любая мерзость – уж Тано точно не преминет подстраховаться. Дэн зло поскреб ногтями скатерть, сознавая, как ему не хочется сообщать бывшему ментору о сегодняшнем инциденте.
Они наверняка возьмут Джулию в оборот. Сперва яснослышанье, теперь оберег. Кто-то или что-то концентрирует на ней особое внимание, мимо такого Тано точно не пройдет. Вывод напрашивался сам собой. Первое, что придет старику на ум: мисс Грант не так проста, как хочет казаться. Действительно, не проста. Но лучше всего дать ей спокойно уехать.
Интуиция подсказывала Дэну, что ее сны – не случайный отголосок депрессии. Видимо, Астоун обостряет даже очень слабые способности, но «спектр» Джулии не рассчитан на такие нагрузки. Чем это обычно заканчивается? «Спектр отпускает волну» – физическое тело разрушается. «Я стараюсь не подплывать слишком близко»... Пока она еще может.
Байронс допил вино и понял, что ему окончательно разонравился ход собственных мыслей. Расплатившись по счету, он побрел к выходу. В холле, заворачиваясь в непросохший плащ, поймал свой взгляд в зеркальной стене и злобно скривился, напугав чье-то отражение. Чувство бессилия – тот еще червячок, но от фактов не сбежишь: Дэн прожил рядом с Астоуном двадцать лет, а эта груда камней даже не намекнула о грядущих проблемах. Обитатели замка могут в любой момент отправиться на тот свет, не заметив разницы в интерьерах, тем временем неизвестные в деле Райна продолжают множиться, словно плодовые мушки. Ничего в этой бессмыслице не желает складываться в удобоваримый сюжет, даже Ключ молчит. Для подобного у Дэна было лишь одно слово, и оно не было цензурным...
Внезапно за спиной раздался хохот, Байронс похолодел. Не иначе, как этот вечер решил его доконать. Попытка забиться в расселину между колонной и окном не удалась из-за чрезмерно услужливого швейцара, а на другие фокусы он права не имел – если, конечно, не хотел сорвать скорое погружение в Океан. Через мгновение на Дэна обрушился Трей Коллинз. Детектив стиснул зубы. Напарник живо засыпал его до боли удачными шутками, отбив в дружеском объятии оба плеча. Парень прямо-таки светился обещанием чуда – только это заставило Байронса прикусить язык.
«Похоже, наш верный друг раскопал большую кость».
Коллинз отступил в сторону, позволяя как следует разглядеть сопровождавшего его человека. Затем отвесил незнакомцу поклон и важно произнес, выдавая их приятельские отношения:
– Знакомьтесь, инспектор – это мой давний друг Ивэн Гор.
* * *
Джулия подъезжала к замку.
Мир сузился до тонкой асфальтовой полосы, было видно, как отчаянно мечется ветер. Облака, меняя оттенки, расползались брешами – и вдруг всё погасло. Через полчаса на дорогу выполз потрепанный лунный шарф. Джулию трясло от холода. Будто кто-то, возненавидев ее, ушел прочь. Ей стоило рассказать Дэну о втором кошмаре, но сейчас это казалось столь же бессмысленным, как и дорога к месту, не ставшему ее домом. Призрачный мир, в котором она неслась, не требовал объяснений ни ее существованию, ни своему.
Уже совсем близко.
Слезы все-таки были. Парковые фонари распушились золотистыми мантиями, и дорога на кошачьих лапах почти вслепую заспешила быстрее. Сжатые пальцы примерзли к обивке руля, в груди что-то вздрагивало – морозно и плавно, глубоко протапливаясь внутрь. Когда Алекс лежал на полу каменного мешка в подземелье, она смогла что-то услышать. Бесплотный голос, показавшийся ей криком. Этот голос прошел сквозь нее, и теперь каждую ночь она снова и снова вскакивала, бросалась вперед и падала, спотыкаясь о кресло. Потом неподвижно сидела на ковре – онемевшие ладони на коленях. И пыталась понять: как случилось, что однажды она оказалась на такое способна?
Она не желала нестись по этой дороге, не желала подниматься по низким ступеням и видеть светлую комнату, где пахнет лавандой и соленой водой. Не хотела швырять одежду в чемодан и прощаться на крепостной стене, задыхаясь ветром и обоюдным молчанием. Видеть тени в словно бы незнакомых глазах и всё равно уходить, зная, что вскоре тени заговорят, но она не услышит, что он им ответит...
«Дворники» поднимались, как усталые крылья. Снег принялся валить дымными клубами, и Джулии пришлось сбросить скорость. Дорога заканчивалась. Раскидав в стороны деревья, Астоун расправлял острые плечи. Девушка миновала мост и вновь въехала в прозрачный подлесок. Еще немного. Едва показалась железная улыбка старых ворот, как снегопад прекратился: осталась лишь дымка покрывшегося инеем воздуха.
Джулия выключила мотор и уставилась перед собой. В наступившей тишине звуки подползли, словно замерзшие звери. Уже слишком поздно. Однажды она перешагнула эту металлическую черту – с тех пор в ней поселилось незнакомое существо. Она столько времени пыталась избавиться от него, попеременно травила здравым смыслом, усталостью и ужасом, и вот наконец оно ушло. Она больше ничего не слышит, кроме собственного сердца. Перед ней ворота, чужой дом и чужой человек.
Джулия схватилась за ключ и выжала из мотора яростный визг.
