Они зарегистрировали свою фирму «Антик» без особых трудностей. Пока Кирилл ходил по инстанциям, Антон подыскивал подходящее помещение для офиса. Они решили оформить аренду с последующим выкупом. На удивление, все шло как по маслу.

Офис удалось снять в неплохом районе, весьма приличный и за небольшую плату.

Антон нашел это помещение, но не смог договориться с хозяином. Владельца офиса звали Наиль, он приобрел его совсем недавно и собирался открыть косметический салон. На все уговоры Антона он отвечал решительным отказом.

Кириллу помещение понравилось, и они решили не отступать.

– Как ты собираешься выкурить оттуда Наиля? Южане так просто не сдаются. У них круговая порука. – Антону ситуация не нравилась. Откровенно говоря, он трусил.

– Не знаю. Но офис должен быть нашим.

– И как? Каким образом?

Антон злился. Напор Кирилла ставил его в тупик. Черт его возьми, этого Дубровина! Распоряжается, как барин: «Офис должен быть нашим!» Интересно, как он себе это представляет? Сказать легче всего! Ты попробуй сделай!

В очередной раз явившись на переговоры к Наилю, Муромцев несказанно удивился. На двери висела табличка – «Сдается в аренду». Он не поверил своим глазам.

Заплаканная девушка открыла ему дверь. В помещении стоял запах краски: Наиль еще не закончил ремонт.

– Где хозяин? – поинтересовался Антон.

– Он в больнице.

– Заболел, что ли?

Антон почувствовал неладное, но виду не подал.

– Как вам сказать… – Девушка шмыгала носом и вздыхала. – К нам недавно налоговая нагрянула, штрафы там какие-то начислили огромные, но Наиль заплатил. А вчера… – она испуганно заморгала глазами, глядя на дверь, – пришли дружки его бывшие! Они какой-то долг требовали. Я в другой комнате была, мало что слышала, но… В общем, Наиль у них деньги одалживал. Договаривались, что он их через год отдаст. А они раньше времени потребовали. Он говорит – у меня сейчас нету! Отдам, как обещал. Ну, они ругаться стали на своем языке… громко так, зло. Вроде как у них самих неприятности, кто-то «наехал» на них, деньги нужны. Кричали, кричали, а потом драться начали. Я в шкаф спряталась и сидела тихо, как мышка. Только молилась, чтобы они Наиля не убили. У меня в Москве никого нет, кроме него! Я должна была тут, в салоне, работать уборщицей. Он мне и жить здесь разрешал, спать на раскладушке. Что мне теперь делать?

Девушка сильно побледнела. Антон испугался, что она сейчас упадет в обморок.

– Вы не волнуйтесь так! Может, воды?

Она отрицательно покачала головой.

– Так Наиль жив?

Она кивнула и снова заплакала:

– Жив. Только он теперь из больницы не скоро выйдет! Они к нему домой поехали, потом в банк. Все деньги отобрали, а его самого избили до полусмерти. Сильное сотрясение мозга, ребра поломаны, одна рука, легкие отбиты… И он все равно остался им еще должен. Теперь он и квартиру продает, и офисы…

Антон тут же позвонил Дубровину. Он был в ужасе. Как Кирилл мог такое себе позволить? Вроде бы раньше никаких связей в непростом мире бизнеса у него не было.

– Это твоя работа? – возмутился Антон.

– Ты о чем? – удивился Дубровин.

– О Наиле! Так действуют только бандиты!

– Что случилось? – Кирилл вроде бы ничего не понимал. – Говори толком!

Антон в двух словах все рассказал.

– Так ты что, полагаешь, это я? – поразился Кирилл. – Клянусь тебе, что не имею понятия об этом! Я не знаю Наиля и его дел, а тем более его друзей или кредиторов! Как ты мог такое подумать? Мы что, первый год знакомы?

Антон не знал, что и думать. Кирилл Дубровин был его школьным другом, потом они вместе поступили в университет, работали бок о бок. Действительно, подозревать его в подобном было неразумно. Неужели совпадение?

Так или иначе, происшествие с Наилем позволило фирме «Антик» арендовать помещение с последующим выкупом. Девушке разрешили остаться. Во-первых, уборщица все равно нужна, а во-вторых, она соглашалась работать за мизерную плату, с учетом того, что будет ночью спать в офисе на раскладушке, как и при Наиле.

Кирилл договаривался с банком о кредите. Без отца он этот вопрос, конечно, решить бы не смог. Профессор попросил своего аспиранта, тот своего брата, и фирма «Антик» получила кредит. Все равно, учитывая все обстоятельства, это было неслыханно. Антон до последнего не верил, что они получат деньги, и обдумывал всевозможные варианты: что можно продать, у кого можно одолжить…

Невероятно, но ничего этого не понадобилось. Однажды вечером в офис, в котором пока что ничего не было, кроме нескольких столов, телефона и компьютера, принесенного Антоном из дома, ввалился усталый и довольный Кирилл, плюхнулся на стул и сообщил, что банк дает кредит.

– Теперь можно приглашать корейцев! – заявил Дубровин, в очередной раз сразив Антона наповал своим нахальством и утопическими надеждами.

– Давай я за водкой сбегаю! – предложил Антон. – Или нет, пошлем Зию.

Зией звали девушку-уборщицу, которая составляла весь их штат. Она принесла бутылку водки, колбасу, банку соленых огурцов и черный хлеб.

Выпив, Антон осмелел. Он не верил, что корейцы согласятся иметь с ними дело. Что это за фирма – «Антик»? Кто о ней слышал? За границей так не работают.

– Послушай, неужели ты всерьез думаешь, что представители корейской фирмы приедут сюда? – Он повел рукой вокруг себя. – Как только они увидят нашу мебель, сразу разбегутся! Кто ты такой? Что ты им скажешь? Здравствуйте, я Кирилл Дубровин, русский утопист, желаю приобрести партию вашего ультрасовременного оборудования! Так?

– Примерно так. А что?

– Ты действительно не понимаешь? – рассердился Антон.

– Что я должен понимать? Что я Никто и имя мое Никак? Ты это имеешь в виду?

– Вот именно.

– Это ты, брат, очень сильно ошибаешься! Я, Кирилл Дубровин, русский мужик, могу все, что угодно! Когда-то заграница трепетала перед русскими вельможами, перед роскошью русских императоров, перед тяжелой поступью русских полков. История развивается по спирали. Чего ради я должен чувствовать себя вторым сортом среди кого бы то ни было?! В любом случае только ты сам решаешь, что ты – никто. И тогда ты действительно становишься ничем. Другого пути уничтожить себя не существует!

Кирилл говорил и сам удивлялся: он это или не он? Откуда у него такие слова-то взялись? Такие мысли? Раньше при слове «корейцы» у него подгибались коленки. Что с ним происходит?

– По-моему, у тебя развилась мания величия! – заключил Антон, с беспокойством глядя на друга. – Или этот… как его… «имперский синдром». Может, тебе к врачу сходить? Психотерапевту? А? Все-таки дело с