— Ты понял, что ты гей, — сказала Астрид.
— Да нет, я серьезно, — сказал Магнус. — Спорим, если бы ты вдруг узнала про меня одну вещь, то больше никогда не захотела бы со мной разговаривать и перестала бы считать своим братом. И возненавидела меня на всю жизнь.
Он говорил это как бы в шутку, представляя себе, что это шутка.
— Ты понял, что я — лесбиянка, — сказала Астрид.
Передача про пчел закончилась.
— Я и так тебя ненавижу, — сказала Астрид. — Нет такой тайны, узнав которую, я бы возненавидела тебя больше, чем сейчас.
И мило так улыбнулась ему. Он тоже улыбнулся Астрид. Еле сдерживая слезы. Началась передача, посвященная основным события 2003 года, который подходил к концу. Английская команда по регби стояла, выбросив кулаки вверх, перед громадной орущей толпой.
Это как-то связано с твоим исключением и с тем, что эта бодяга закончилась? — спросила Астрид. На экране — кадры с американскими солдатами, развалившимися в королевских креслах в покрытой обломками зале взорванного дворца. Затем — воздушная съемка полицейского кордона, оцепившего небольшой зеленый лесок. Да, летний кошмар. На фоне зелени на экране большими нарочито неровными буквами всплывают слова ЖЕРТВА МАНЬЯКА.
Все кончено. Просто, как дважды два. а) Вот Магнус нажимает кнопку автоответчика, который словно притаился и ждет его, как ждет хозяина верный пес, все-таки нашедший долгий путь домой, испытав по дороге невероятные приключения, ждет, сидя прямо посреди внезапно опустевшей гостиной в опустевшем доме.
Три сообщения. Одно — Майклу (из университета, по поводу студентки, угрожающей судебным процессом). Одно — Еве (из юридического отдела издательства, по поводу жалоб родственников). И третье, эхом громыхавшее вокруг Магнуса в пустой гостиной, — от г-на Милтона с требованием, чтобы Ева и Майкл незамедлительно связались с администрацией.
Магнус вертится в постели с боку на бок.
Наверное, его засняли камеры наблюдения на выходе из компьютерного класса — с датой и т. п. Или его вычислили по какой-то хрени, оставшейся на жестком диске. Может быть, уборщицы с другого этажа показали, что видели их в школе в тот вечер после занятий.
Окна кабинета Милтона выходили на футбольное поле, сейчас по причине каникул — пустое. Майкл был весь в своих мыслях — как раз на этой неделе ему звонили с работы, — а Ева явно нервничала, потому что Милтон без конца бросал взгляд на побледневший, но еще заметный синяк, что поставила ей Амбер, — когда Ева объявила, что прогоняет ее, та резко отвела локоть назад и со всей силы врезала Еве прямо в глаз. А Милтон все бубнил: школьное расследование, трагическое самоубийство, местные газеты, причастность их сына Магнуса, необходимость отстранения от занятий до полного окончания расследования.
Ева с Майклом кивали, оба как в гипнозе. Ева обняла Магнуса за плечи. Милтон все рассказал.
(В общем, дело не в камерах, не в жестком диске и не в уборщицах. Это оказался Джейк Строзерс. «Любовь».)
Милтон заговорил о своем огромном облегчении. Этот случай сравнительно слабо освещался в прессе. (Антон вообще не упоминался. Т. е. Антон ушел от последствий.) Милтон был уверен, что в любом случае родственники не будут возбуждать уголовное дело. Случай в любом случае случай в любом случае случай.
Все вдруг замолчали и посмотрели на Магнуса.
— Да, это правда, — сказал он.
— Это сделал я. b) Они едут домой, Магнус сидит на заднем сиденье, обхватив себя руками, внутри — его собственные кости, а между ними — пустота, полое пространство; мальчик-пустышка. Ева с Майклом сидят впереди, усердно кивают, произносят слова: огласка, избежать, необходимо. Оба обнимают его, когда все выходят из машины. Магнус ложится в постель в шесть вечера и засыпает. Словно гигантская рука сняла каменную плиту с его плеч. Гигантская рука наконец-то протянулась с неба, выудила его из толпы, взвесила, повертела туда-сюда и теперь в любую секунду поднимет в небеса и поднесет к гигантскому глазу, чтобы рассмотреть хорошенько. c) Магнуса вызвали на допрос к следователю в конце ноября. Сначала секретарь проводила его в кабинет Милтона, и тот прочел ему пафосную речь. Как он, Милтон, удивился, узнав о его, Магнуса, причастности к этому делу. Как он буквально не мог поверить своим ушам. Как поэтому поначалу он считал правду «относительной». Что он, Милтон, прекрасно понимает, что Майкл, конечно, не думал о таком исходе. Как школьная администрация старалась защитить Магнуса. Он говорил о важности усердной учебы в этом экзаменационном году. О дурном влиянии и как его избежать. Об общении с Джеком Строзерсом, которого исключили из школы. К счастью для Магнуса, полиция не пожелала вмешиваться в дело о явном самоубийстве. К счастью для Магнуса, родственники приняли мудрое решение не подавать никаких исков. Убедительная просьба к Майклу, которому, как личности, безусловно, присуща деликатность и понимание, когда стоит и когда не стоит «открывать карты», подумать о том, что 1) трагическую потерю, которую понесла школа в результате прискорбного инцидента, следует постепенно оставлять в прошлом. И 2) осиротевшей семье следует дать возможность вести нормальную жизнь и не усугублять их горе бесконечными сплетнями и домыслами. Ты меня понимаешь? Единственный вопрос, обращенный к Магнусу за все время их разговора.
Магнус все понимает, он кивает и дает все обещания. 1. и 2.: (а+Ь) = с = окончательный ответ. = инцидент официально исчерпан.
Просто как дважды два. Чистая математика. Найти простое в сложном. Конечное в бесконечном.
— Да, — сказал Магнус, — это связано с отстранением и с тем, что эта бодяга закончилась.
— Ну и что? — спросила Астрид. — Что там стряслось?
Вот Боб Хоуп рассказывает армейский анекдот времен Второй мировой войны. Его выступление показывали, потому что он умер. В уходящем 2003 году.
— Неважно, — сказал Магнус.
Астрид закатила глаза вверх.
— Прямо умираю от любопытства, — сказала она.
Все армии времен Второй мировой радостно заржали.
— На самом деле есть кое-что похуже говнюка, — сказала Астрид.
— Что? — спросил Магнус.
— Ты, — ответила Астрид.
— Спасибо, — сказал Магнус.
— Не за что, — сказала Астрид, «прыгая» по каналам. 2003 год канул в режиме «дайджест». От этой мысли ему на грамм полегчало. Он поглубже откинулся на спинку дивана.
Магнус, сидя в кинозале, представляет, как Джейк сидит на тротуаре, но вот у него за спиной открывается дверь, выходит милая такая женщина, помогает ему подняться. Она проводит его в гостиную, садится рядом на диван, потом уходит, чтобы приготовить какао или чай, в общем, какое-то приятное теплое питье, приносит и подает ему, и он начинает плакать навзрыд, так что слезы попадают в кружку, тогда она забирает ее и ставит на стол, а сама берет его руки в свои и говорит, ну все, все, хватит, это все равно не поможет, ну же, успокойся, все позади. А потом она поднимается, уходит в другую комнату и звонит Милтону, г-н Милтон, у меня один мальчиков, которые.
А может быть, все было совсем не так. Может, она была агрессивная и злая, вне себя от горя, с лицом, красным и измученным от слез и бессонницы, может, она схватила его за руки и силой втащила в дом, бросила на пол в гостиной и орала, и кляла его на чем свет стоит, и швырнула в него чашку, которую держала в руке, и вообще начала швырять в него все, что попадалось под руку — тарелки, картины, вазу, столик, все подряд, — пока они оба не выдохлись от крика и горя, от груды поломанных вещей, валявшихся повсюду, и просто оба сидели в изнеможении, уставясь в пространство, пока женщина не поднялась, подошла к телефону и позвонила г-ну Милтону. Она сказала — что же? Здравствуйте, г-н Милтон, это миссис ******, мать ********* ******, чье имя теперь табу, мать той погибшей девочки, здесь у меня один из
