Моя поэма под заглавием «Отрывки» опубликована была впервые в Париже в сборнике моих стихов «По эту сторону смерти» (YMCA-Press, 1978), а в 1992 в Москве в сборнике: Лидия Чуковская. Стихотворения. М.: Горизонт.

Анатолий Константинович Котов (1909–1956) – в то время директор Гослитиздата.

О деятельности «Двора Чудес» см. «Записки», т. 1, с. 142.

Об О. В. Ивинской и о ее первом пребывании в лагере см. «За сценой»: ⁹⁷.

«Подвал памяти» – см. «Записки», т. 1, № 24, а также в книге, подготовленной к печати академиком В. М. Жирмунским: Анна Ахматова. Стихотворения и поэмы. А.: Сов. писатель, 1976 (Б-ка поэта. Большая серия). – ББП, с. 196.

По-видимому, А. А. имела в виду «тетрадь Н. Л. Дилакторской». О Наталье Леонидовне Дилакторской (1904–1989) см. «Записки», т. 3.

Рассказала о том, как она ничего не знала о постановлении 46 года, когда о нем уже знали все. Оно было вынесено 14 августа. По-видимому, А. А. посетила Союз между 16-м и 19-м; в эти дни Жданов выступал в Ленинграде дважды (см. газеты 22 августа 1946 года: «Правда» «Ленинградская правда», «Вечерний Ленинград»).

Речь идет о стихах великого китайского поэта Цюй Юаня (предположительно: 340–278 гг. до нашей эры). Переводы Анны Андреевны опубликованы в сборнике: Цюй Юань. Стихи. Перевод с китайского. М.: Гослитиздат, 1954. Об ахматовских переводах из Цюй Юаня см. с. 75–76, 112, 116.

Речь идет о переводах Цюй Юаня.

См. ОП, с. 90.

«Проводила друга до передней» – БВ, Четки.

«Записки», т. 1, № 44.

Год приезда Симонова в Ленинград мною написан неразборчиво. Кроме того, мне до сих пор не удалось проверить: действительно ли К. М. Симонов выступал против Ахматовой, или А. А. была кем-то введена в заблуждение.

Отношение Константина Симонова к поэзии Анны Ахматовой на протяжении его жизни менялось; однако, в 1976 году, в подробнейшем письме к В. Я. Виленкину он признается, что, по-видимому, его «представления о ней, замыкавшиеся главным образом на десятых годах, были узки и несправедливы. Видимо, я принадлежал именно к тем, заочным, без вины виноватым, обидчикам Ахматовой, которые где-то для себя продолжали ее числить в десятых годах». – См.: Константин Симонов. Собр. соч. в 10-ти томах. Т. 12 (дополнительный). М.: Худож. лит., 1987, с. 438.

БВ, Anno Domini.

БВ, Тростник.

Илья Львович Седьвинский (1899–1968) – поэт; просьба его показалась Анне Андреевне забавной потому, что в Переделкине дача Сельвинского расположена прямо напротив дачи моего отца: ворота в ворота, и, хоть мы и не бывали друг у друга в гостях, мы с ним постоянно встречались на общей аллее. Таким образом, он не мог ощущать необходимости передать мне привет через кого бы то ни было.

Гете. Фауст. Перевод Б. Пастернака. М.: Гослитиздат, 1953. На книге написано: «Дорогая Лидия Корнеевна! Любовь, уважение и благодарность моя Вам, как писательнице, представительнице декабристов и Герцена в нашем веке и дочери Корнея Ивановича – неизмеримы. Желаю Вам здоровья и счастья. Б. Пастернак. 3 янв. 1954 г.».

Случай, трудно объяснимый… Стихотворение это написано в 47-м году. Между тем, с 42-го по 52-ой я с Анной Андреевной не встречалась и, стало быть, от нее услышать его не могла. Выходит, что мне показал или прочитал его кто-то другой. Но кто – я не помню. Не знаю также, было ли там когда-нибудь «языческая» (вместо «евангельская») или это просто – моя ошибка.

Подразумевается один абзац в повести Э. Казакевича «Сердце друга», напечатанной в журнале «Новый мир» в начале 1953 года. А. А. была права: абзац глубоко оскорбительный, вне зависимости от наличия или отсутствия отчества. В № 1, на с. 19, говорится, что героине, когда началась война, показались «ничтожными повседневные интересы» ее соучениц, которые «думали о нарядах, молодых людях, и обожали стихи Райнера-Марии Рильке и Анны Андреевны Ахматовой». Однако необходимо отметить, что в первом же отдельном издании (Воениздат, 1954) из этого абзаца исчезло отчество Ахматовой; а в издании Гослитиздата 1962 года – исчезло и насмешливое упоминание об обоих великих поэтах.

А. А. говорила: «Когда я о себе читаю в печати: «А. А. Ахматова», я не сразу догадываюсь, о ком речь». «Если я поэт, – говорила она, – то я – Анна Ахматова, как Пастернак – Борис или как Блок – Александр. Каждый сам выбирает свое литературное имя для себя».

Через два года после смерти Анны Андреевны, в 1968 году, мне случилось делать подпись под фотографией, где рядом сидят Ахматова и Пастернак. Я обратилась за советом к отцу: как написать? «Анна Андреевна и Борис Леонидович» или «Анна Ахматова и Борис Пастернак»? Он ответил: «Мне кажется, нужно подписать под фотоснимком «Анна Ахматова и Борис Пастернак». Это их литературные имена. Из-за того, что они попали на фотопленку, они не утратили своих прав называться именами, которые они завоевали для себя своим творчеством. Когда я видел в газетах: «А. Ахматова», мне казалось, что это опечатка или что дело идет о другом человеке. В русской культуре существует Анна Ахматова».

Ни Анна Ахматова, ни Корней Чуковский не предугадывали, что в печати, по чиновничьему недомыслию, со временем укоренится такое обыкновение: «Ахматова А. А.» и «Чуковский К. И.». Этот обычай – за пределами литературы.

Писатель Лев Вениаминович Никулин (1891–1967) пользовался недоброй славой в литературных кругах. О нем распространялись порочащие его честь эпиграммы. На чем были основаны дурные слухи, справедливы они или нет – сейчас ничего сказать не могу и оттого ни слухов, ни эпиграмм не повторяю. Привожу только две строки из рецензии самого Никулина на ахматовский сборник 1961 года – сборник, весьма далекий от полноты и с большими трудностями миновавший цензурные мели:

«Анна Ахматова живет, работает в тесной товарищеской среде советских писателей старшего и молодого поколения». (См. ЛГ, 28 декабря 1961.)

Цель этих строк ясна: читатель, не беспокойся! все обстоит благополучно!

О литературной работе Л. Никулина см. КЛЭ, т. 5.

Одно – Председателю Верховного Совета СССР К. Е. Ворошилову, а другое не помню кому. См. примеч. на с. 94–95.