена: Ангус пытался защитить вампиров от ее кольев, — но теперь ее стали одолевать сомнения. «А может, он действительно заботится о моей безопасности?» — спрашивала она себя. Ангус вдруг с размаху всадил кулак в металлическую дверь, ведущую на лестничную площадку. Эмма вздрогнула; даже в темноте она видела оставшуюся от кулака вмятину.

Он повернулся к ней и пробормотал:

— Прости, что напугал тебя. — И снова принялся мерить шагами крышу. — Я просто не знаю, что сказать тебе, не знаю, как убедить...

— Какое тебе дело до того, что со мной будет? Ведь тысячи смертных на твоих глазах рождались и умирали.

Он остановился и пристально посмотрел на нее.

— Да, ты права, тысячи. Но я никогда не видел такой женщины, как ты. Ты не похожа на других. Ты... такая же, как я. — Он в смущении пожал плечами и добавил: — Но выглядишь гораздо лучше. Эмма