Улица до боли напоминала ту, по которой они с клоуном прибежали на площадь. Такая же

бесконечная, пыльная и пустая. Может быть, это она же и была. Эгор совсем не ориентировался в

этом розово-черном чужом, безумном и навязчивом мире. Да и ориентироваться стало крайне

сложно — солнце ушло, на черное небо вышел розовый месяц и высыпали розовые звезды. В

Эмомире наступили короткие сумерки.

— Что-то быстро день пролетел, — пожаловался Эгор.

— Сир, у нас не бывает дня. Вам придется привыкнуть. И ночи у нас тоже не бывает.

— А что же бывает?

— Черно-розовые закаты, угольные сумерки, немножко розовощекого утра, пепельный вечер

и романтический рассвет. В Эмомире время очень чувственное.

— А как же «время — деньги»?

— В Эмомире нет денег, сир. Да и покупать здесь нечего.

— Когда нет денег, то нет любви! — пропел довольный возможностью ввязаться в разговор

клоун. — О-о! Вот этого добра здесь предостаточно, — гордо сказал кот, помахивая черно- розовым

хвостом.

— А вот и нет, — встряла гордая Мания. — Достаточно для кастрированных ученых котов.

Найти настоящую любовь в наше время очень трудно, почти как счастье. Она так редко попадает к

нам из Реала. Ну, если только какой-нибудь ротозей потерял или от какого-нибудь хама ушла. Ею

ведь нужно еще уметь распорядиться.

— Кукольный эмо-кидский бред. Во дворце у нас целые склады любви. Тебе что, мало?

— Это все заменители, интенсивно обработанные суррогаты. Я предпочитаю натуральную

любовь из реального мира, пусть даже и адаптированную эмо-тронами.

— Чем? — удивился новому слову Эгор.

— Что ж, сир, будем считать, что моя лекция о природе Эмомира, по-нашему — Эмокора,

спонтанно началась.

— Профессор, итить твою мать, нельзя ли попроще и без понтов? — буркнул клоун.

— Без понтов-мостов нам не обойтись. Мне придется перекинуть мостик из грубого реального

мира в легкую материю бессознательного эмо. Так вот, Эмомир соседствует с Реалом,

соприкасается, находится буквально в нем и остается при этом невидим, но ощутим на

метафизическом уровне. Все в Эмомире соткано из эмотронов: и это небо, и дома, и вы. Эмотроны

— частицы, из которых состоит живая материя, принимающая любые формы по желанию

Создателя. Создатель сделал этот мир таким, какой он есть, и никто не вправе его изменять. Кроме

Королевы и вас, о бесстрашный Эмобой.

— Кот, ведь так тебя зовут? Давай на ты?

— Я не могу, сир!

— Я тебе приказываю! И перестань меня постоянно обсирать: сир, сир. Или ты намекаешь,

что я сир и убог?

Тик- Так заржал, а Кот только развел лапами.

— Есть вопросы?

— Куда мы премся? Я устал, — сказал Тик. Мания, показывая свое отношение к лекции,

демонстративно достала плеер и надела наушники.

— Есть миллион вопросов, — сказал Эгор. — Этот плеер тоже из эмотронов?

— И плеер, и музыка, которую слушает сейчас Мания, которая когда-то звалась просто куклой

Машей, и ее трусы, и она сама, и ты, Эгор, — все из эмотронов. То, что попадает к нам из Реала,

рассыпается на эмотроны и обретает новые формы благодаря Создателю. Все, кроме бабочек,

гвардейцев и меня, но это тема для отдельного доклада…

Коту явно с трудом давался переход на амикошонство с Эгором.

— А сколько лет Эмомиру?

— Эмомир существовал всегда. Я как ученый подозреваю, что он гораздо древнее мира

реального. Первобытный страх, который ты поверг на площади, древнее любого из созданий Реала.

А вот эмо-королевству пять лет с хвостиком — по меркам реального мира, конечно, поскольку

здесь понятие времени отсутствует. Пять лет назад Создатель призвал в этот бесхозный мир

великую королеву Маргит, чтобы она навела порядок и правила здесь до прихода Эмобоя. А что

будет дальше, знает только Королева — хранительница Великой книги.

— А что, Книга и правда — комикс? — улыбнулся Эгор.

— Да. Но это великий комикс предсказаний Создателя.

— И что за порядок навела эта Маргит?

— Когда Королева прибыла сюда со своей верной гвардией, Эмомир являлся взору безобразно

многоцветным, наивным и неискушенным. Но вместе с добротой, наивностью и прочими

невинными и слабыми тварями типа радости, умиления и вдохновения здесь разрослись и стали

активно их поедать различные чудовища — грусть, презрение, отвращение, страх и стыд. Королеве

удалось разогнать монстров и запереть их в темных подвалах.

— В Эмомире есть диссиденты? — вклинился в разговор Тик-Так.

— Скорее уж маньяки-убийцы, которые, хвала Создателю, сидят теперь за решеткой.

— И чем вы их кормите? Эмо-кидами? — не унимался клоун.

— Зачем эмо-кидами? Астеническими эмоциями, которые попадают к нам из реального мира.

Их в нем так много, что проблем нет вовсе. Как известно, отрицательные, астенические эмоции

тормозят все процессы в организме, вот чудовища и спят почти все время.

— Ага, особенно сонными оказались эти два добряка, которые чуть не слопали меня на

площади, — язвительно сказал Эгор.

— Нет, это совсем не то. Эмомир безграничен. Эти монстры — пришельцы, появившиеся

только вчера, и они реально страшнее всех, виданных доселе. Королевская гвардия с ними не

справилась бы.

— Банда ленивых алкоублюдков, — вставила свое слово Мания, которая вытащила из уха

один наушник и прислушивалась к разговору.