Несколько минут Джейсон что-то искал в шкафу. Когда он вновь повернулся к девушке, сжимая в руках длинный хлыст для верховой езды, Катрин подумала, что лучше бы ей было умереть.

– Тебе никогда не приходилось пробовать па себе эту штуку? – Приподняв подбородок девушки, Стенфидд посмотрел ей в глаза. – Если будешь продолжать упорствовать, я доставлю тебе такое удовольствие.

– Будь ты проклят, Джейсон Стенфилд! – Катрин отчаянно пыталась разорвать стягивающие руки веревки, вызвав новый взрыв издевательского смеха своего мучителя.

– Милорд граф, продажная тварь. Ты забыла, как я велел называть меня? Ну! Ты собираешься, наконец, отвечать?

– Нет! – Ее голос дрожал, а по щекам текли слезы.

– Прекрасно. – Джейсон поднялся и покрепче сжал хлыст. – Придется тебе кое-что показать.

Взмах – и жгучая боль обожгла спину Катрин. Следующий удар, казалось, разорвал ее тело надвое. Третий обрушился на ягодицы, и Катрин не смогла сдержать стон. Еще один резкий взмах хлыста и еще… Тело Катрин содрогалось от невыносимой боли, а с губ против воли сорвалась мольба о пощаде…

– Этого довольно, или мне придется продолжить? – Голос Джейсона по-прежнему звучал издевательски холодно, и Катрин горько разрыдалась, уткнувшись лицом в смятую подушку. Грубо схватив ее за волосы, граф приподнял голову Катрин. – Отвечай!

– Я… я все вам расскажу… милорд граф, – запинаясь, пробормотала она.

Уже светало, когда Катрин закончила свой рассказ. Сломленная допросом, она не утаила от Джейсона ничего. За эту ужасную бессонную ночь девушка настолько обессилела, что уже не чувствовала ни холода, ни страха. Впрочем, Джейсон заставил ее надеть теплый халат и накрыл шерстяным пледом. Кроме того, за последний час он неоднократно наполнял бокал Катрин красным вином, от которого становилось теплее и понемногу уходила боль.

Наконец рассказывать было уже нечего. Вытянувшись в кресле, Катрин потерла уставшие глаза и выжидающе взглянула на хозяина дворца. За последние полчаса он не произнес ни слова, полностью погрузившись в свои мысли. Но вот он потянулся, расправив затекшие плечи, отодвинул кресло и внимательно посмотрел на Катрин, слегка покусывая губы.

– Эта ночь была слишком тяжелой для вас, Катрин, – неожиданно мягко сказал он. – Вряд ли вы сможете быстро оправиться от пережитого потрясения. Постарайтесь хотя бы на время забыть обо всем и ложитесь спать. Я отдам распоряжение горничной, чтобы она позаботилась о вас, когда вы проснетесь. Потом, когда эти чертовы гости уберутся восвояси, я отвезу нас в Лондон.

Столь неожиданная перемена в поведении графа Стенфилда настолько поразила Катрин, что она не смогла скрыть изумления.

– Ради всего святого! Милорд граф, не держите меня в неведении, – взмолилась она. – Что вы собираетесь предпринять? Как вы решили поступить со мной?

Катрин удивилась еще больше, когда Джейсон подошел к ней и медленно, словно в раздумье, провел кончиками пальцев по ее осунувшемуся лицу.

– Вам следовало с самого начала довериться мне, моя взбалмошная французская леди, – сказал он, а во взгляде его синих глаз было столько горечи, что сердце Катрин невольно дрогнуло. – Тогда все произошло бы совсем иначе… Но кое-что, возможно, не поздно исправить и сейчас.

Вернувшись в свою комнату, Джейсон первым делом вызвал камердинера и велел приготовить себе крепкого кофе, чтобы немного взбодриться и снять накопившуюся усталость. Самым лучшим сейчас было бы улечься в постель, но спать, однако, совершенно не хотелось. Раздвинув голубые занавеси, граф распахнул окно, впуская в комнату утренний свет. Со стороны парка не доносилось ни звука, он был погружен в такую же тишину, как и весь дом, в котором давно закончился маскарад. Что ж, самое время подвести итоги этого напряженного и непростого месяца.

Итак, его более чем короткий роман с Катрин де Шатовье закончился. Романтическая история оборвалась так неожиданно и бесславно, как он даже и не предполагал. Невинная очаровательная девушка, сумевшая завоевать его сердце, оказалась шпионкой. Все его терзания, сомнения и борьба с самим собой были ни к чему. Катрин никогда не испытывала к нему нежных чувств. Во всех ее поступках был холодный расчет. Нет, пожалуй, не расчет, а страх за жизнь отца. Это несколько меняет дело, хотя и не оправдывает ее. И все же это обстоятельство обязывает его к некоторой снисходительности.

Гневно стукнув кулаком по столу, Джейсон резко поднялся с кресла и заходил из угла в угол. Снисходительность? Черта с два! Катрин не должна была играть с ним и делать из него последнего болвана. Почему она не доверилась ему, разве он не доказал, что вполне заслуживает этого? Но нет, она продолжала вести недостойную игру и пошла даже на то, чтобы лечь с ним в постель. О Боже! Согласиться на близость, чтобы полностью завоевать его доверие и проникнуть в Мелверн-парк! А что же она собиралась делать потом, если бы ей удалось выкрасть эти проклятые письма? Бесследно исчезнув из его жизни?

Последняя мысль привела Джейсона в такое бешенство, что он с трудом подавил желание броситься в ту комнату, где сейчас спала Катрин. Ему хотелось разбудить ее и вытрясти признание любым способом. Но, чуть поостыв, Стенфилд заставил себя успокоиться и не делать этого. Он и так достаточно измучил ее за эту ночь, к чему причинять ей новые страдания? В любом случае, нужно думать о другом – как вытащить графа де Шатовье из французской тюрьмы и благополучно переправить его в Англию.

Приняв окончательное решение, Джейсон почувствовал себя немного лучше. Да, сейчас ему необходимо забыть о предательстве Катрин и сосредоточить все усилия на выполнении задуманного. А для этого нужна ясная голова.

Закурив, Джейсон принялся обдумывать план действий. Часа через три Катрин проснется. Еще два часа понадобится, чтобы отвезти ее в Лондон. При таком раскладе он уже к вечеру сможет оказаться в Брайтоне. Наверняка лорд Тилни и Сен-Реми еще будут там. Поддельные документы у него есть, отчаянные головы найдутся. А там пусть уж Сен-Реми хорошенько подумает, как проникнуть в Консьержери, ведь у него в Париже полно своих тайных агентов. В конце концов, дело хоть и крайне опасное, но не из числа из ряда вон выходящих. Вряд ли графа де Шатовье охраняют лучше, чем тех людей, которых им уже приходилось выручать из подобных ситуаций.

Позвонив, Джейсон снова вызвал камердинера и с ходу продиктовал ему короткую записку, которую приказал немедленно отправить в Брайтон.

– Как я понимаю, милорд, вы не будете заезжать в Мелверн-парк из Лондона, – уточнил привычный к