Гера миновал последнюю ступеньку пролета и оказался на лестничной площадке. Посмотрел на Аслана так, словно не видел его, словно того и не было на втором этаже. Затем попытался продолжить движение.

Аслан вытянулся во весь рост. Он уже не смотрел на проём, ведущий в коридор. Теперь ему наплевать на это.

Ствол автомата уткнулся в бок Геры.

— Стой, гдэ стоишь, — прошипел горец, вдавливая ствол в живую плоть. — И брось пушку. Тэбэ она ужэ нэ нужна, да.

Гера с удивлением взглянул на Аслана. Сообразив, что тот шутить не намерен, разжал руку, сжимавшую оружие. Пистолет звякнул, ударившись о бетон.

Шедший следом за Герой Витек остановился и посмотрел на Аслана. И тут же получил прикладом по зубам.

Клац! Компьютерщик, точно пушинка, отлетел к лестнице и, падая, ударился задницей о ступеньку. Помотал головой, выплевывая изо рта кровь.

Аслан всё проделал быстро и четко. Ударив Витька прикладом в зубы, он тотчас же приставил дуло автомата к животу Геры.

— Повэрнись, шакал, ко мнэ спиной.

Гера молча повиновался.

Аслан бросил взгляд на лестницу. Почему-то остальные двое запаздывали. А ведь они-то, как он считал, и являлись его, Аслана, главными врагами… И кроме того, он собирался разом скосить их автоматной очередью — и на этом забыть о них. Но вот, не получалось…

Однако уйти так просто он не мог. То, что в его руках оказался проводник, — этого явно недостаточно. Требовалось ещё кое-что.

Наконец за металлическими прутьями лестничного пролета появились ноги женщины. Внезапно она остановилась. И тут же повернулась к Аслану другим боком. В руке у нее был кейс — предмет, который Аслан прежде не видел. Значит, из-за него они и ворвались в банк.

Аслан не думал о том, почему так неспешно спускались эти двое, почему женщина так неожиданно остановилась. Неважно. И так даже лучше…

Она действительно остановилась, пропуская вперед Геру и Витька. Остановилась, потому что решила приступить к очередной своей акции — убрать лишних людей.

Необходимы только проводник и компьютерщик. Впрочем, в необходимости последнего она тоже сомневалась. И, в общем, наплевать ей на наставления, полученные от мужчины в иномарке. Потому как у нее имелись собственные планы. Она решила, что выйдет победительницей одна. И только одна. Поэтому Витька, если тот будет мешать, она ликвидирует не задумываясь.

А пока Руслан. Теперь уже можно расставаться с людьми. И Руслан будет первым. Кейс у нее. И она уходит.

Руслан шел последним. Никто не заметит, что его не станет.

Она дождалась, когда шедший впереди спустился к лестничной площадке между третьим и вторым этажами. Потом спустилась на несколько ступенек, обернулась и вскинула руку с пистолетом. Главное, не тянуть — сразу давить на спусковой крючок. Как только возьмет на мушку мишень. Бай-бай, мальчик. Он ей нравился. Но жизнь — жестокая штука.

Руслан появился на линии огня, и… ничего она не успела. Горячая волна обожгла руку, сжимавшую ручку кейса, и какая-то невидимая сила швырнула женщину к стене, припечатав к холодной плите.

Рука онемела и плетью повисла вдоль туловища. Пальцы разжались и выпустили ношу, тотчас ставшую непосильной.

Кейс громыхнул стальным боком о ступени и заскользнил вниз.

— Вах, карашо, — резюмировал Аслан, шевельнув пальцем на спусковом крючке и вновь направляя дуло на Геру. — Баба — дрянь. Камандыр — собака. Дохлый баба — карашо.

Не отводя оружие от Геры, Аслан наклонился, подхватил кейс и с усмешкой рыкнул в сторону пленника:

— Двыгай ноги. Бэжать — стрэлят. Будишь карашо идти — Аслан жизнь даст. Вмэсте будим жить.

Руслана Аслан не стал дожидаться. Подтолкнув стволом Геру, как бы придавая тому ускорение, он двинулся следом за ним.

Когда они достигли площадки между первым и вторым этажами, Аслан оглянулся.

— Стой, — приказал он Гере.

Опустив кейс на пол, Аслан вытащил из кармана дистанционку. Тылы нужно обезопасить, промелькнула разумная мысль. И палец надавил на кнопку.

Он даже не пригнулся, когда раздался грохот, гулким эхом прокатившийся под сводами банка. Аслан был старым подрывником и уже привык к подобным шумовым эффектам.

Он подхватил кейс и вновь ткнул стволом в спину Геры:

— А тэпэрь вэди свои каналызацыи. Будэм уходыть.

— Ты делаешь ошибку, идиот чернявый, — не оглядываясь, выпалил Гера. — Тебе все равно не уйти.

— Рот закрой, шакал. Будэшь вонять — буду стрэлят.

— Ни хрена ты не будешь, придурок. Без меня тебе вообще не выбраться отсюда.

— Не выбраться — да. Но и тэбя прыстрэлю. Карашо так будит?

— Посмотрим, — многозначительно усмехнулся Гера и зашагал вниз.

Аслану слова пленника не понравились. Этот человек ему ещё там, в бывшем детсаде, очень не нравился. Как и другие, впрочем. Но этот — больше всего. И не потому, что оскорбил его тогда. Нет, не потому. Было нечто другае. Этот человек, словно зверь, чего-то ждал, выжидал. И ничего не делал. Просто ждал. Как будто ему было все безразлично. И вместе с тем он о чём-то постоянно думал, был сам себе на уме. Да, он чего-то ждал. Какого-то благоприятного момента. И на всех остальных ему, в общем, наплевать.

Если Руслан с Касьяном были более-менее понятны Аслану (они казались крепкими тертыми ребятами, прошедшими огонь и воду; впрочем, и баба такая же), то вот эта неприметная личность — она являлась для Аслана загадкой. Что собой представляет этот Гера? Не понятно…

И это Аслану не нравилось. С таким нужно быть начеку. Лучше, конечно, отправить его к праотцам, но без него и в самом деле не выбраться. А выбраться хотелось. Потому что там, за стенами здания, его ждали почет и богатство. И к покорению этих вершин Аслан готовился заранее. Заранее готовился к разным вариантам ухода. И уход с проводником — не худший вариант.

Спустившись на первый этаж, Гера застыл у выхода в коридор.

— Зачэм стал? — насторожился Аслан.

— Не так быстро. Я в этом здании ни разу не был.

— Как гаварыш? — У Аслана ёкнуло сердце. — Пачыму не был? Ты гаварыл, что проведешь каналызацыя.

— До этой канализации нужно ещё добраться. Раньше она находилась совсем под другим зданием.

Аслан уже ничего не понимал. Слова Геры очень его озадачили. Какое такое здание? Что он говорит? Здесь банк — был и есть. Аслан ничего больше не хотел знать.

— Баба показывал план, — заявил наконец горец.

— Больно ты умный. Тебе ещё строем научиться бы ходить.

— Заткни твой гразный рот. Если нэ пойдэш — буду стрылят. Сначала рука, потом нога, потом…

— Хватит. Уже идём.

Аслан не мог видеть лица Геры. Видел лишь его спину. А если бы взглянул ему в лицо, то, наверное, враз бы что-нибудь предпринял, в крайнем случае, связал бы пленника по рукам и ногам и тащил на себе, только спрашивал бы иногда дорогу. Во всяком случае, как-нибудь нейтрализовал бы шедшего впереди человека.

Но лица Геры Аслан не видел. И спокойно последовал за своим проводником.