«Она призывает».

«Но она не обращается к Потокам. Это пустая трата времени! Ей надо пробивать защиту Уэйнфорд, пытаться нарушить ее концентрацию. Ох, ты! Да она тоже читает ар-дор...»

Дэн нашел «крикуна» и на время лишил его чувств.

«Это не ар-дор, кто-то добровольно заключил свой „спектр“ внутри нее». Байронс заметил, как Алекс вздрогнул в темноте. «Кольцо синее – значит, «кто-то» всё равно был не жилец».

«Надеюсь, этот «кто-то» достаточно силен, чтобы вылезти раньше, чем Элинор доведет заклинание до конца».

«...И что он пробьет «Полнолуние»...»

«Тэа не выдержит прямой атаки и не успеет поставить щит».

«Почему она запретила прикрывать ее?»

Мысль была риторической – никто не ждал ни ответа, ни действия. Почти рассеявшееся кольцо поднялось над головой Тэа и начало сужаться, превращаясь в крохотного светлячка. Элинор напротив нее свела ладони, между которыми заплясали черно-рыжие искры. Она была почти готова.

Светлячок исчез.

Тэа вздрогнула, сжалась. Казалось, она силится что-то удержать. Ветер вокруг нее остановился; одежда и волосы плавно взметнулись и провисли, словно погрузившись в воду. Девушка медленно опустилась на колени, по-прежнему прижимая руки к груди; даже издалека они увидели, как неистово дрожат ее пальцы. Из-под них уже пробивалось яркое свечение, наполненное глубоким индиго. Через несколько секунд грудь Тэа превратилась в воск, в котором металось косматое пламя. Она отвела руки. Ее глаза широко раскрылись, на висках заблестели слезы.

Элинор держала в руках почти идеально искрящую сферу. Оставались мгновенья.

Внезапно Тэа выпрямилась и подскочила в воздух, будто кто-то схватил ее за шкирку. На лице отразилось отчаянье, она сжала кулаки; губы быстро зашевелились, и одновременно с этим они услышали крик: – Взять!

Индиго полыхнуло по всему ее телу, затем выпростало синие лапы и вырвалось наружу.

Мгновенье еще бесформенное, оно метнулось вперед. Элинор даже не пошевелилась – лишь «Полнолуние» налилось новой волной искр, готовясь отразить преждевременную атаку. В тот момент, когда синий клубок коснулся границы сферы, Охотники увидели узкую волчью морду и длинное волчье тело, а затем зверь проломил барьер и рухнул на Элинор, опрокинувшись вместе с ней с ледяного обрыва. По чувствам ударила волна от сбитого заклинания.

Тэа плавно перескочила на уступ, где только что стояла Элинор, и поспешно спрыгнула вниз.

*                      *                      *

Она вернулась спустя одиннадцать секунд.

На ее руках лежало тонкое тело в разорванном до ворота платье. Элинор была выше, а оттого казалась на руках Тэа большой, фарфоровой куклой. Девушка бережно опустила труп на обмороженные камни и выпрямилась. Наблюдатели разом хлынули к ней со всех сторон.

Никто ни о чём не спрашивал. Один из Охотников засвидетельствовал смерть от вышедшего из-под контроля «неправедного» заклинания и распорядился унести тело; всё это время Тэа простояла над ним неподвижно – и не шелохнулась даже после того, как аккуратно спеленатый сверток исчез с ее глаз. Но когда Алекс хотел дотронуться до нее, она стремительно увернулась и спрыгнула обратно под обрыв.

На сей раз он не стал ждать.

Внизу была неглубокая пещерка, в которой закончилось падение Элинор. Тэа стояла посередине, вцепившись в хвосты шарфа. На стенах всё еще светились голубые искорки, оставленные ее заклинанием. Райн ничего не понимал, и известие об этом вряд ли могло ее утешить. Всё вдруг закончилось, но изломанная линия девичьих плеч поднимала в нем звенящее отчаянье. Тэа обернулась. Он ждал какого-то знака, но увидел лишь ее лицо, изуродованное по-детски жестоким плачем.

– Я потеряла... Фэя, – сквозь слезы выдавила она. – Теперь... навсегда.

Она прижала ладони ко рту, кусая пальцы.

*                      *                      *