Тот ускорил шаг. До начала уроков оставалось четверть часа.
Долговязый паренек с удовольствием поделился наблюдениями. Он был в восторге от поручения. Даже уборка мусора возле чужих коттеджей в Витеневке показалась ему нужным и полезным делом.
– Я природу люблю, – широко улыбался Ник. – Свежий воздух. Там сосны, кукушка поет, дятел стучит. Трава по колено. Белки людей не боятся. А что в городе? Пыль, выхлоп и асфальт.
– Как выглядела машина? – нетерпеливо спросила Астра.
– Нормально. В хорошем состоянии. Зеленая «Нива». Постояла и уехала. Никто не выходил из нее, никто не садился. Это и привлекло мое внимание.
– Какой же ты молодец!
Астра приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. Парень залился краской. Его распущенность и цинизм проявлялись не всегда, а только в определенных обстоятельствах. И грубил он не всем, а учителям, родителям и назойливым бабкам-соседкам. Матвей Аркадьевич и Астра Юрьевна относились к нему как к равному, и он их уважал.
– Если еще что-нибудь понадобится, буду рад помочь, – по-взрослому сказал Ник, прощаясь. – Мне понравилось.
Астра помахала ему вслед.
– Хорошие они у тебя, – повернулась она к Матвею.
– Ага! Когда спят зубами к стенке.
В другой раз Астра прочитала бы ему лекцию о любви к ближним, но сейчас она ни о чем не могла думать, кроме зеленой «Нивы».
– Это машина Шестопалова. Я видела, как он ее мыл. И номера его. Я вспомнила. Надо ехать в Луговое.
– А к Лианозову? – дразнил ее Матвей. – Уйдет, злодей!
– Не могу же я разорваться? Сначала Шестопалов, потом видно будет.
– И что мы ему скажем?
Это «мы» обрадовало Астру. Значит, ей не придется трястись в электричках и автобусах, Матвей ее отвезет. Его «Пассат», только что из мойки, блестел, как вороново крыло.
– По дороге придумаю, – пообещала она, устраиваясь на заднем сиденье. – Гони, ямщик!
– Где это Луговое… – уныло пробормотал Матвей. – Небось дыра дырой. А ты чего сзади села?
– Спать буду…
Астра и правда задремала. Первую половину ночи она провела у
У Астры устали глаза и затекла спина, а золотистая амальгама, как заезженная пластинка, показывала одно и то же. Летний сад, Психея склонилась над Амуром, только вместо масляного светильника в руке у нее – кинжал. Охота на кабана… туман… молодой мужчина преследует зверя, оба скрываются в белесой мгле… огромная мохнатая бабочка-бражник летит, тяжело взмахивая крыльями… и вот это уже не бабочка, а кольцо «Мертвая голова»… кто-то стаскивает его с безымянного пальца неподвижного человека… этот человек мертв…
– А-ах! – вскрикивает Астра и… поднимает голову.
Оказывается, она уснула перед
Астра закрывает глаза и снова видит убитого человека, теперь он сидит за деревянным столом, а под лопаткой у него торчит нож. Где-то звонят колокола… из храма доносятся стройные голоса певчих… в монастырской келье беззвучно плачет юная девушка в бесформенном темном одеянии… за стенами монастыря ее ждет жених… над болотами встает белая, как серебряный рубль, луна…
Астра понимает – сейчас случится что-то страшное, жуткое, но ничего не может сделать. Маленький высохший человечек протягивает к ней ручки, шепчет:
– Идем отсюда, идем…
– Это ты,
– Я всегда рядом…
– Не мешай мне. Я хочу досмотреть…
Двое пробираются по болоту… монашенка в длинной одежде и молодой красавец… над трясиной курится лунная дымка, молочно-голубая, как кожа девушки…
– Идем отсюда! – пищит человечек-корешок. – Тебе не нужно этого видеть!
Астра отмахивается.
Монашенка оступается… и проваливается в затянутый ряской жадный зев трясины… топь плотоядно чавкает, засасывая трепещущее в животном ужасе тело. Молодой человек в безнадежной попытке помочь хватает девушку за руку… еще один всплеск, и два тела сплетаются в смертельном объятии… трясина взволнованно колышется, поглощая добычу… несколько пузырей с утробным бульканьем поднимаются на поверхность…
– Дай руку… – откуда-то издалека пищит
Астра не может оторвать ног от земли… она опускает глаза… к ее коленям подбирается черная торфяная жижа… Мандрагоровый человечек хватает ее за волосы и тянет вверх… вверх… кожа ее головы, кажется, отделяется от черепа… Как же больно! Как больно! А-аа-ааа! А-аа!
– Тебе снится кошмар? – спрашивает мужской голос у самого ее уха.
Астра хочет оторвать его руки от своих волос.
– Отпусти, больно…
– Да что с тобой?
Над ней склонился Матвей. Он неодобрительно качает головой.
– Ты так кричала. По-моему,
– А-а? Что… где я?
Астра так сжала сухой корешок, завернутый в красную тряпицу, что пальцы свело судорогой.
– Просыпайся, приехали! – снова произнес у ее уха тот же голос. – Ау-у!
На сей раз она окончательно открыла глаза. Где
– Видишь указатель? – спрашивает ее Матвей. – Луговое. Ты придумала, что мы будем говорить Шестопалову?
Он смеется. У нее вид испуганного ребенка, которому приснился плохой сон.
«Надеюсь, он не уехал продавать мед… – подумала она, приподнимаясь и глядя в окно на молодой ельник, узкую ленту речки, деревянный пешеходный мостик. – Хоть бы он был дома!»
На холме за рекой стояла деревянная, выкрашенная в голубой цвет церквушка с главками, покрытыми жестью. Над ней плыли рыхлые тучи.
Пока «Пассат» петлял по улицам поселка, пугая уток и лохматых дворняг, на землю упали первые мелкие капли дождя.
Шестопалов возился во дворе, когда Астра и Матвей подошли к калитке. Он поднял голову и нахмурился. Бетти, оскалившись, зарычала.
– Вы опять по поводу статьи? – без улыбки спросил хозяин. – От Зинаиды Романовны? Уже вдвоем?
– Это мой коллега, господин Карелин, – не моргнув глазом, выпалила Астра.
– Что ж, входите! – Он пригласил гостей под навес, где стояла чисто вымытая зеленая «Нива». – А то промокнете.
По его смеющемуся взгляду Астра поняла, что он догадывается, какие они «журналисты». И решила не хитрить.
– Мы ведем частное расследование смерти профессора Лианозова, – с лету сочинила она. – По поручению заинтересованной особы.
– Спустя десять лет? Кому понадобилось ворошить прошлое? Вдове? Сомневаюсь… Сыну?
– Мы не даем информации о клиенте, – сказал Матвей.
