Екатерина Максимовна, не было ни одной, связанной с ее жизнью в Березине – то есть до переезда и замужества.

– Постой-ка, – нахмурилась Ева. – Иван Руднев, ее бывший муж, тоже говорил мне о каком-то Березове. Еще картина, кажется, такая есть – «Меньшиков в Березове»! Я и запомнила.

– Не Березово, а Березин. Впрочем, какая разница?

– А что еще его удивило? – нетерпеливо спросила Ева.

– Диплом. Гордей Иванович всегда считал, что его мать окончила торговый техникум, а она по специальности – медик.

– Ну и что? Миллионы людей имеют одно образование, а работают в других сферах.

– В общем, ничего особенного, – согласился Всеслав. – Ты права. Медицина имеет свою специфику, и не каждому дано к этому привыкнуть. Но из трудовой книжки Екатерины Максимовны вырвана как раз та страничка, на которой могла быть запись о ее первой работе. Мелочь, конечно.

– Она вышла на пенсию, трудовая книжка вроде уже ни к чему… вот и потерялся листочек. А может, случайно вырвал кто-нибудь. Ну, сам посуди, что за секрет – работа?

– Непонятно! – с досадой вздохнул сыщик. – Что могло произойти в этом Березине? А другие жертвы «темных сил» родились кто в Москве, кто в других местах, но не в Березине. Я уточнял.

– И Ершова?

– Насчет Ершовой пока не знаю.

– Так позвони Григорию и спроси, – решительно сказала Ева. – Он уже дома, наверное. Давай!

– Ты уже не подозреваешь его в занятиях черной магией? – съехидничал Смирнов. – Звонок может его спугнуть. Он поймет, что на его след напали, и затаится.

Ева предпочла промолчать. Получается, если исключить журналиста, то подозревать некого.

– Тогда сходи завтра же в адресное бюро и узнай, где родилась Мавра Ильинична.

– Это идея, – зевнул сыщик. – Данные вряд ли успели передать в архив.

Ночью пошел дождь. Он шуршал и шуршал в листве старых лип за окнами. Но к утру небо уже было ясным, встающее солнце горело в стеклах.

Славка напевал, бреясь в ванной. Его мысли витали вокруг одного и того же – жизни и смерти. Что бродит в умах некоторых людей и на что они оказываются способны, просто не поддается описанию. На какие ухищрения только не идут убийцы, чтобы лишить жизни себе подобного! И не помогают ни религиозные заповеди, ни картины адского пекла, поджидающего грешников, ни гуманистические философские учения – ничего. Тысячелетиями на земле бок о бок сосуществуют культы всепрощения и насилия. Причем оба – утопические. Вседозволенность приведет к хаосу еще быстрее, чем силовые методы воздействия. Может быть, суть в том, чтобы «добро» и «зло» уравновешивали друг друга?

Всеслав еще в юности задавался этим вопросом, но так и не сумел найти ответа.

Ева спала. Ей снились низкие темные комнаты, глиняные и медные сосуды на огне, запах серы… и бесформенная, мрачная фигура, склонившаяся над чьим-то изголовьем. Ева беспокойно ворочалась, стонала, но не просыпалась.

Смирнов напился на кухне крепкого чаю и, осторожно закрыв за собой дверь, отправился в адресное бюро. Он не чувствовал того неповторимого душевного подъема, который говорил бы о близости разгадки. Руднева умерла, а он был так же далек от того, чтобы назвать виновника трагедии, как и при ее жизни.

В адресном бюро сыщику после тройной оплаты дали справку, он прочитал ее в полутемном коридоре, вздохнул и вышел на улицу. Яркое солнце ударило в глаза. Всеслав зажмурился и чудом не оступился на мокром асфальте. В справке местом рождения Мавры Ильиничны Вилениной, в замужестве Ершовой, указывалась деревня Талица Калужской области. Но зато в Москву госпожа Виленина приехала не откуда- нибудь, а именно из подмосковного городка Березина.

Он постоял, глядя на проезжающие по шоссе автомобили, без единой мысли, с гулкой пустотой в голове. Позвонил Еве. Та ответила милым, сонным голосом.

– Это ты? Боже! Почему ты меня раньше не разбудил? Такой кошмар снился…

– Знаешь, где родилась Ершова? – перебил он.

– В Березине?

– Отнюдь! В какой-то деревне Талица под Калугой.

– Не может быть! – ахнула Ева. – Я была уверена, что с этим Березином не все так просто. А сколько Ершова прожила в деревне? Как в Москве оказалась?

– Замуж вышла за москвича, – мрачно ответил Всеслав.

– Но где-то же они познакомились?

– Например, у Александра Ершова могла быть родня в Талице или друзья, он едет туда погостить, встречает Мавру, влюбляется… и так далее. Просто, как дважды два!

Ева молчала, осмысливая услышанное – ее версия о прошлых тайных событиях в провинциальном городке, получивших зловещее продолжение в Москве, рассыпалась в прах. Обидно!

Смирнов дразнил Еву, хотя уже понял ее правоту. Березин – та ниточка, которая связала Рудневу и Ершову.

– А как быть с другими? – продолжал хитрить сыщик. – Директриса «Карата» тоже провела бурную молодость в захудалом Березине, за что и заплатила жизнью спустя двадцать лет? Не говоря уже об остальных. Просто не населенный пункт, а колыбель порока, рассадник загадочных историй! Или место ведьминских шабашей.