— А у вас тут много наших?

— Да разве за всеми уследишь? Визового режима у нас нет. Кто сумел, тот и прошел. Я не понимаю другого: как они смогли приблизиться к Цитадели? Даже если варды не были активированы на поражение, любого врага не могли не заметить и не встретить на подступах. А на склоне я не заметил никаких следов боя.

Не сомневаюсь, что очень скоро это прояснится, и то, что обнаружится, по традиции мне не понравится.

— Пока что не могли бы вы привести сюда наших спутников? Я буду там. — Эл качнул головой, указывая вверх. — Там заклинательные покои… они сильно пострадали, но все же там будет проще всего провести необходимые действия.

Развернулся и побрел, тяжело переваливаясь с ноги на йогу. Вот так-то, как ни гадски это звучит, лучше… а то все порхал, цвел и пах, как розовый куст посреди взорванного гадючника, — никакого зла не напасешься.

Прежде чем отправляться за отставшими, я еще разок прошелся по балюстраде, где лежал убитый Хранитель, и осмотрел следы иссекших фронтон пуль. Очень любопытные попались наблюдения, словно бы стреляли не только откуда положено — вон оттуда, от ворот, и снизу из-за ящиков, и вон со Стены, — но еще и откровенно сверху. И не просто с одной точки, а словно бы описывая дугу… Вот тут, например, пуля выбила щебень из бортика, соседняя вошла рядом, следом третья, а следующая нырнула выше и поразила стенку так, как если бы огневая точка при этом ушла вправо метра на три.

Вертолет? Наездники на птеранодонах? Что-то не верится мне, что на этой то ли птице, то ли рыбе удобно летать — больно у нее рожа хамская, а спины я не разглядел за нагло растопыренными крыльями, но по всем пониманиям должна быть скользкая. Большой Рогач услужливо подсадил пулеметчика?

Безмолвный бурый парень не ответил за мой вопросительный пинок. Все они тут скрытные, и минералы заныкали. Приглядимся — а какая же пуля его свалила? Прострелен череп, но это был контрольный выстрел по уже упавшему, в упор. Открытая рана в горле. Два близко посаженных пулевых отверстия в животе. Похоже, это была очередь с отсечкой… Какие стволы у нас отсекают по два выстрела? Давненько я не следил за модой на этом поприще… но в любом случае что-то современное, раньше такой моды не было. Наверняка все увешанное прицелами, фонарями всякими и целеуказателями, чтоб уж никакое криворучко не облажалось. Случись сейчас такое на стене да заметь над перилами загривок проводящего свое идиотское расследование Мейсона, так отстреливай любое ухо на выбор, и ничегошеньки он тебе в ответ не сделает…

Ну Мейсон-то, конечно, сделает. Как чего сделать такое, чтобы люди расплакались, — это к нему. Но в целом что хочу сказать? Я не буду чувствовать себя в этом предприятии достаточно комфортно, пока Эл не отведет меня за ручку на армейский склад и не предложит угощаться, ни в чем себе не отказывая. Да и потом буду долго брюзжать на питание всухомятку и необходимость нянчиться со всякими тут сердитыми кореянками.

Делать тут было особо нечего… то есть конечно же дел тут было до хрена, например: прочесать всю эту фазенду от чердака до подвала, найти какую-нибудь местную водородную бомбу, чтобы защищаться от врагов, наскоро выучить пару магических трюков, дабы сбивать с толку преследователей и восхищать наивных студенток, да и просто обнаружить живого свидетеля. Вздернуть его за ноги на заборе и лупить по почкам, пока все не расскажет… Да, я знаю, некоторые начинают с теплых слов и выдачи конфеты, но конфет у меня нету, да и слова складываются какие-то не шибко дружеские. Однако мы прибегнем к принципу «меньше знаешь — крепче спишь». Покамест все равно не в наших силах как-то повлиять на происходящее, так что не будем забивать себе голову и позволим Элу вести нас по темным закоулкам, пока он добровольно не признается, что мы в тупике. А там видно будет. До сих пор всегда срабатывало, правда, иногда с большим скрипом, треском и иными громовыми раскатами.

Компания моя обнаружилась как раз там, где я и рассчитывал ее встретить (уж больно не хотелось спускаться обратно в туман) — в воротах Цитадели, опасливо тыкая стволами во все стороны. То есть тыкали Чарли и Айрин, а Мик прикуривал, но тоже с таким видом, словно изготавливал сигарету исключительно для тыканья в глаз супостатам.

— Это, вашу мать, и есть безопасное место?! — вопросила Айрин почему-то меня, как будто это с самого начала была моя идея и я тут не пострадавший, а самый инициативный организатор этого безобразия.

— Это, нашу мать, оно, — согласился я, чтобы не начинать на ровном месте очередного препирательства. — Давайте не шуметь — Эл там дозванивается по закрытому каналу местным этим… президентам? Патриархам? В общем, надеется разобраться.

— Кормить то есть не будут, — уточнил Мик гласом настолько безмятежным, что мертвый парень на балюстраде, кажется, попытался вскочить и убежать от греха.

— Пойди поищи. Тут, по-моему, уже никого ничем не побеспокоишь.

— И пойду. Ты, Мейсон, совершенно зря пренебрежительно относишься к питанию. Нам, крупным мужчинам, питаться следует хотя бы потому, что от этого морда самодовольно лоснится. Бабам нравится.

— И кому ты здесь надеешься понравиться?

— Я же сказал — хотя бы потому. Это для тебя аргумент. У меня своя фишка: я очень люблю какать, а если не пожрать как следует, то удовольствие выходит, гммм, жиденькое.

В непосредственности ему не откажешь. Да и вообще отказывать ему в чем-либо — это надо совсем головы не иметь. Интересно, найдет ли он, ведомый своим дивным внутренним компасом, кухню с первого раза, или сперва постигнет таинство сенситивной живописи?

Мик решительно потопал — почему-то не к лесенке наверх, которую я счел по наивности единственным очевидным путем вглубь здания, а к ближайшему углу, за который и завернул. А меня опять атаковал со своих бесспорных и оттого непереносимо печальных позиций Чарли.

— Мейсон, отсюда надо убираться!

— Валяй, камрад. Топай.

— Да и потопаю, даже если вы тут останетесь на всю жизнь! У меня там это… семья, работа! Дарси опять же!

— Чарли, Дарси бросила тебя в девятом классе после единственного свидания, а сейчас у нее муж прораб и двое детей.

— Мы с ней до сих пор по аське переписываемся, и она мне ставит смайлики с поцелуями!

О! Ну раз так… Жизнь, как я посмотрю, идет мимо меня, я уже давно отстал от паровоза современных тенденций в выражении чувств. И смайлики если какие и ставлю, то только со злобным чертиком.

— Ну так какого черта ты тут застрял с нами, лузерами?

— Вот именно, какого черта ты тут застрял с ними, лузерами? — в кои-то веки поддержала меня Айрин.

— Да я просто не знаю, как отсюда выбраться. Мейсон, ты спроси этого здорового!

— А сам чего не спросишь?

— Он меня не послушается.

— А меня послушается?

— Если даже нет, ты ему чего-нибудь прострелишь, и он передумает.

Хм. А Чарли и впрямь меня неплохо знает. Просто удивительно, что при его нежной преданности закону и порядку (вернее, тиши да глади) я еще не сижу в тюрьме типа Синг-Синга, надежно запертый за семь прочных дверей.

Кстати сказать, хоть он и истерит, но в целом в правильном направлении. Как я и предлагал еще там, на моей многострадальной кухне, за Айрин мы можем присмотреть и в домашних условиях; тем паче что Эл стращал неотвратимыми аццкими кознями, а наделе сам Ад, как мы поглядим, переходит на наши, насквозь знакомые огнестрельные методы. Если подтвердится догадка, что тут происходит какой-то путч и нам не будет грозить в родном мире воздействие всяких местных магий и прочего, от чего не отмахаться, — я и впрямь жестко побеседую с Элом на предмет возвращения. Какие бы автоматчики и вертолетчики тут ни были задействованы, лучше они одни, чем в комплекте с местными мумбами и гаракхами.

— И что ты там будешь делать? — язвительно полюбопытствовала Айрин. — Придешь в офис и